нескольку в неделю! Каждый раз, когда ел их мясо. Как убивал курей, коров и бог весть кого ещё. Я морально готов платить. А она — вряд ли, несмотря на то, что медик. Приказ она примет и поймёт, отданный другими людьми другим людям, кого она не знает. Но вот как насчёт близких?

Однако изменить уже ничего не получится, потому просто зашёл в вагончик и позволил девчонкам помочь нацепить на себя чёрный безликий доспех без опознавательных знаков.

Макс с парнями были готовы. Стояли у оцепления, во всеоружии, ждали только команды. Я оглядел площадку. Все камрады-заложники, то бишь боевые товарищи террористов, которых недавно так красиво раскидал в древнем танце, находились внутри выделенной зоны парковки. Вокруг парковки у нас оцепление из наёмников, парней Макса (им платят по тому же тарифу, что и остальному Братству, плюс десять процентов за секретность, эксплуатирую их со спокойной совестью), которое охраняет их день и ночь. Купол закрыт, сбежать отсюда невозможно — некоторые пытались. Далеко не убежали, всех вернули быстро, потому по сути не особо и напрягались при охране, позволив бежать. Но после красивых побоев пойманных, и главное, с осознанием остальных, что это глупая затея, побеги сами собой прекратились. Все террорюги сидели на площадке, посреди которой возвышались две кабинки переносных туалетов, какие используются на время массовых мероприятий, их вывозят и меняют раз в два дня, рядом стоял водяной автомат, бутылки с водой для которого подвозили каждый день, а еду пленникам давали только сухую — не до разносолов, потерпят. Они ж воины, а для воинов жрать сухпай — в норме вещей. Время без пятнадцати. Жан-Поль лично находился на площадке, что-то выяснял по камерам, настраивал. Ему помогало два человека из штата департамента. На всех футболки с логотипами: «Мы не боимся!». Модный нынче логотип, в городе от него не то, что рябит, но его носят и цепляют на машины многие. Лоран тоже разговаривала с кем-то по поводу эфира. Все при деле, пора начинать.

— Парни, погнали? — подошёл я к ребятам.

— Бро, уверен, что потянешь? — этот взгляд Макса… Забота в нём читалась, почти отеческая. Он меня уважал, и знал, что я тот ещё долбанутый. Но понимал, что «долбанутый» не то же, что «ветеран Территорий», и был готов подставить плечо. В этом взгляде не было высокомерия: «Ты — крыса штатская, а я прошёл ад, я круче тебя!» Нет, Гладиатор просто предлагал помощь. И стоящие рядом парни смотрели понимающе, с одобрением.

— Справлюсь! Коротко отрезал я, и разговор на этом закончили. На войне всё просто, нет — значит нет.

— Парни, пошли! — обречённо вздохнул Макс и обратился к своим. И они пошли.

— Встали! — А это они и несколько бойцов оцепления вышли на площадку к террористам. — Всем встать! Выстроиться в ряд!

Террорюги повставали с мест и нехотя потянулись к привычной линии, по которой наёмники их периодически выстраивали. Двое было неходячих, их незамысловато отнесли к месту на носилках. Но остальные могут бежать и сопротивляться, там нужно проявлять настойцивость.

— Руки за голову! Теперь напра-а-во! К стене шагом марш! — командовали парни, заранее, ещё несколько дней назад распределившие роли по охране и конвоированию.

— За мной, шагом марш! — продублировал направляющий.

Террорюг выстроили вдоль стены детского сада. Камеры под этим куполом теоретически перехвачены нами, и кому попало отсюда лишнего не показывают, но я больше, чем уверен, вокруг здания есть и резервные каналы связи, резервные камеры, работающие на террористов. Я бы на их месте подготовил глаза и уши перед атакой, чтобы находясь в здании всё видеть вокруг него, а они явно не глупее меня. Пока наши спецы из «трёшки» эти камеры и сигналы от них не вскрыли, но это не значит, что их нет. Так что действуем с тем, что все наши действия видны упырям внутри, а потому я выбрал самый показушный вариант.

— Встать к стене! В ряд! Ладони на стену! Так и стоять, не двигаться! Не оборачиваться! — командовал один из звеньевых Макса, проходящий за спинами камрадов преступников.

Пятеро бойцов, одно звено, осталось за охранять террористов. Скафы, скорострельные винтовки, боевая готовность — должны справиться с любой угрозой. Мы же все двинулись к въезду на парковку с улицы. Внутренняя парковка на подземном этаже — для сотрудников и школьного транспорта, мы её наглухо задраили. А это — внешняя, её задача дать на время припарковаться родителям, привезшим детей в школу, после чего родители уедут. Потому она не большая. Ну, сколько одновременно может быть родителей в садике на пятьсот детей? Метров сто на сто пятьдесят площадка, не более, плюс зона перед шлюзом перед съездом на подземный уровень. Вся эта территория с недавних пор огорожена быстросборным модульным забором-сеткой, усиленным сверху колючей проволокой, но последняя самодел, в базовой комплектации не предусмотрена, и перелезть, пусть и оцарапавшись, через заборчик можно. Но как сказал, от ограды ждали больше психологический эффект. Но с сего дня будет для заложников, а они в массе слабее изначально крепких и подготовленных мужчин. Прямо на дороге, на въезде на парковку, парни на время разъединили секции забора, устроив нечто вроде КПП. У этого КПП ждал Француз-Этьен с несколькими ребятами, нервно при моём появлении воскликнувший:

— Хуан, скоро эфир! — Он хмурился, типа, чего заставляешь ждать. Но учитывая, сколько стоит казне час их работы, а сейчас они получают не за риск и бои, а просто за сидение в машинах, я не проникся. Подождут.

— Скоро начнём. Пара минут. — Вызвал командора Гарсия. — Мегалодон — Командору, прошу подойти к парковке.

Бригадный генерал появился через минут пять — видно был занят очередным этапом подготовки. Как у администратора этого места у него много забот, я просто счастлив, что смог на него это скинуть — сам бы точно не потянул.

— Да, Хуан? — Сеньор был в форме, без доспеха. Причём парадной, «номер раз». Даже фуражку на голову надел! Позёр, он не будет светиться перед камерами, перед кем красоваться? Кокарда артитеррора, такие же профильными лычками на кителе… Ну, у каждого свои тараканы.

— Начинаем, сеньор? — обратился я.

— Так точно, — уверенно кивнул он.

— Всё подготовили?

— Так точно, — повторился он.

— А как дела с программой и базой данных?

— Всё чётко. Написали. У меня такая информация, в подробностях не силён, но Лоран смотрела,