Только она. О чем поторопилась сообщить своему жениху, и за что была подхвачена на руки и одарена страстным, крепки поцелуем. Вождь прокашлялся, останавливая двоих влюбленных, сейчас не время целоваться, пора обменяться венками.

Сумаи — не существующее племя, это выдумка автора. Все совпадения случайны.

56

Валерия сидела в кресле, в большом доме, который им с Романовым подарил ее любимый дедушка в день их свадьбы, желая, чтобы он быстрее наполнился детским смехом. И что теперь? Она одна, и сегодня снова впала в буйство. Ее раздражали все, кто находился здесь, начиная с кухарки, и заканчивая горничными. Нину Александровну, она вообще возненавидела, понимала, что женщина не виновата, она исполняла свои обязанности, просто стечением обстоятельств Сережа оказался в нужное время в нужном месте. Наорала на бедную женщину, придиралась к ней, что та плохо вытирает пыль, и полы не натирает, как следует, оскорбляла, довела пожилую даму то приступа. Горничная начала задыхаться, и хвататься рукам за горло, испугав Шилову до чертиков, пришлось вызывать карету скорой помощи и помогать обеим участницам конфликта. После укола Лера поспала около часа, а затем распустила всех по домам, никого ей не надо, она и жить теперь не хочет, ведь нет ни одного родного человека рядом.

Адвокат ни как не может добиться разрешения на посещения дедушки, и вдобавок сегодня привез ей бумаги на развод от мужа. Она их подписала не глядя. Пошел он куда подальше, пусть строит своё счастье с этой старой сукой Власовой. Лера соскочила с кресла и быстрым шагом прошла к зеркалу, придирчиво оглядела себя со всех сторон. Шилова считала, что она лучше этой Елены, сексуальней и моложе. Симпатичнее, в конце концов. Что нужно было Романову? Она все умеет, и всегда старается угодить, выполнять все желания партнера.

«Да — мысль в голове — совсем запустила ты себя Валерочка, — снова оценивающий взгляд, на свое отражение, и горькая усмешка на маленьком пухленьком ротике — в кого ты превратилась?» — и стукнула кулачком по отражению своего лица.

Так нельзя, нужно зацепиться за что-то, и восстанавливаться, найти стимул жить. Апатия съедала всю ее сущность. «Хватит» — крик во все горло в голове. Нужно брать себя в руки, невозможно сидеть без дела, она уже пять дней не выходила в эфир, просто в голове ни одной темы для разговора со своими подписчиками.

Звонок в домофон удивил девушку, кто-то из прислуги вернулся?

На пороге стоял Федор Черных с женщиной, Валерия еще в самолете заметила, что эта старушенция, бросает на нее особенные взгляды, от которых у нее сердце замирало, и по коже пробегали мурашки.

— Что привело вас в мой дом? — перед ней враг ее деда, и она должна показать, что не боится этого человека.

— Есть к тебе разговор. — Тон мужчины, ровный, спокойный, явно не ругаться пришел.

— Насчет моей должности в кампании дедушки?

— Если хочешь, и это обсудим — Федор Борисович осмотрел растерявшуюся внучку Шилова, и продолжил — только можно не стоять на пороге, а то старые кости уже не держат.

— Ой, да — поспешила отмереть Валерия и пригласила гостей разместиться на диване в гостиной. — Вы извините, я прислугу отпустила, — извиняясь, она теребила подол платья, в которое нарядилась непонятно для кого. Видимо вот для этих двух пожилых посетителей.

— Ничего страшного, — подала голос помощница Черных, — нам ничего не нужно.

Лера перевела взгляд на заговорившую женщину, знакомые нотки послышались в ее тоне, и внешность привлекала ее внимание. В прошлый раз Валерия не удостоила эту женщину пристальным вниманием, но сейчас ей захотелось разглядывать ее. Привлекательная блондинка, цвет ни чем не отличается от ее волос, она бы даже сказала одинаковый. И глаза в точности как у нее. Шилова словно смотрела на свое отражение, только состарившееся, и это поразило девушку до глубины души. В тоже время Людмила так же с интересом рассматривала Валерию, и та прочла в глазах гостьи, что она явилась сегодня в ее дом не просто с вежливым визитом.

— Чем могу быть полезна? — Лера, воспитанная девушка, и пока эти двое ведут себя достойно, она будет отвечать тем же.

— Валерия Павловна — пожилой человек прочистил горло и продолжил — это Людмила Даниловна — он двумя ладонями указал в сторону женщины, сидящей рядом с ним.

— Очень приятно — стараясь быть добродушной, Лера тянула губы в улыбке, но желания выражать радость не было, поэтому, скорее всего, у нее на лице гримаса отчаянья.

— Не торопись — остановил ее Черных и положил, на ее сложенные на коленях ладони, свою кисть, глубоко вдохнул. Лера смотрела на гостей и не понимала, почему они волнуются. Женщина перебирала тесемки на своей юбке, а мужчина тяжело вздыхал и его голос дрожал. — В общем — снова шумно выдохнул — это твоя бабушка. — Он устроил свободную руку на плечо своей помощницы.

От неожиданности Лера задохнулась, ей даже показалось, что закружилась голова от недостатка кислорода. Ее большие глаза уставились на женщину, теперь она четко видела, что они похожи, как родственники, как люди, в которых бежит одна кровь.

— Лерочка — голос пробивался сквозь спазмы, которые обложили все горло Людмилы. Она старалась говорить сквозь слезы. — Я виновата перед тобой и твоим отцом — женщина подскочила к девушке и упала перед ней на колени — я оставила Павла с Федором и сбежала. Может быть, все было по — иному, останься я с ними, может быть и не погиб, мой сыночек тогда. — Она уткнулась в ноги изумленной внучки, обхватила их руками и мочила подол своими горькими слезами. — Прости меня. Прости. У меня не было выхода.

— Хватит — Лера обхватила голову женщины ладонями и подняла к себе лицом. — Что я вам сделала, за что вы так жестоко разыгрываете меня? Дедушка говорил, что моя бабушка пропала без следа, скорее всего ее уже нет среди живых.

— Лерочка — захлебываясь рыданиями, продолжала сжимать ее коленки в объятиях Людмила. — Твой дед, жестокий человек, даже если бы я решила вернуться, он все равно лишил бы меня жизни. Или продолжил свои издевательства.

— Дедушка любил тебя.

— Так, что избивал до полусмерти, и обвинял во всех грехах.

— Я не верю.

— Спроси у него сама — Людмила бросила такой умоляющий взгляд на Валерию, что у той сердце провалилось вглубь живота и вернулось, забившись намного чаще. Она понимала, что женщина, стоявшая сейчас перед ней на коленях, не врет.

— Мне не дают свиданий с