Толпа приходила не ради демонстрации мастерства. Они жаждали крови, страданий и смерти, хотя немногие готовы были в этом признаться.

Хук и его семья стояли вместе на краю одного из кругов и наблюдали за происходящим. Хок был вынужден признать, что здесь демонстрировалось очень искусное владение мечом. Мужчины и женщины знали своё дело. Он заметил, что его сын, Джек, наблюдает за поединком с некоторой тоской.

- Хочешь попробовать, Джек? - спросил Хок.

- Нет, - тут же ответил монах. - Это было бы нечестно, учитывая мои способности Ходока.

- Джиллиан, как насчёт тебя?

- С удовольствием, - ответила Джиллиан.

Она протиснулась к началу очереди, и никто не стал возражать, услышав, как она назвала стюарду своё имя и статус. Собравшиеся в ожидании толкали друг друга локтями. Инструктор из Сортировочного Дома! Сейчас они увидят нечто!

Джиллиан выхватила меч и бодро шагнула в круг, где оказалась лицом к лицу с молодым солдатом лет двадцати пяти. Он бросил взгляд на семидесятилетнюю женщину с серо железными - седыми волосами и рассмеялся ей в лицо.

- О, ему не следовало этого делать, - сказал Джек.

- Выйди из круга, Бабуля! - сказал солдат. - Мне всё равно, какая у тебя когда-то была репутация. Те дни прошли. А круг - это то, что происходит здесь и сейчас. Иди домой и займись своим вязанием.

- Я не могу на это смотреть, - сказал Джек. - Это плохо закончиться.

- Я очень на это надеюсь, - сказала Фишер.

Джиллиан приблизилась к молодому солдату и начала наносить удары, гонять его по кругу то в одну, то в другую сторону, используя силу своего мастерства и годы тренировок. Она не смогла бы долго поддерживать такой темп, но молодой человек этого не знал.

Он попятился назад, с трудом стараясь сохранить контроль, его глаза расширились от шока. Как только Джиллиан поняла, что начинает замедляться, она сделала выпад вперёд и одним неуловимым движением обезоружила его. Мужчина оцепенел, глядя, как меч летит по воздуху и падает в грязь. Он посмотрел на свой клинок, затем на Джиллиан, и его лицо исказила гримаса.

- Это трюк! Ты жульничала! Трухлявая старая сука!

Джиллиан ударила его по лицу. Вся толпа охнула, услышав, как ломается его нос. Молодой солдат покинул круг, плача. Толпа громко аплодировала Джиллиан. Им понравилась героиня. Джиллиан радостно кивнула и позвала: - Кто следующий?

Она вызвала на поединок ещё десяток противников и победила их всех. Они становились всё более опытными и относились к ней с большим уважением, но это не помогало. Многолетний опыт и знание грязных приёмов всегда брали верх над молодостью и энтузиазмом. Несмотря на это, Джиллиан явно сбавляла темп и с трудом переводила дыхание к тому времени, когда встретилась лицом к лицу со своим последним противником. Как бы она ни старалась это скрыть. Она тяжело, хотя и ненавязчиво, оперлась на плечо Джека, стоя на краю круга и принимавшего питье из его фляги.

- Знаешь, - сказала она, вытирая лицо носовым платком, который дал ей Джек, - раньше, когда я была моложе, всё это было гораздо проще.

- А что не так? - спросил Джек. - Послушай, победи последнего, и это будет тринадцать побед подряд. Достаточно, чтобы распорядители объявили тебя Чемпионкой дня по фехтованию. Тогда ты сможешь выйти из круга и хорошенько посидеть, а я найду шаль, чтобы накинуть тебе на плечи, и принесу твои тапочки. Разве это не мило?

Джиллиан бросила на него взгляд, швырнула ему в лицо мокрый от пота платок и энергично заработала мечом в центре круга. Джек усмехнулся. Он всегда знал, как завести сестру.

Последний участник пробирался вперёд очень осторожно, готовый ко всему. Не прошло и минуты, как Джиллиан повалила его на спину в грязь, недоумевая, что, чёрт побери, только что произошло.

Стюарды объявили Джиллиан Чемпионкой этого дня, и Джиллиан убралась из круга, пока её ещё держали трясущиеся ноги. Хок и Фишер столпились вокруг неё, говоря, как они гордятся ею, и почти отнесли её на ближайшее сиденье. Там она просидела ещё некоторое время, пытаясь восстановить дыхание и откашляться.

- Ради Бога, тебе семьдесят два года, - сказал Джек. - У женщин твоего возраста должно быть больше здравого смысла.

- Я всё ещё могу надрать тебе задницу, и не забывай об этом, - ответила Джиллиан.

Когда она была готова, они все подошли к центральному ряду, чтобы Джиллиан могла быть представлена Принцу Ричарду. (На самом деле это должен был быть Король Руфус, но он спал. Никто ничего не сказал.) Принц тепло поздравил Джиллиан, сказал приятные слова о её превосходной репутации в Сортировочном Доме (благодаря записке, которую кто-то в последний момент сунул ему в руку) и пригласил её посетить Замок после Турнира, чтобы вместе с остальными Чемпионами дня принять участие в банкете в их честь.

Джиллиан поклонилась Принцу, приветствуя собравшихся, и пошла прочь, всё ещё опираясь на Хока и Фишер. Не успели они отойти далеко, как из ниоткуда появилась высокая стройная фигура, одетая во всё черное, и преградила им путь.

- Здравствуй, Мама, - сказал Некромант Рейвен.

Джиллиан тут же выпрямилась, крепко схватила Рейвена за ухо и оттащила его в сторону, в относительно тихую часть поляны, где они могли поговорить наедине. Остальные члены семьи последовали за ними. Они ни за что бы не пропустили это событие. Все они с интересом изучали Некроманта и ждали, когда полетят искры.

- Что за чушь с Рейвеном? - спросила Джиллиан. - Я дала тебе вполне подходящее имя: Натаниэль!

- Это шоу-бизнес, Мама, - спокойно сказал Рейвен. - Никто не будет воспринимать тебя всерьёз как Некроманта и дилера тёмных сил с таким именем, как Натаниэль.

- Ну… Проклятье, почему именно Некромант? - спросила Джиллиан.

Рейвен пожал плечами. - Полагаю, все мы чувствуем потребность восстать против своего семейного происхождения. Просто я пошёл немного дальше, чем большинство. Кстати, о семье…

Джиллиан с неохотой представила их друг другу, и Рейвен поклонилась им всем. Он был очень вежлив с Джеком, одетым в монашескую рясу, и потянулся вниз, чтобы погладить Чаппи. Но больше всего он был очарован своими бабушкой и дедушкой, хотя они ясно дали ему понять, что они здесь только в качестве Хока и Фишер.

- Конечно, - сказал Рейвен. - Я вполне понимаю. Репутация может быть таким бременем, хотя без неё никуда не деться.