Капские колонисты — замечательно трезвые, трудолюбивые и гостеприимные крестьяне. Но есть еще и разный темный сброд, живущий за пределами английской колонии или вне патриархальных законов, господствующих в нескольких независимых округах. Это подлинные разбойники. Они систематически грабят несчастных туземцев, не щадя ни их собственности, ни даже самой жизни.

Доктор Ливингстон своими глазами видел, как они пришли в одну деревню и потребовали, чтобы им дали двадцать пять женщин для работы в их фруктовых садах. Несчастные женщины поплелись, неся свою еду на голове, детей — за спиной и орудия — на плечах. Они работали даром по целым дням и еще почитали себя счастливыми, когда их не били палками.

Хозяева находили это вполне естественным. Когда им говорили о бесчеловечности подобных порядков, они отвечали: «Мы их заставляем работать на нас — это верно. Мы им не платим — это тоже верно. Но на что они жалуются? Разве в награду за их труд мы им не позволяем жить в нашей стране?»

Они совершают набеги на туземцев, когда нуждаются в скоте пли в слугах, и возвращаются, ведя вперемешку быков, коз, баранов, женщин, детей, в то время как среди остатков подожженного ими крааля валяются трупы безжалостно убитых мужчин. Самое чудовищное то, что этакий разбойник — прекрасный отец семейства, он осыпает знаками любви свою жену и детей, и все они молятся богу за успех его набега,[46]когда он с легким сердцем отправляется убивать ни в чем не повинных людей, у которых, правда, кожа другого цвета, но чувства и привязанности такие же, как у него самого.

Таковы и три брата, мрачные похождения которых мы описываем. Клаас уже показал, на что он способен, когда ому нужно добиться своей цели. Питер еще тоже себя проявит.

Макололо, быки которых ему понадобились, приняли его сердечно, но уступить упряжку отказались. Тогда мерзавец в одну минуту составил себе план действий. Он был один, так что о применении силы нельзя было и думать. Питер боялся, как бы в его будущих операциях ему не помешали люди с прииска Виктория. Их соседство таило для него постоянную опасность: они могли заставить его дорого заплатить за то, что он так предательски их бросил. И в первую очередь он подумал о том, как бы от них избавиться. Вызвать конфликт между белыми и черными, сшибить их лбами, подтолкнуть их на борьбу, которая должна была бы неизбежно привести к истреблению тех и других, — таков был замысел, на котором Питер остановился. В случае удачи ему больше не надо было бы опасаться белых: немногие остались бы в живых, да и тем пришлось бы удрать. Вместе с тем были бы перебиты и черные, так что он вполне мог бы без всяких помех выбрать себе самых лучших быков.

Туземцы — народ, весьма строго придерживающийся вековых предрассудков, завещанных предками, — как раз собрались в паломничество к водопаду баримов. Каждый верующий кафр обязан совершить такое паломничество хотя бы раз в год, подобно тому как мусульмане отправляются к могиле пророка. Питер решил использовать наивные верования туземцев, и это было ему тем более удобно, что алмазный прииск находится в непосредственной близости к Мози-оа-Тунья. Он созвал черных паломников, произнес перед ними горячую речь, убедил их, что для баримов соседство белых оскорбительно и в особенности недопустимо то, что белые роются в этой священной земле и каждую минуту нарушают покой, который вкушают умершие предки. Поэтому вождь должен как можно скорей потребовать, чтобы они удалились, а в случае отказа силой заставить их убраться.

Негры слушали эти зажигательные речи, с трудом сдерживая негодование. Они попались на удочку. Вообще говоря, ни один из них не осмелился бы не то что напасть на белого, но хотя бы сопротивляться белому, даже для самозащиты. Но теперь они пылали злобой и, не колеблясь ни минуты, откликнулись на вызов, брошенный их религиозному фанатизму, как один человек.

Вместе с вождем племени Питер решил дождаться ночи, чтобы, как он говорил, ультиматум выглядел более внушительно. В действительности же он рассчитывал, что ночью, когда белые будут утомлены трудом или отупеют от пьянства, с ними легче будет покончить. Мерзавец знал, что в палатке кабатчика больше народа, чем на россыпи. В довершение всего бандиту помог слепой случай. В ожидании решительной минуты и следуя старой своей волчьей привычке, Питер шнырял вокруг бивуака и наткнулся на Каймана — Пожирателя людей.

Читатель помнит, что Кайман стоял во главе целой шайки грабителей, которую навербовал среди мелких племен неподалеку от Нельсонс-Фонтейна. Вместе с этой шайкой он следовал за лжемиссионером и двумя его компаньонами, как шакал за крупным хищником в надежде обглодать брошенную кость. Оба разбойника — черный и белый — были друзьями. Но Кайман был скромней Питера и мечтал только о том, как бы напиться и наесться. Случай представился сам собой. Питер, как малый осторожный, решил пойти со всех козырей. Он рассуждал, что если макололо перебьют белых на прииске, то ему, Питеру, больше нечего будет бояться своих врагов, но это еще не значит, что у него будут быки. Если, напротив, черные будут отброшены, то он, Питер, возьмет волов, но не будет избавлен от соседей, и они несомненно учинят над ним расправу. Появление Каймана сразу разрешило все трудности. Кайман налетит со своими людьми, когда схватка будет в разгаре. Он будет убивать победителей и побежденных и в награду за эти услуги получит право ограбить прииск.

Судьбе было угодно, чтобы после драматических событий, прорвавших ночное судебное заседание, все население прииска собралось в палатке кабатчика. Перепившись, эти люди представляли для разъяренных африканцев легкую добычу. Не то чтобы они не оказали сопротивления, но неожиданность нападения, последовавшего сразу после того, как вождь объявил им войну, и то, что они приняли его ультиматум за бахвальство, непреодолимость натиска, ужасные методы нападения — все способствовало поражению белых.

Сильно пострадали и черные. Револьверные пули пробили большие бреши в их рядах. Их победа при всей своей очевидности была, однако, роковой победой. Так что торжествующий крик оставшихся в живых — увы, их было немного! — едва перекрывал стоны раненых и хрип умирающих.

Но скоро не будет ни победителей, ни побежденных. Внезапно поднявшийся зловещий вой заглушил все звуки, которые держались в воздухе над местом побоища.

Питер подал знак. Потрясая копьями, размахивая ножами и прыгая, появились, подобно грозному и фантастическому видению, бандиты Каймана. В одну минуту все пошло прахом, все было разрушено. С громким треском рухнули столы и скамейки; все, что еще уцелело из обстановки, перебитой во время первой схватки, все было в буквальном смысле слова обращено в щепки. Противники, белые и черные, еще державшиеся на ногах, свалились под сокрушительными ударами, их бездыханные тела лишь увеличили груду мертвых и умирающих.