Ситуацию с Турцией просчитать достаточно сложно, но ясно, что Эрдогану для продвижения своих идей нужны некие противовесы, и таковыми являются и Россия, и Китай. Сначала Турция попросилась в БРИКС, не исключаю, что она будет хлопотать и о вступлении в ШОС, потому что именно сейчас Турецкая Республика ищет для себя новых союзников. Посмотрим, куда приведёт этот вектор Эрдогана и, соответственно, страну, которой он руководит.

– Валентин Юрьевич, с 2010 года Греция жила на деньги стран ЕС и МВФ. За восемь лет она получила около 274 млрд, евро, но в обмен на это была вынуждена пойти на очень жёсткие меры бюджетной экономии, на сокращение пенсий и социальных выплат, на приватизацию. В конце августа заканчивается действие последней программы помощи Греции. Министр экономики Греции Эвклид Цакалотос считает, что трудности у страны позади. Премьер-министр Алексис Ципрас вкупе со своими министрами уже в сентябре хочет полного возвращения страны на рынки гособлигаций, несмотря на то, что банкиры придерживаются более осторожного подхода и настаивают на постепенном возвращении. Есть сведения, что они хотят договориться с кредиторами ещё об одной программе помощи. Мнение экспертов относительно сегодняшнего экономического состояния Греции и её будущего кардинально расходятся. Считаете ли Вы, что программа помощи сыграла положительную роль для греческой экономики? Что ждёт эту страну после её окончания? Какова будет осень в этой стране?

– Создаётся впечатление; что эта программа помощи была предоставлена не Греции, а тем кредиторам, которые получали проценты и основную сумму долга по ранее предоставленным кредитам и займам этой страны. В том числе и американскому банку Goldman Sachs, который сыграл злую шутку с Грецией, когда «поддерживал» её с помощью своих кредитов. Но эти кредиты не отражались в национальной статистике Греции, они не отражались и в консолидированной статистике Евростата. Это были некие забалансовые операции.

Известно, что в 1992 году страны Европейского союза разработали свои критерии определения жизнеспособности финансовой системы – Маастрихтские нормативы, по которым уровень суверенного долга страны не должен превышать 60 % ВВП, и дефицит годового бюджета не должен быть выше 3 % ВВП. Какое-то время Греции удавалось делать вид, что она, если и нарушает эти нормативы, то не так грубо, и не сильно отличается от других стран Европейского союза, которые, конечно же, тоже нарушали и продолжают их нарушать. Но выяснилось, что у Греции были подлоги со статистикой, оказалось, что эта страна – рекордсмен в ЕС и в Еврозоне по степени нарушения Маастрихтских критериев. В 2010 году относительный уровень долга был 130 % ВВП и больше. Греция находилась в тяжелейшем состоянии. И хотя тогда все страны были в сложном положении из-за глобального финансового кризиса, но Афины глубже всех погрузились в это финансовое болото.

Отмечу, что Греция вошла в Европейский союз в 1981 году и какое-то время выглядела прилично. Но ведь в Евросоюзе логика какая? Членам этого альянса говорится: зачем вам иметь все отрасли экономики? Развивайте только те из них, которые являются наиболее эффективными, наиболее рентабельными для вас, а всё остальное вы будете получать через торговлю с другими странами. Греция последовала этим советам, и сама не заметила, как её «распотрошили»: к началу XXI века она лишилась многих отраслей экономики – судостроения, автомобилестроения, станкостроения, многие виды собственной аграрной продукции тоже исчезли. Это раньше шутили, вспоминая фразу из пьесы Чехова «Свадьба», что «в Греции всё есть», но уже в начале нынешнего века, после двух десятков лет пребывания в ЕС, эта страна оказалась неожиданно совершенно «раздета». Тут же подсуетились доброхоты в лице Goldman Sachs, и, думаю, лоббисты этого банка сыграли свою роль в том, чтобы Греция получила первую программу помощи. Потом последовала и вторая программа помощи, после которой хотели поставить жирную точку. Но три года назад выяснилось, что Греция ещё глубже завязла в своих долгах: если в 2010 году уровень суверенного долга был на примерно 130 % ВВП, то ещё через пять лет он пробил планку в 170 % ВВП. Самое неприятное для Греции заключалось в том, что она уже не могла произвести очередные платежи погашения долга перед Международным валютным фондом. А непогашение обязательств перед МВФ – это полноценный, полномасштабный суверенный дефолт. И в начале июля 2015 года такой дефолт состоялся. Греки тогда достаточно жёстко были настроены на выход из Еврозоны, что означало бы возвращение к национальной денежной единице Греции – драхме. В Брюсселе, видимо, посчитали, что это будет слишком радикально, и каким-то образом удалось решить вопрос о предоставлении третей программы помощи. Был проведён референдум, который выяснял позицию греков по поводу условий кредитной помощи. В это время к власти приходит Алексис Ципрас, который на первых порах позиционировал себя как евроскептик, но потом выяснилось, что он закулисно, вопреки результатам референдума, договорился с Брюсселем о новой программе помощи Греции. Программа довольно обширная – на 86 млрд, евро, была рассчитана на три года, которые быстро пролетели, и в начале лета 2018-го Брюссель торжественно объявил: программа выполнена почти на сто процентов, Греция окончательно выздоровела и теперь может отправляться в самостоятельное плавание. Правда, этому «пациенту» перед выпиской из «больницы» дали в рамках необходимой помощи набор лекарств: где-то 20–25 млрд, евро было оставлено в резерве Греции в качестве так называемой подушки безопасности. Поэтому некоторые говорят, что, даже если в Греции что-то и случится, этой «подушки» ей хватит на два года.

– А хватит ли? И что будет потом?

– В 2013 году статус Греции был изменён с экономически развитой страны на развивающуюся страну. Последние три года были для греков жесточайшими.

Я в прошлом году проехался по Греции – зрелище очень печальное, видно, что страну «отжали» по полной, и уже не скажешь, что «в Греции всё есть». Она стала действительно бедной страной. С моей точки зрения, «пациент» находится в очень тяжёлом положении. Международный валютный фонд, который был одним из трёх кредиторов (кредиторы, помимо МВФ, – это Европейская комиссия, которая имеет кошелёк в виде Стабилизационного фонда, и Европейский центральный банк), на протяжении трёх лет выражал своё особое мнение по поводу Греции. Не буду подробно на этом останавливаться, но в целом складывается ощущение, что МВФ не верит в то, что Грецию можно оздоровить. Поэтому он достаточно символически участвовал в третьей программе помощи. Фактически её тянула Европа. Думаю, что с Грецией ещё будут большие проблемы, и «подушки безопасности» на два года явно не хватит – слишком уж много накопилось острых проблем, государству придётся затыкать многие дыры, и «подушка», конечно, может оказаться весьма кстати. Мой прогноз: где-то к лету 2019 года ситуация в Греции опять будет очень серьёзной. А для Брюсселя Греция – это уже вопрос престижа, вопрос чести, потому что её столько лет спасали, истратили бешеное количество денег… Не исключаю, что в результате Греция всё-таки может выйти из Еврозоны и вернуться к драхме. Просчитать последствия этого трудно, тем более что в соседних странах ситуация не на много лучше. Это те страны Европы, которые сейчас уничижительно называют «страны PIIGS» – по первым буквам их названий: Португалия (Р), Италия (I), Ирландия (I), Греция (G), Испания (S). В Италии, к примеру, коалиционное правительство сформировано в основном из евроскептиков. У меня такое ощущение, что в Европейском союзе будет очень серьёзный кризис. И Греция здесь может оказаться этаким триггером.