Журналист Константин Капитонов указал еще два факта, доказывающих, что «Свояк» был «подставой» египетской разведки. В начале 1973 года он заявил сотруднику «МОССАДа», что Каир планирует начать войну 15 мая. Начальник Генштаба Давид Элазар[367]и министр обороны Израиля поверили этому сообщению, и 19 апреля 1973 года началась реализация программы «Бело-голубое». Армия была приведена в повышенную боевую готовность, а все резервисты – мобилизованы. Эта боевая готовность была отменена лишь 12 августа того же года. В результате, по самым скромным подсчетам, Израиль потерял 45 млн долларов США, в начале семидесятых годов – колоссальная сумма. Кроме того, после ошибочной мобилизации военные подверглись очень жесткой критике и поэтому до начала октября 1973 года (почти до начала Войны Судного дня) боялись проводить новую мобилизацию. Сейчас известно, что Садат принял решение напасть на Израиль только 22–23 августа 1973 года[368].

28 сентября 1973 года «Свояк», будучи единственным свидетелем разговора Садата с королем Саудовской Аравии Фейсалом, узнал, что Египет в ближайшее время намерен атаковать Израиль. На встрече с сотрудником «МОССАДа» агент заявил, что Каир решил войну отложить[369].

Смерть Асрафа Маруана – достойный финал его тайной жизни. 27 июня 2007 года «двое мужчин восточной наружности», как потом заявит единственный свидетель, выбросили его с балкона трехэтажного старинного особняка в центре Лондона. Убийство так и не было раскрыто[370].

Шпионская династия

Джин Леон Томас (Товмасян) родился в Каире в армянской семье. В совершенстве владел арабским, французским, английским и немецким языками, вырос в Каире. В 1956 году переехал в Ливан, а затем в Западную Германию. Он поселился в Кельне, где в течение двух лет работал в различных коммерческих структурах.

Осенью 1958 года его завербовал «МОССАД». Сделать это было относительно несложно, так как будущий агент не скрывал своей ненависти к президенту Египта Гамалю Абдель Насеру, был настроен прозападно, и его не устраивало текущее социальное положение – работа клерком в офисе. Поэтому на предложение израильтян вернуться в Египет – помочь в свержении египетского диктатора – он ответил согласием. Ведь при этом ему пообещали крупную сумму денег. Тем более он был уверен, что будет выполнять поручения разведки одной из стран НАТО, а не Израиля. Через какое-то время агент понял, кто его истинный работодатель, но что-то менять было уже поздно.

На конспиративной квартире в Кельне специалисты обучили его основам шпионского ремесла: микросъемке и обработке фотопленки, маскировке негативов в тюбиках зубной пасты, корешках книг или коробках от ботинок, тайнописи, зашифровке сообщений, устройству и использованию тайников. В том же году он возвратился в Каир.

Первый визит Томас нанес своему другу детства Мухаммеду Ахмеду Хасану, который служил на военной базе египетской армии. Хасан любил деньги и вскоре согласился поставлять секретные документы, к которым имел доступ. Томас фотографировал их и переправлял в Европу. Через некоторое время его кураторы сообщили, что направляемая им информация представляет интерес.

С помощью друга Хасана Томасу удалось создать агентурную сеть, опираясь на единомышленников из числа национальных меньшинств. Он завербовал двух армян и одну еврейскую танцовщицу в ночном клубе.

Во время поездки в ФРГ он познакомился с молодой красивой немкой по имени Кэт Бендорф. Отдельные авторы указывают на то, что дама была специально «подставлена» западногерманской разведкой израильскому агенту. Более того, немцы не знали о шпионской миссии Томаса и планировали использовать его в качестве «прикрытия» для тайной деятельности своей агентессы.

Через две недели после знакомства они поженились и вернулись в Египет. Молодая пара сразу же активно занялась экспортом сувениров и предметов египетского искусства в европейские страны. В действительности они прятали в них фотопленки, которые отправляли своим кураторам.

Томас привлек к работе и своего отца – Леона Томаса.

Ахмед Хасан вскоре приобрел репутацию ценного агента. Иногда он приглашал Томаса и его жену прогуляться вдоль Суэцкого канала, где размещались военные объекты. По возвращении они вместе составляли донесения. Кэт хотела помогать своему мужу в его работе и летом 1959 года, находясь с ним в Германии, научилась работать на радиопередатчике.

Разведгруппа получала на содержание неплохие, по меркам региона, деньги. Они направлялись ей через бельгийский банк под видом помощи от родственников из Германии. Оперативная техника насчитывала пять фотоаппаратов – от миниатюрных до фоторужья, чемодан с двойным дном, электробритву с тайником для хранения документов, зажигалку с тайником для хранения микропленок и рацию, которая была замаскирована в ванной комнате.

Томас завербовал молодого армянина по имени Карапет Танильян. Он был профессиональный фотограф, поэтому помогал ему фотографировать документы и проявлять пленки.

Томас же сосредоточил свои усилия на сборе информации о военной промышленности Египта. Для этого он познакомился с отцом одного из своих агентов. Его звали Жорж Дамалкян. Он был двоюродным братом Хикмата Маскуфа, который работал слесарем на военном заводе.

В мае 1960 года семейная пара Томасов получила задание завербовать офицера египетской армии, желательно летчика. В результате плохо подготовленного вербовочного подхода к офицеру Адиву Ханна Карлесу Томас попал в поле зрения египетской контрразведки. Он предложил летчику поставлять информацию военного характера. Карлес согласился. А на следующий день отправился в Управление общей разведки, где ему поручили продолжать контакт. Ему также вручили магнитофон, чтобы записывать беседы с Томасом. Одновременно контрразведчики установили за ним и его помощниками наружное наблюдение. Но оно велось непрофессионально, и Томас вскоре это заметил.

После этого начал готовить сеть к консервации. Был проработан и путь отхода: им были заготовлены для себя и жены паспорта на чужие имена и проработаны маршруты эвакуации. К сожалению, отход несколько затянулся. Кэт вместе с еврейской танцовщицей удалось бежать, а сам Томас был задержан 6 января 1961 года. Через несколько дней в тюрьму попали и остальные члены резидентуры.