Надо подумать.

Белла рыдала, и Иван зашептал ей на ухо какую-то глупость. О том, что мама сейчас на небесах, с ангелами, что она смотрит на свою Белочку и печалится за нее, что смерть – это не страшно, это на секунду и как сон, а потом мы вновь просыпаемся для жизни вечной…

Только вот когда и кого это утешало?

Изабелла рыдала в голос, Иван утешал девушку, а Педру смотрел на обнявшуюся парочку и думал, что сделал неплохой выбор.

Даже если он второй раз не женится или наследник не получится, на консорта можно положиться. Беллу он любит и не обидит.

Это видно.

* * *

– Я – старшая!

Принцесса Мария нервно расхаживала по комнате. То есть уже королева. Только – шведская.

Супруг поглядывал на нее с иронией.

– Я понимаю, тебе хотелось бы усесться на трон отца, но Джеймс Монмут, боюсь, пришел надолго.

– Он не сын дядюшки! Он вообще неясно, чей выродок! – вспыхнула молодая королева.

– Это не доказано. И у него сила, его поддерживает народ…

– Карл, мы обязаны помочь отцу! Ты должен послать войска!

– Оголить границы? Оставить свою страну без защиты? Это когда от Швеции мечтают оторвать кусочки и Дания, и Русь? Невозможно.

– Но ты же такой умный! Такой талантливый! Ну придумай что-нибудь, пожалуйста! Отец один не выстоит, а Англия – это и мое наследство! И твое – тоже!

– Риксдаг никогда такое наследство не одобрит.

– Ты и так постоянно оглядываешься на них! – сверкнула глазами Мария.

– А тебе бы это тоже не мешало делать. – Гедвига Элеонора проскользнула в комнату неслышно, словно тень. – Мы не можем сейчас позволить себе ввязаться в проблемы твоего отца. У нас фактически война с Русью – и эти шакалы только и ждут, когда мы ослабим защиту! А ты хочешь, чтобы мы влезли в драку, которая нам ничего не принесет?

Карл кивнул, воодушевленный поддержкой матери.

– Да, Мария. Мама абсолютно права.

– Мама! Риксдаг! Да кто угодно – лишь бы не я! Почему?!

– Хотя бы потому, что ты до сих пор не подарила короне наследника, – Гедвига Элеонора презрительно сощурилась.

– Вы тоже не сразу родили, – прищурилась в ответ Мария.

Карл поморщился.

Жена и мать конфликтовали, начиная с медового месяца. И уступать никто не желал. Мария пошла в отца и дядю, да и вообще – кровь Стюартов… Иногда она оказывалась очень кстати, например в постели. Но чаще всего, вот как сейчас…

– Ошибаешься, милочка. Мой сын появился на свет меньше чем через год после свадьбы, – с достоинством сообщила свекровь. А вы уже несколько лет вместе! Ох, гнилая у вас кровь…

Мария зарделась и вылетела из комнаты. Карл покачал головой.

– Мама, ну зачем?

– Милый, так это ведь правда. – Гедвига Элеонора подошла к сыну, взъерошила ему волосы, ласково обняла за плечи. – Самое главное, что нужно Швеции, – наследник. А Мария – гнилое деревце, не иначе. Если еще пару лет не родит, надо будет от нее избавляться.

– Мама, я этих слов не слышал.

– Разумеется, милый. Да, ваш сын будет иметь права и на английский престол – если родится и если сможет его отвоевать. Но до этого еще так далеко…

– Ты думаешь, нам не стоит вмешиваться в эту свару?

– Ты и сам так думаешь. Пусть островитяне колошматят друг друга – какое нам до этого дело? Кто бы ни победил – мы будем только в выигрыше.

– Мама, ты у меня самая умная. И очаровательная.

– Льстец. – Гедвига наградила сына улыбкой.

И с раздражением подумала, что невестка и правда становится слишком наглой. Убивать пора.

Если не родит в ближайшее время – так точно[29].

* * *

– Федя, ты долго будешь дурака валять?

Софья не собиралась церемониться с братом.

Ну потерял ты жену! И что? Уж больше года прошло – это первое. И работу на благо страны никто не отменял – это второе. А вы как думали? Корона – это крест. И не только для царя, но и для его ближних. Федька мог бы поступить как приличный человек. Включиться в работу, как она в свое время, помочь брату…

Вместо этого означенный товарищ строит из себя гибрид между монахом и Гамлетом. Весь такой страдающе-молящийся принц.

Впечатление-то производит, кто бы спорил! Особенно когда в народ запущены соответствующие слухи. Ах, как он любил жену! Да в царской семье все такие, однолюбы. А батюшка их, говорят, женился два раза? Ну так то женился, а то любил. Зато погляди, как остальные его дети? Царь свою жену только что не на руках носит, царевна на мужа не надышится, да и старшие царевны…

Между прочим – не просто так распускалось. Софья была уверена, что основа любого государства – крепкая и правильная семья. А не так – дорогой, дай я у тебя рога померяю. Не растут? Кальция не хватает…

Нет уж. Никакой сексуальной свободы.

Может, и будут у Алексея любовницы, но настолько тайные, что даже Ромодановский об этом не узнает. А он-то почти все знает, должность такая.

Крепкая семья, брак по расчету, но дети – по любви. Странно звучит? Так самые крепкие браки – те, которые заключаются с открытыми глазами. Между прочим, вот Ромео и Джульетта. Любовь фейерверком. И что?

Оба умерли. Не наш метод.

– Соня, что тебе надо?

– Чтобы ты выполз из своих покоев и делом занялся.

– И какое дело ты мне нашла?

– Полезное. Поедешь на Урал.

– Тебе Строганова там мало?

– Мало. Там найдено железо, медь, так что мы собираемся закладывать там заводы. И лучше – под твоим чутким присмотром.

– А мой сын?

– Ты его и так видишь раз в месяц…

– Ты не понимаешь. Шан…

– Все я понимаю! Но она мертва, а ты пока жив. Так что – вперед! И с песней! Я же от тебя не жениться требую, а просто присматривать за строительством завода!

– А могла бы и потребовать?

– Вполне. Если это нужно в интересах династии.

– Ты стала жестокой, Соня.

– Ошибаешься, Феденька. Я такой и была. Слово «стала» тут неуместно.

– Мне там делать нечего, я в этом ничего не понимаю.

– С тобой будут знающие люди. Помогут.

Сломать брата удалось достаточно быстро. Помогло еще и то, что протопоп Аввакум, вытащивший Федьку из пьянства буквально за уши, сильно напирал на долг перед державой и Божью кару за небрежение. Мол, тебе крест дан, а ты налакался, да в кусты его? Или сам в кусты?