class="p1">Эстерхази посмотрел на часы. Пендергаст и Хейворд все еще не в Пенумбре и вернутся не скоро. Им, конечно, уже сообщили о самочувствии д’Агосты, и они сломя голову летят в госпиталь. Все спланировано отлично. Д’Агоста сейчас умирает от тщательно рассчитанной дозы павулона, смертельной, но не такой, чтоб убить сразу. В том-то и прелесть павулона: с помощью дозировки можно оттянуть драматический момент. Павулон вызывает те же симптомы, что анафилактический шок, а полупериод распада у него меньше трех часов. Пендергаст и Хейворд спешат к смертному одру, только, конечно, до смерти лейтенанта они не доживут.

Джадсон поднялся и пошел по мощенной кирпичом дорожке через скверик. Свет со стоянки сюда не проникал, и большая часть скверика погрузилась в темноту. Вот откуда хорошо стрелять из снайперской винтовки. Но сейчас это не годится. Когда те двое явятся, они припаркуются как можно ближе к главному входу и сразу понесутся в здание, так что стрелять придется по подвижным целям. После неудачи в Пенумбре Эстерхази не станет действовать так же. Теперь он не желает рисковать. И потому — обрез.

У входа в госпиталь будет гораздо надежнее. Эстерхази расположится справа от прохода в наименее освещенном месте. Где бы ни припарковались Пендергаст и Хейворд, они все равно пройдут мимо него. Он будет ждать под видом доктора, в халате, склонившись над планшетом. Они спешат, они взволнованны, доктор не покажется им подозрительным. Что может быть естественнее? Он подпустит их поближе, выберет момент, когда не будет видно тем, кто находится за двойными стеклянными дверьми. Потом выдернет из-под халата обрез и расстреляет их в упор от бедра. Крупная дробь вышибет им и потроха, и позвонки. А ему останется пройти двадцать футов до своей машины, сесть за руль и уехать.

Закрыв глаза, Эстерхази прокрутил в уме всю картину, отсчитывая время. Примерно пятнадцать секунд, от начала до конца. Пока охранник за стойкой позовет помощь, пока соберется с духом и поднимет с места толстый зад, Джадсон уже уйдет.

План хороший. Надежный. Объекты будут на виду, к нападению не готовы. Даже известный своим спокойствием Пендергаст сейчас нервничает. Он, конечно, винит себя в том, что случилось с д’Агостой, а теперь его друг и вовсе умирает.

Единственная опасность — весьма небольшая, — что с ним кто-нибудь заговорит или окликнет перед тем, как нужно будет действовать. Но это маловероятно. Тут дорогой частный госпиталь; когда Джадсон вошел и предъявил пропуск, на него никто не обратил внимания. Эстерхази направился прямо в палату д’Агосты — тот, накачанный обезболивающими, крепко спал после операции. Охраны не было — видно, Пендергаст счел, что хорошо спрятал лейтенанта. Конечно же, он проделал отличную работу: все бумаги в порядке, и для всех в госпитале д’Агоста — Тони Спада из Флашинга, Квинс.

И все же именно он оказался единственным пациентом во всем регионе, которому требовался ксенотрансплантат за сорок тысяч долларов — сердечный клапан свиньи.

Эстерхази ввел павулон в капельницу. К тому времени, когда забили тревогу, Джадсон был уже в другой части госпиталя. Никто его ни о чем не спросил, никто не проявил ни малейшего интереса к его присутствию. Он ведь сам врач и знает, как себя вести, как выглядеть, что говорить.

Эстерхази посмотрел на часы, сел в машину. На полу под пассажирским сиденьем слегка поблескивал обрез. Джадсон решил посидеть немного в темноте.

Потом он спрячет обрез под одеждой, выйдет из машины, встанет, где потемнее… и будет ждать, пока прилетят птички.

В конце длинной прямой подъездной дороги Хейворд увидела госпиталь — светящееся в ночи трехэтажное здание, окруженное газонами; в небольшом пруду отражались горящие окна. Хейворд прибавила газу. Дорога пошла под уклон, пересекла ручей в лощинке, а потом взобралась наверх. Приближаясь к госпиталю, Хейворд резко затормозила, пытаясь обуздать разогнавшуюся машину; при повороте шины тихонько взвизгнули.

Хейворд остановилась на ближайшем свободном месте, выскочила на стоянку, метнулась под навес у главного входа. Там, чуть сбоку, на мало освещенном пятачке стоял врач с планшетом в руках. Лицо его закрывала хирургическая маска — должно быть, он только-только вышел из операционной.

— Капитан Хейворд? — спросил врач.

Она направилась к нему, встревоженная, что ее почему-то встречает хирург.

— Да. Ну как он?

— С ним все будет хорошо, — приглушенно ответил доктор. Он зажал планшет одной рукой, а другой полез под белый халат.

— Слава Богу, — начала было Хейворд… И тут увидела обрез.

59

Нью-Йорк

Доктор Джон Фелдер поднялся по широким каменным ступеням главного здания нью-йоркской публичной библиотеки. Позади него, на Пятой авеню, сливались в обычное вечернее стаккато гудки автомобилей и рокот моторов. Доктор чуть помедлил меж каменных львов, символизирующих Стойкость и Терпение, посмотрел на часы, поправил под мышкой тонкий желтый конверт. И двинулся к медным дверям.

— Простите, сэр. — Перед ним стоял охранник. — Библиотека уже закрыта.

Фелдер предъявил документы.

— Благодарю вас, сэр. — Охранник, почтительно отступил с дороги.

— Я заказал кое-какие материалы, — объяснил Фелдер. — Мне сказали, что они готовы.

— О них можно узнать в Главном исследовательском отделе, — последовал ответ. — Помещение триста пятнадцать.

— Спасибо.

Фелдер вошел в большой холл; эхо шагов гулко раздалось под сводами библиотеки. Время близилось к восьми вечера; в пустом холле за пультом сидел еще один охранник, который тоже проверил документы и указал Фелдеру на широкую лестницу. Доктор в задумчивости двинулся по мраморным ступеням. Поднявшись на третий этаж, он пошел по коридору к помещению триста пятнадцать.

В помещении триста пятнадцать чувствовался размах. Длиной почти в два городских квартала, Главный читальный зал имел в высоту пятьдесят футов и завершался кессонным потолком в стиле рококо, покрытым фресками. Над бесконечными рядами длинных дубовых столов висели изящные светильники, а на самих столах красовались бронзовые лампы. Кое-где, склонившись над книгами или стуча тихонько по клавишам ноутбуков, работали специалисты, имевшие сюда доступ в нерабочие часы. Книги, которыми были тут заставлены все стены, представляли собой лишь каплю в море общего фонда: в подземных помещениях под самой библиотекой и зелеными аллеями прилегающего к ней Брайант-парка хранились еще шесть миллионов томов.

Фелдер, однако, пришел сюда не ради книг. Его интересовало имеющееся здесь не менее обширное собрание материалов по генеалогии.

Доктор прошел к пункту выдачи литературы — сооружению из резного дерева размером с небольшой домик в пригороде, которое делило зал на две части. Фелдер шепотом перекинулся с сотрудником