Джордж не шелохнулся, продолжал сидеть с невозмутимым видом.

– Да перестаньте вы все дуться! – улыбнулась Пенелопа Фиттис. – У вас прекрасное агентство, сбалансированное. Пытливый исследователь – это Джордж. Локвуд, само собой, – лидер, который принимает решения и берет на себя всю ответственность. У вас даже своя секретарша есть – очаровательная мисс Манро. Ставшие моими новыми коллегами сотрудники из «Ротвелла» рассказывали мне о ней…

– Довольно! – крикнула я и вскочила на ноги, опрокинув стул, на котором сидела. – Вы ничего не знаете о Холли, да и о каждом из нас тоже. Убирайтесь! Оставьте нас в покое!

– Ах, мисс Карлайл, – Пенелопа Фиттис повернулась в мою сторону, и я впервые заметила, какая зловещая у нее, оказывается, улыбка. – Не могу передать словами, как огорчил меня на прошлой неделе ваш отказ перейти на работу в мое агентство. Вместе с вами мы столько могли бы сделать. Но эта блестящая возможность была вами упущена, и не будем больше о ней сожалеть. А теперь разговор об упущенных возможностях приводит меня к вам, мистер Киппс.

Она впервые дала понять, что знает о присутствии Квилла Киппса, который стоял за дверью и вздрогнул, услышав свое имя.

– Я слышала, вы тоже принимали участие в том деле, Квилл, – сказала мисс Фиттис. – Резвились в ворованных очках. Занятно. Надеюсь, вы весело провели время со своими новыми друзьями. Что ж, человек волен выбирать то, что ему нравится. Только не забудьте о том, что отныне вы изгой в моем агентстве, а значит, мало-мальски интересной и значительной работы вы больше не получите. Мы не можем терпимо относиться к предателям, и вы почувствуете это на своей шкуре. Назначенная вам моим агентством пенсия отменяется, свою репутацию вы можете считать безнадежно загубленной. Я позабочусь о том, чтобы вас не приняла на работу ни одна уважаемая компания.

– Не беда, Киппс, – сказал Локвуд. – Можешь с нами работать, если хочешь. Мы компания не уважаемая.

Киппс ничего не сказал. Лицо у него было белым, как мел, а нос и губы лиловыми. Он буквально умирал от страха и унижения.

– Ну, что ж, мне, пожалуй, пора, – сказала Пенелопа Фиттис. – Столько дел еще на сегодня… Странная штука жизнь, верно, Энтони? Неделей раньше вы отвергли мое приглашение, а теперь сделали мне подарок, о котором я и мечтать не смела. Занятно. Ладно, спасибо за чай, – она поднялась со стула, в последний раз окинула взглядом нашу кухню. – Очень милый домик. Такой маленький, и такой… уязвимый. Желаю всем хорошего дня.

С этими словами Пенелопа Фиттис вышла за дверь. Стоявший возле окна сэр Руперт Гейл доел сэндвич Джорджа, взял с сушилки чайное полотенце, вытер им свои жирные руки, швырнул полотенце в раковину, улыбнулся и тоже покинул кухню. Затем хлопнула входная дверь, простучали шаги по каменным плиткам дорожки, мягко заурчал двигатель, и машина унесла мисс Фиттис навстречу яркому весеннему утру.

Машина уехала, а мы по-прежнему молча оставались на своих местах.

Локвуд сидя на своем стуле, Джордж и Холли напротив него, Киппс стоя возле двери. Никто ни на кого не смотрел, но каждый ощущал давящую тяжесть тишины.

Затем Локвуд неожиданно расхохотался, и злые чары разрушились – мы все разом зашевелились, словно очнувшись ото сна. Смеяться Локвуд перестал, но все еще широко улыбался, глаза у него блестели.

– Отлично, – сказал он. – Они раскрыли свои карты, не так ли? И открыто предупредили, чтобы мы не совали нос в их дела.

Киппс нерешительно переступил с ноги на ногу. Джордж кашлянул.

– А теперь давайте проведем голосование, – продолжил Локвуд. – Кто за то, чтобы нам стать послушным маленьким агентством, делать то, что она скажет, и никуда не совать свой нос?

Никто из нас не шелохнулся и не сказал ни слова.

– Хорошо, – сказал Локвуд, разглаживая нашу скатерть для размышлений. – Теперь поднимите руки те, кто считает, что мы должны действовать как раз наперекор Пенелопе? Кто считает, что если мадам Фиттис так откровенно показала нам свои коготки, то мы имеем полное право сделать ее объектом своего нового расследования? Кому наплевать на угрозы, которыми сыпала здесь Пенелопа и тот невежа, которого она с собой привела?

Мы молча, дружно вскинули свои руки вверх.

Даже Киппс, хотя проголосовал он неуверенно, сначала согнул руку так, будто хочет почесать у себя в затылке, и только потом робко выпрямил ее. Так мы и стояли впятером с поднятыми вверх руками посреди ярко освещенной утренним солнцем кухни.

– Прекрасно, – сказал Локвуд. – Благодарю вас. Я очень рад, поскольку именно на это и надеялся. Давайте убирать со стола. Джордж, поставь, пожалуйста, чайник на огонь. Агентству «Локвуд и компания» пора приниматься за работу.

Спустя две минуты я стояла у раковины и, тупо глядя перед собой, мыла тарелки. Затем краем глаза я уловила зеленый свет, замерцавший в полуприкрытой салфеткой банке. Я убрала салфетку. Череп уже нарастил себе лицо и наблюдал за мной сквозь стекло. Лицо это было, как всегда, омерзительным, но в данный момент не чересчур. Скажем так, лицо это было омерзительным, но вместе с тем серьезным и строгим.

– Хорошую речугу толкнул Локвуд, – прозвучал у меня в голове голос черепа. – Очень хорошую. На минутку даже мне показалось, что вы еще не обречены. А теперь просвети меня. Я тут потихоньку подглядывал и подслушивал и хочу спросить – кто эта женщина, которая только что приходила к вам?

– Пенелопа Фиттис.

– А кто она?

– Глава агентства «Фиттис». А теперь, похоже, правительница всего Лондона. Во всяком случае, так ей самой кажется. Я думала, ты ее знаешь.

– О, откуда, я же всего-навсего старый тупой череп. Так значит, это Пенелопа Фиттис? Глава Дома Фиттис? Внучка старой Мариссы, которая начала все это?

– Да. И она неожиданно оказалась совсем не такой дружелюбной, как мы думали… Эй, что с тобой? Почему ты сме-ешься?

– Просто так… Сколько ей лет?

– Ты что, собираешься предложить ей руку и сердце? Сколько лет… Да откуда я знаю?

– С ней был телохранитель, – сказал череп. – Блондинчик с жидкими усиками.

– Ага, – буркнула я. – Сэр Руперт Гейл. Гнусный тип.

– Это точно. Улыбчивый голубоглазый убийца. Она всегда держала при себе того, кто сделает за нее всю грязную работу.

– Кто держал?

– Марисса Фиттис.

– Но мы же говорим о Пенелопе.

– Хм… да. Лучше еще раз перемой эту тарелку, Люси. На ней следы от кетчупа остались.

Я продолжила мыть тарелки, глядя сквозь окно на сад. Рядом со мной тем временем продолжал хихикать череп.

– Ладно, – сказала я. – Что ты там хихикаешь? Скажи, вместе посмеемся.

– Однажды я встречался с Мариссой, – сказал череп. – Разговаривал с ней. Да я тебе как-то говорил об этом, если помнишь.