— Да, они, наверное, сразу признали в тебе моего друга, — ответил Мэт, надеясь, что дракон не уловит в его словах юмора. — Рад видеть тебя, Стегоман. Что новенького на севере?

— Скотина там поганая, — с отвращением отозвался дракон. — Мясо жесткое, жилистое. Приходилось охотиться в лесах.

— Ну а как насчет политической сферы?

— Друиды-мошенники там только-только начинают проклевываться, — ответил Стегоман. — Но им удалось обратить в свою веру лишь считанных шотландцев.

— Это почему же? — поинтересовался Мэт. — Что, они с трудом отыскивают горцев посреди тамошних гор?

— Да нет, к горам они пока и близко не подошли. Но эти мужики в клетчатых юбках задают весьма каверзные вопросы, на которые у «друидов» не находится ответов. Поэтому в «друидах» сразу признают иноземцев, и шотландцы сразу же настраиваются против них.

— Хотя бы за шотландцев мне не надо тревожиться, — облегченно вздохнул Брион.

— Да, Джону ни за что не натравить на вас орды воинственных шотландцев, — согласился Мэт, которого эта мысль также весьма утешила. — Ваше величество, позвольте представить вам этого благородного дракона. Это Стегоман, мой друг с первого дня пребывания в Меровенсе.

— И до последнего, — склонил голову дракон, грациознейшим образом выгнув шею. — Для меня большая честь познакомиться с вашим величеством.

— Никогда не предполагал, что драконы способны вести себя столь учтиво! — изумленно воскликнула Розамунда.

— Дорогая, позволь я тебя представлю. — Брион взял ее за руку и обернулся к Стегоману. — Благородный Стегоман, позволь представить тебе мою нареченную, принцессу Розамунду.

Затаившееся неподалеку войско встретило слова короля дружным радостным воплем. Розамунда опустила глаза и зарделась, а Стегоман и ее поприветствовал изящнейшим поклоном:

— Счастлив завести знакомство с такой красавицей!

Тут уж и Мэт был вынужден признать за Стегоманом верх учтивости. Понятия дракона о красоте в основном простирались в область радужно поблескивающих чешуек и прекрасных глаз, начисто лишенных век. Говоря о чем-нибудь типа «сладостного дыхания», дракон обычно имел в виду оттенок изрыгаемого представительницей его вида пламени, заметный только драконьему глазу.

— Мне еще радостнее, — продолжал расточать любезности Стегоман, — оттого, что судьба свела меня не только с истинным королем Бретанглии, но и с будущей королевой!

Розамунда вздрогнула, но, овладев собой, внимательно взглянула в глаза дракона:

— Так ты умеешь предсказывать будущее?

— Не более, чем всякий смертный, не являющийся кудесником, — ответил ей Стегоман. — Но и не менее. Мне под силу видеть любовный пыл влюбленных. Я вижу и то, с какой верностью следуют люди за вашим возлюбленным, ваше высочество, вижу, что они верны и вам. Ваше будущее мне видно столь же очевидно, как если бы оно было написано рунами.

Розамунда еще сильнее изумилась и задумалась.

— Я полагала, что здесь мне верен только сэр Оризан.

— Вот как? — усмехнулся невесте Брион. — Уверяю тебя, любовь моя, это войско движимо не только верностью своему королю, но и восторгом перед твоей красой.

Розамунда покраснела от смущения. Мэт понял, что надо срочно менять тему разговора.

— Ты пойдешь с нами? — спросил он у Стегомана.

— Я бы с большей радостью полетел, — ответил Стегоман. — Однако, поскольку мои полеты бы просто-напросто объявляли всему свету о том, откуда и куда движется Брион со своим войском, я бы предпочел время от времени вылетать на разведку в разные стороны, а к вам возвращаться с наступлением темноты.

— Славно задумано, — похвалил его Брион. — Хотя было бы глупо желать скрыть передвижение такой массы народа. На самом деле я не сомневаюсь, что моему брату известно о том, где мы находимся, вплоть до последнего ярда, а вместе с ним — и его придворному колдуну.

Тут Мэт впервые задумался о том, кто в союзе Джона с колдуном главенствует.

— Вернитесь, люди мои! — вскричал Брион. — Это не враг, а могущественнейший друг.

Медленно, нерешительно войско вернулось, и воины Бриона встали на прежние места.

* * *

Войско шло и шло по стране, продвигаясь к юго-востоку и пребывая в постоянном ожидании грядущей схватки, но псевдодруиды старательно избегали встречи с людьми Бриона. По пути попадались поля зрелой пшеницы, которую некому было сжать, попадались и стада овец, густо поросших шерстью, которую давно пора было состричь, но возле этих овец не было пастухов. Скот забредал с пастбищ на поля, и никто его оттуда не выгонял. Вороны беспрепятственно клевали спелые колосья, не обращая никакого внимания на пугал.

Вот так они и продвигались по прекрасным равнинам и холмам, где мешались зелень и желтизна позднего лета, и на пути им не встречалось ни единого человека. Лишь время от времени на закате вдруг возникали темные силуэты на вершине холмов, и тогда становилось ясно, что за продвижением войска следят лазутчики Джона. Порой, проходя мимо фермы или деревни, люди видели, что они сожжены дотла, но и тогда нигде поблизости и следа не было видно тех людей, что там жили. Мэт не сомневался: либо их принесли в жертву, либо они бежали из родных мест следом за очередным бродячим «друидом», наобещавшим им несметные богатства и море удовольствий. Разоренные деревни и городки яснее ясного говорили о том, как мнимые друиды добывали себе пропитание.

Стаи черных воронов кружили в небе и вдруг, как по команде, сорвались и полетели в одну сторону, прямо на юг.

— Надо проследить за этой стаей! — вскричал Брион и указал вослед воронам. — Они полетели, чтобы донести о нас Джону. Они расскажут ему всю правду!

— Они-то расскажут, — кивнул Мэт. — А вот сам ваш братец, похоже, отъявленный лжец. Наверное, он ни разу в жизни никому правды не сказал.

— Раз семь сказал, насколько мне помнится, — возразил Брион. — Но это были ответы на оскорбления, которые ему нанесли мы с Гагерисом, и потому сам он вряд ли понимал, что говорит правду.

Мэт нахмурился.

— И какую же правду он вам говорил, облекая ее в форму оскорбления?

— Он говорил мне, что я напыщен, жесток и дерзок, — мрачно отозвался Брион. — Я думал об этом и понимал, что все три обвинения справедливы. Я старался избавиться от этих пороков, но боюсь, это мне не удалось.

— А мне кажется, удалось, — возразила Розамунда и подала ему руку.

— Но только потому, что ты со мною, — покачал головой Брион, сверкая глазами. — И потому, что я знаю: мне никогда не сравниться с тобой.

Розамунда хотела было что-то ответить, но растерялась.

— Не спорьте с ним, ваше высочество, — посоветовал ей Мэт. — Это прекрасно, что он так думает. Прекрасно для вас, во всяком случае.

Розамунда усмехнулась, запрокинула голову и одарила Бриона кокетливой улыбкой. Тот улыбнулся в ответ и прижал ее руку к губам.