— Точно, — сказал Пароткин и слабо улыбнулся. — Хоть это и противоречит полученным мною указаниям, надеюсь, что в случае детального анализа сложившейся ситуации мое начальство поймет, что я избрал единственно правильный вариант действий. В конце концов, «Михаил Курков» — самое современное судно этого класса, и было бы глупо терять его лишь потому, что я получил приказ уничтожить «Титаник». Да и приказал-то мне человек, который, по всей видимости, давно уже мертв.

— Совершенно с вами согласен, товарищ капитан, — замполит улыбнулся счастливой открытой улыбкой. — Кто-то ведь должен будет передать начальству, что при всем совершенстве нашего с вами корабля мы не сумели засечь американскую подлодку, прошедшую в нескольких метрах под нами. Скорее всего, это потому, что американцы сделали серьезный рывок в создании нового поколения подводных судов.

— Вот бы, думаю, американцы удивились, если бы подверглись ядерной атаке с корабля, который они считают сугубо гражданским, занятым океанографическими исследованиями.

— Какие будут дальнейшие распоряжения?

Пароткин с некоторым даже интересом проследил за тем, как ракета была втянута внутрь корпуса, как за ней закрылся грузовой люк. Лишь после этого он повернулся к замполиту и как ни в чем не бывало, спокойным голосом приказал:

— Давайте к дому. Пора уже, — он еще раз взглянул в направлении «Титаника», пытаясь представить себе, что могло случиться с капитаном Превловым, жив ли он или погиб, а если погиб, то при каких именно обстоятельствах… Да и узнает ли кто-нибудь эти обстоятельства.

Чем выше поднималось солнце, тем светлее становились тучи. Ветер заметно ослаб, теперь его дуновение приятно ласкало лицо. Над палубой русского судна кружила одинокая морская чайка. Вдруг она резко спикировала, коснулась концами крыльев волны — и почти сразу взяла курс в направлении «Титаника».

— Конец… — выдохнул Спенсер так тихо, что Пит даже не вполне был уверен, правильно ли он расслышал казанное слово.

— Как ты сказал?

— Конец, — медленно повторил Спенсер. Лицо его было перепачкано в мазуте, на губах играла странноватая улыбочка. — Ничего не попишешь. Хоть мы и заделали все дыры, которые провертел Драммер, корпус уж очень прохудился: прохудились сами швы. Старушка набирает воду быстрее, чем помпы успевают ее откачивать.

— Как минимум, нужно продержаться до тех пор, пока буксировщики не подойдут, — сказал Питт. — Если к нашим помпам мы еще добавим те, что у них на борту, тогда можно будет резко сократить общий уровень подъема скапливающейся воды.

— Не знаю, не знаю… И я так скажу: это чудо, что «Титаник» не потонул еще час назад.

— Как думаешь, сколько у нас еще времени в запасе? — спросил Питт.

Спенсер сделал гримасу, посмотрел на океанскую воду, обильно разлитую на полу.

— Движки всех помп работают на пределе. Как только закончится бензин, они встанут. Это грустно, но это правда. — Он посмотрел в глаза Питту. — Час, может, полтора. Как только последняя помпа заглохнет, я не могу пообещать больше.

— А если бы у нас было много бензина?

— Тогда без сторонней помощи я продержал бы корабль на плаву до полудня.

— Сколько для этого нужно бензина?

— Хорошо бы галлонов двести.

Они оба посмотрели в направлении Джиордино, который по трапу спустился к ним и пошел, разбрызгивая в стороны воду, которая уже изрядно скопилась на полу котельной №4.

— Обсуждаете рухнувшие надежды? — спросил он. — Над нами восемь самолетов, летают вокруг «Титаника». Два истребителя ВМФ и два АВАКСа. Я перепробовал все, разве только на голове еще не стоял, а они только крыльями машут — и все.

Питт с видимым сожалением поморщился и щелкнул языком.

— Ни черта-то ты не можешь…

— Я бы на тебя посмотрел, — парировал Джиордино. — Как прикажешь просить о помощи парней, которые пикируют на тебя со скоростью четырехсот миль в час?

Питт почесал подбородок, изрядно заросший щетиной.

— Надо что-то придумать.

— Правда? — с нескрываемой издевкой поинтересовался Джиордино. — Просто вызовем аварийку из автосервиса.

Питт и Спенсер посмотрели друг на друга. В их глазах промелькнула одна и та же мысль.

— Гениально, — воскликнул Спенсер, — просто гениально!

— Раз мы не можем добраться до помощи, значит, помощь должна прийти к нам, — сказал довольный Питт.

Джиордино был несколько растерян, не вполне понимая внезапного веселья.

— От усталости вы, по-моему, немного тронулись… — сказал он. — Как это, интересно, вы собираетесь позвонить? Ни телефона у нас, ни радио. Наше радио русские разбили вдребезги. Радиопередатчик на вертолете тоже отпадает. Рация Превлова повреждена, туда две пули попали. — Он покачал головой. — Так что в некотором смысле можно позабыть о том, что над нами летают американские самолеты. Толку-то от них… Хоть бы краска и кисть у нас были, мы бы тогда хоть на палубе смогли написать слово-другое.

— Именно так, написать на палубе, — подтвердил Питт. — А уж кисть и краска — это твоя проблема. Иди и где хочешь разыщи. Где угодно, ты понял меня?! Кстати… — Питт нагнулся и поднял из кучи хлама кувалду, взвесил ее в руках, а затем неожиданно шарахнул ею по металлической стенке. — Вот, именно это нам сейчас и нужно, — сказал он, когда оглушительный гул затих.

Спенсер устало облокотился на решетку возле одного из котлов.

— Они не поймут.

— Почему? — поинтересовался Питт. — В Конго, насколько я знаю, только так и переговариваются. У них это получило название «лесной телеграф».

— Похоже, Джиордино был прав, и от усталости у тебя действительно крыша поехала.

Питт проигнорировал последнее замечание Спенсера. Он вышел на палубу, поудобнее ухватил кувалду и принялся барабанить по металлу. Через некоторое время Питт сделал передышку, отер лоб и подумал о том, как было бы хорошо, если бы их сигнал оказался услышан. Вздохнув, он вновь начал грохотать кувалдой.

Из двоих акустиков, находившихся на дежурстве в подлодке «Дрегонфиш», один переключил систему на пассивный режим прослушивания. Он несколько минут кряду морщил лоб, пытаясь постигнуть природу равномерных звуков, отчетливо слышимых в наушниках. Недоуменно покачав головой, он в конце концов передал наушники дежурному офицеру.

— Сначала подумал, что это рыба-молот, — сказал акустик. — Иногда они так забавляются. Но теперь я внятно слышу, что стучат по металлу.

Не надевая наушников, офицер прижал одну из раковин к уху, прислушался, затем на его лице изобразилось удивление. Звучит в точности, как «SOS» по системе Морзе.

— Ну! — подтвердил акустик. — Причем такое впечатление, что кто-то барабанит по кромке корпуса.