– Да.

– Ты хороший человек, Ральф. Хороший человек, совершивший ошибку. Не ты первый и не ты последний. От ошибок не застрахован никто. Придется теперь с этим жить, и я тебе помогу. Если сможешь хоть что-то исправить, исправь. Но пожалуйста, не сделай хуже. Пожалуйста.

Холли уже спускалась по лестнице, топая нарочито громко, чтобы Ральф с Дженни ее услышали. Ральф помедлил еще секунду, глядя Дженни прямо в глаза – такие же невероятно красивые, как и много лет назад, – поцеловал ее и отступил. Она на мгновение стиснула его руку, потом отпустила.

6

Ральф с Холли поехали в аэропорт на машине Ральфа. Холли сидела, держа на коленях сумку с ноутбуком. Спина прямая, колени плотно сжаты.

– У вашей жены есть огнестрельное оружие?

– Да. И она прошла курс по стрельбе в тире нашего полицейского управления. У жен и дочерей сотрудников есть такая возможность. А у вас есть оружие, Холли?

– Конечно, нет. На чартерных рейсах запрещено провозить оружие.

– Мы вам что-нибудь найдем. Мы все-таки едем в Техас, а не в Нью-Йорк.

Она покачала головой:

– В последний раз я стреляла из пистолета, когда Билл был еще жив. В ходе нашего последнего совместного дела. И не попала.

Потом они замолчали и возобновили беседу уже после того, как Ральф выехал на шоссе и вклинился в плотный поток машин, направлявшихся в сторону аэропорта и Кэп-Сити. Осуществив этот небезопасный маневр, Ральф сказал:

– Образцы вещества, обнаруженного в амбаре, были отправлены в лабораторию полиции штата. Как вы думаете, что выявят криминалисты, когда наконец удосужатся провести экспертизу? Есть какие-то мысли?

– Судя по тому, что обнаружилось на ковре и на стуле, я бы сказала, что неопознанное вещество будет состоять в основном из воды, но с высоким pH. Вероятно, там будут следы слизи вроде секреций бульбоуретральных желез, называемых также куперовыми железами, в честь английского анатома Уильяма Купера, который…

– То есть, по-вашему, это все-таки сперма?

– Больше похоже на предэякулят, – сказала Холли и слегка покраснела.

– Вы хорошо знаете свое дело.

– Я окончила курсы судебной медицины, уже после того, как Билла не стало. Собственно, я окончила несколько курсов. Учебные курсы… они хорошо убивают время.

– На бедрах у Фрэнка Питерсона была сперма. Достаточно много, но не в аномальных количествах. ДНК совпала с ДНК Терри Мейтленда.

– Вещество, обнаруженное в амбаре, и вещество у вас дома – это не сперма и не предэякулят, несмотря на их сходство. Когда проведут экспертизу, я уверена, что в веществе из Каннинга найдут неизвестные компоненты и отбросят их как загрязнения, несущественные для дела. Криминалисты пожмут плечами и тихо порадуются, что им не нужно предъявлять образцы на суде. Никому даже в голову не придет, что к ним в руки попала неизвестная науке материя: вещество, которое он выделяет – которым он истекает – в ходе преображения. А что касается спермы на теле Питерсона… Уверена, что чужак пролил сперму и после убийства сестер Ховард. Либо на их одежду, либо на их тела. Еще одна улика. Еще одна визитная карточка, как клок волос в ванной у мистера Мейтленда и многочисленные отпечатки пальцев.

– И не забудем о показаниях свидетелей.

– Да, – согласилась она. – Чужак любит свидетелей. Почему бы и нет, если он носит чужие лица, как маски?

Они уже подъезжали к аэропорту, и Ральф высматривал указатели к терминалу частной авиакомпании, чьими услугами пользовался Ховард Голд.

– То есть вы полагаете, это преступления не на сексуальной почве? Просто их так обставили?

– Я бы не стала этого утверждать, но… – Она повернулась к нему. – Сперма на бедрах у мальчика, но… э… внутри ее не было?

– Нет. Проникновение – изнасилование – было совершено веткой дерева.

– Ох. – Холли поморщилась. – Я почти уверена, что при вскрытии тех двух девочек никакой спермы внутри тоже не обнаружили. Я думаю, в этих убийствах, вероятно, был элемент сексуального насилия, но, возможно, чужак не способен на полноценный половой контакт.

– То же самое верно и для многих нормальных серийных убийц, – сказал Ральф и сам рассмеялся этому сочетанию несочетаемого. Но он не стал поправляться, потому что единственным, что пришло ему в голову на замену, было человеческих серийных убийц.

– Если он питается человеческим горем, то наверняка поедает и боль своих жертв, когда те умирают. – Румянец сошел со щек Холли, ее лицо стало бледным как полотно. – Может быть, для него это особый деликатес. Как глоток старого шотландского виски. И да, скорее всего это его возбуждает. Мне не нравится размышлять о таких вещах, но я считаю, что надо знать своего врага. Мы… По-моему, здесь нужно свернуть налево, детектив Андерсон. – Она показала куда.

– Ральф.

– Да. Здесь налево, Ральф. Видите указатель?

7

Хоуи и Алек уже были на месте.

– Вылет немного откладывается, – сообщил Хоуи. – Мы ждем Сабло. Он уже едет.

– Как ему удалось вырваться? – спросил Ральф.

Хоуи улыбнулся:

– Моими стараниями. Ну, отчасти моими. Судья Мартинес попал в больницу с прободением язвы. Это прямо божий промысел, не иначе. Или злоупотребление острым соусом. Я сам уважаю «Техасского остряка», но когда вижу, как господин судья наливает его в тарелку, у меня аж мурашки по коже. Что касается второго судебного слушанья, на котором должен свидетельствовать лейтенант Сабло… помощник прокурора пошел мне навстречу, поскольку был у меня в долгу.

– Можно поинтересоваться, за что? – спросил Ральф.

– Нельзя, – сказал Хоуи и широко улыбнулся, продемонстрировав зубы.

В ожидании Юна они уселись в зале вылета – скромном и крошечном по сравнению с залом вылета в главном здании аэропорта – и стали смотреть, как взлетают и садятся самолеты. Хоуи сказал:

– Вчера вечером я читал в Интернете о доппельгангерах. Потому что, по сути, этот чужак и есть доппельгангер. Как вы считаете?

Холли пожала плечами:

– Можно и так сказать.

– Самый известный литературный двойник – Вильям Вильсон из рассказа Эдгара Аллана По.

– Дженни тоже о нем вспоминала, – заметил Ральф. – Мы с ней его обсуждали.

– Но и в жизни их было немало. Как я понял, известны сотни случаев. Например, на «Лузитании». Там была пассажирка по имени Рейчел Уизерс, которая путешествовала первым классом, и несколько человек видели во время рейса еще одну женщину, точную копию мисс Уизерс, вплоть до седой пряди в прическе. Одни утверждали, что эта вторая женщина была пассажиркой третьего класса. Другие – что она из обслуживающего персонала. Мисс Уизерс и ее спутник попытались ее разыскать и якобы даже нашли. Буквально за считаные секунды до того, как в корабль попала торпеда с немецкой подводной лодки. Мисс Уизерс погибла, но ее спутник спасся и потом говорил, что доппельгангер была «предвестницей беды». Французский писатель Ги де Мопассан однажды встретил своего двойника на улице в Париже: тот же рост, та же прическа, те же глаза, те же усы, тот же акцент.