Мани широко ухмыльнулся, когда Идн спросила:

– А часовые окликали вас, сэр Эйбел? Я не слышала голосов.

– Нет, миледи.

Бил нахмурился.

– Вы проскользнули мимо них незаметно?

– Да, милорд. Во всяком случае, мимо часовых у вашего шатра. Я знал, что они не пропустят меня.

– Быть такого не может.

– Для одного человека это не составляет труда, милорд.

– Для человека в доспехах.

Я попытался переменить тему.

– Да, милорд. Но без шлема, поскольку у меня не было шлема. А теперь есть благодаря вашей щедрости.

Бил принялся есть вареное яйцо, не произнося ни слова, а Идн улыбалась мне.

Покончив с яйцом, Бил сказал:

– Черный кот подходит вам. Но ваш пес, пожалуй, лучше подошел бы мне. Кстати, где он?

– Я послал его к Поуку, милорд.

– Напомните, пожалуйста, кто такой Поук?

– Мой слуга, милорд. Он отправился на север, чтобы дождаться меня в горном ущелье.

– Слуга, который побил Свона.

– Да, милорд.

– И ваш пес сделает это? Найдет человека, находящегося во многих лигах отсюда, только потому, что вы приказали?

– Не знаю, милорд, но думаю, найдет.

Идн смотрела на Мани.

– Ваш кот веселится от души.

– Знаю, миледи. Вероятно, он надеется, что Гильф попадет в беду. А я надеюсь, что такого не случится.

– Вы поедете рядом со мной сегодня, сэр Эйбел? Я была бы рада вашему обществу.

Я помотал головой:

– Я глубоко польщен, миледи. Но я должен ехать впереди отряда и быть уверенным, что горцы не застигнут нас снова врасплох в каком-нибудь узком ущелье.

– Ну пожалуйста, сэр Эйбел. Окажите мне такую любезность.

Бил кашлянул.

– Я хотел спросить вас насчет вашей стрельбы. Вчера…

– Понимаю, – кивнул я. – Но мне легче объяснить, каким образом я незаметно проскользнул мимо ваших часовых, чем каким образом я так сильно промахнулся мимо мишени на третьем выстреле.

Идн улыбнулась Билу:

– Чародеи никогда не раскрывают своих тайн, отец. Ты не забыл?

Лучи утреннего солнца прогнали ночной холод задолго до того, как мы свернули лагерь. Скалистые горы, где мы попали в засаду, остались позади, и перед нами открылась широкая лесистая долина, по которой протекала быстрая река. За долиной поднималась все выше и выше петляющая Военная дорога – и наконец исчезала вдали среди заснеженных вершин, окутанных облаками.

– Поук ждет нас там, – прошептал я белому жеребцу, подаренному мне Билом. – И Гильф с ним.

Мне захотелось пустить коня в галоп, но пришлось удовольствоваться крупной рысью. «Завтра, – подумал я. – Завтра мы достигнем первого из высокогорных ущелий, но сегодня вечером наверняка станем лагерем в долине, где есть открытая местность и вода».

Переправился ли уже Гильф через реку? Скорее всего, да.

Деревья, показавшиеся мне с высоты сплошным лесом, на деле оказались разбросанными по долине рощицами, недостаточно густыми, чтобы устроить в них засаду. Я остановился у первой такой рощи и ждал, покуда не увидел позади сверкающий на солнце шлем Гарваона, а потом развернулся, снова пустил коня рысью и проехал вперед на расстояние длинного полета стрелы, прежде чем натянул поводья и прислушался.

Таким образом я останавливался и прислушивался раз двадцать, но за все время не услышал ничего, кроме легких вздохов ветра, шелеста листьев и редких птичьих криков. Однако потом до моего слуха донесся мерный топот копыт. Решив, что кто-то спешит мне навстречу, желая поговорить со мной, я несколько минут стоял на месте. Но звук не усилился, а, наоборот, вскоре растаял вдали.

Тогда я подумал, не натянуть ли мне тетиву на лук, но по непродолжительном размышлении пожал плечами, немного выдвинул Мечедробитель из ножен и поехал дальше.

Дорога огибала огромный серый холм с несколькими чахлыми деревцами на вершине, похожий на поросший мхом череп великана и окруженный зарослями кустов. За ним Военная дорога тянулась почти по прямой на лигу или больше, и посередине этого прямого участка меня поджидал всадник.

Получив предлог пустить коня в галоп, я им воспользовался.

Когда я натянул поводья, Идн улыбнулась мне, а Мани перепрыгнул с ее седла на мое.

– Вам не следует так рисковать, миледи.

Она улыбнулась еще шире:

– А как еще мне добиться своего?

Я глубоко вздохнул, почти решившись сказать девушке несколько обидных слов для ее же пользы.

– Ну… ну… Ладно, не важно.

– Вы не пожелали ехать со мной, поэтому я решила ехать с вами.

Я кивнул.

– Я тащилась в хвосте, среди мулов, как мне и положено, а когда мы достигли деревьев, свернула влево достаточно далеко, чтобы обогнать всех, не попадаясь никому на глаза. Скакать галопом по такому лесу одно удовольствие. Вы сразу поняли, что это я, верно ведь?

Я снова кивнул.

– Поскольку вы не вытащили из ножен вашу штуковину. Вы просто поскакали навстречу мне во весь опор. Теперь вы собираетесь отправить меня обратно.

– Проводить вас обратно, миледи. – Мне было нелегко сказать это, хотя и не так трудно, как произнести слова, вертевшиеся у меня на языке.

– Так как вы не верите, что я готова подчиняться вашим приказам.

От грустной улыбки Идн у меня защемило сердце.

– Я низкого происхождения, миледи. Мой отец был торговцем, а мой дед фермером, то есть крестьянином по-вашему. Все постоянно напоминают мне об этом. Ваш прадед был королем. Я не имею права приказывать вам.

– А если бы мы были женаты? Муж имеет право приказывать своей жене, независимо от того, кем был ее прадед.

– Мы никогда не поженимся, миледи.

– Заметьте, я не обещала выполнять ваши приказы. – Идн протянула мне руку, а когда я никак не отреагировал, ухватилась за ремень моего колчана. – Вы действительно собираетесь отправить меня обратно?

– Я должен.

– Но вы же не хотите, правда? – подал голос Мани. – Готовность поступать вопреки своим желаниям всегда доводит до беды.

Идн рассмеялась, разом забыв о печали, минуту назад отражавшейся в ее улыбке.

– А я все думала, заговорит он или нет, когда мы с вами окажемся наедине.

– Он прав, – сказал я. – Готовность поступать вопреки своим желаниям обычно доводит до беды. Но иногда приходится поступать так, а не иначе, и мужественно терпеть боль.