опечатанном сургучом конверте, как и сам им отправлял.

В нём меня благодарили за теплые слова, интересовались планами на следующую Битву… и ненавязчиво предлагали вступить в их ряды: «учитывая мой авторитет и опыт организаторской деятельности при проведении подобных мероприятий».

Пришлось вежливо отказаться, сославшись на то, что и так сильно занят в Союзе. А про следующую Битву… в тот год ведь планируется Олимпиада-80, проходящая в Москве, так что… ну, в общем, они сами всё прекрасно понимают.

Они ответили: да, понимают. Но были бы рады увидеть на своей Арене и в своих будущих Битвах моего Ученика…

Вот прямо так, не «учеников», а «Ученика». А у меня… из личных учеников только Брюс, да Таск-Мастер. Кэп вернулся в Штаты, Николь в Щите пропадает, вечно в делах. Логан… тунеядец, к боевым искусствам спустя рукава относится, да и не значился у меня именно в учениках никогда.

Брюс… Брюс – он «чистый». Битва Драконов не для него. Его Путь – это Путь развития Боевых Искусств. Бескровное, чистое, соревновательное и популяризированное. Ему нравится учить и учиться, нет в нём дикой воинственности…

Да и не «сверх» он. Пусть и с возможностями «Сыворотки», на максимум которых он как раз вышел, но всё равно – не сверх. Против мага, вампира или мутанта, я бы не стал его выставлять. Не то, чтобы я не верил, что он справится, но…

Таск-Мастер не является моим учеником, в полном смысле этого слова. Он сделал себя сам. И то, что он у меня занимается, совершенно не значит, что он признаёт себя моим учеником. Так он, себе на уме парень.

Вот и получилось, что своим пожеланием Красные поставили меня в тупик. И заставили серьёзно задуматься.

***

В семьдесят восьмом, как я уже упоминал, Мировой Войны не случилось.

В семьдесят девятом вновь приходила Джина, которой мы с Чарльзом, снова подкорректировали блокировку её дара, так как старая уже не справлялась.

В начале восьмидесятого Логан нарвался на какой-то крутой преступный клан в Нью-Йорке.

Логан – крутой мужик. Предпочитает куролесить в одиночку. Обычно. Но вот тут, что-то пошло не так. Может быть, он был трезвый (ИФ ИФом, но если выжрать ящик виски в один присест, то хмель возьмёт и такого, как он. Ненадолго, правда, но так ведь можно и повторить. Что Хоулетт обычно и делает …перед тем, как у него просыпается чувство справедливости и он влипает в очередные свои приключения).

Нет, я его не осуждаю за это – каждый коротает свой век, как умеет. Особенно такой длинный, как у нас с ним. Я вот тоже подолгу на одном месте сидеть не могу – тоска начинает грызть, хоть вешайся. Но у меня отдушины – Арена, Суо и учеба. А у Логана – сигара, виски, война или резня с какой-нибудь мафией.

Никак не пойму, кстати, это они его постоянно находят или он их? Ведь стоит только ему выехать из Пансионата Ксавьера куда-нибудь в отпуск (а он, между прочим, у Чарльза вполне официально трудоустроен с зарплатой, выходными и отпусками), как, не успевает пройти и трёх дней, а он уже с кем-то режется.

Понимаю теперь, как его оригинальный Саблезуб всегда находил: что тут искать-то? Постоянный шлейф за ним тянется. Кровавый. Если б его Чарльз не прикрывал, давно бы на нарах чалился.

Так вот, в этот раз, Хоулетт был трезвый, гладко выбритый и аккуратно постриженный. Даже маникюр на руках не зубами сделанный имел против обычного. И опять же, против обычного – позвонил мне, а не, очертя голову, бросился наносить добро и причинять справедливость в одиночку.

Как я мог не откликнуться в такой ситуации? Да меня любопытство бы живьём загрызло!

Я прибыл минут через пять после звонка – надо же было переодеться, меня ведь прямо с тренировки к телефону позвали. А по прибытии увидел Логана - как уже говорил: трезвый, бритый, стриженый. Но весь в крови и одежда в дырках от пуль.

- Виктор, - кивнул он мне.

- Джеймс, - кивнул я ему.

- Рассказывай, - сказал я.

- Денег дай, - сказал он.

- Много? – уточнил я.

- Триста тысяч, - набычился он.

- На, - выписал чек и протянул ему я.

- Спасибо, - взял чек он. С этим чеком он сходил к какому-то мужичку в костюме, отдал его ему. Тот кивнул, сел в машину (довольно дорогую на вид) и уехал. Логан вернулся.

Ну а потом мы пошли в ближайший бар, где за кружечкой вискаря Джеймс поделился описанием своего нынешнего приключения.

Если кратко: он влюбился.

Встретил девушку на выходе из музея, и словно молотком по лбу получил, так его вштырило. Что ж, могу его понять – у самого так с Суо было. Ну, не совсем, конечно, там вштырило раньше, чем я её встретил, но понять всё равно могу.

Логан постоял столбом минуты три, а после двинулся за девушкой следом. И плевать, что она две минуты уже, как уехала дорогой черной машине с тонированными стеклами. Выследил. По запаху.

И этому тоже верю – сам так же могу.

Узнал, где девушка проживает – оказалось, что в весьма не дешёвом отеле. Остановился, почесал репу, посмотрел на себя в отражение в витрине… и пошёл растрясать кубышку. Кое-какие накопления и у него имелись, не смотря на, в целом, маргинальный и безответственный образ жизни.

Бросил пить, сходил в парикмахерскую, выбросил свои сигары, сходил в бутик. Приоделся, взял на прокат красивую машину, красивую яхту… и пошёл знакомиться.

Подловил на выставке Современного Искусства, пригласил на свидание… ну и закрутилось. Хоулетт, так-то, умеет быть обаятельным и импозантным. Так что девушка не устояла.

И вот этим вечером, миловались они с ней на яхте, любовались ночными огнями Большого Яблока, когда из под воды вылетели какие-то уроды в ластах, с реактивными ранцами, крыльями, в глухих шлемах и с автоматическими пистолетами футуристического вида.

Изрешетили всю яхту. Нашпиговали самого Логана пулями. Пока перезаряжались, Логан прыгнул и