И в Драго.

   Они прошли мимо по-прежнему поющего лагеря, не обернувшись. В руке байкера чуть подрагивала ладонь Евы, и он не выпустил бы её даже если бы начался конец света.

   Ева ничего не сказала, когда он свернул не к её палатке, а к своей. Ничего не говорила она и позже, когда он стягивал с неё футболку и отбрасывал в сторону бюстгальтер – только сверкала глазами.

   «Её глаза на звёзды не похожи»? Похожи, ещё как похожи… особенно сейчас…

   Она призывно раскрывала губы, отвечая на поцелуи Драго, и чуть всхлипывала, когда он ласкал её грудь и сжимал соски. Сама положила руку ему между ног и смело, решительно погладила там – байкер от этой нехитрой ласки чуть не взорвался.

   Штаны и трусы у них обоих отправились вслед футболкам и лифчику, и Драго хотел уложить Еву на спальник, но не успел – она вдруг развернулась, встав на колени,и прошептала:

   – Вот так.

   – Xочешь… сзади? – прохрипел Драго – голос отказывал, да и в глазах тоже что-то кружилось.

   – Да.

   – Почему?

   – Больше всего люблю, - ответила Ева просто.

   Он протянул руку и провёл пальцами между её ног. Нежная, мягкая влажность… Готова.

   Медленное, осторожное движение вперёд – тихий жалобный всхлип и стон. Боже, какая тесная и узкая… Драго едва не кончил только от одного этого движения – настолько Ева сильно его обхватывала. Но сдержался, желая, чтобы она тоже получила удовольствие.

   Движение назад,такое же медленное. Он почти полностью вышел, потёрся головкой о вход – и вновь вперёд, до конца под негромкий протяжный стон. И еще раз. И ещё.

   Эта неторопливость почти свела Драго с ума. Он увеличивал скорость постепенно, ощущая, как дрожит под ним Ева, как обхватывает его, как поводит бёдрами, чтобы он вошёл еще глубже. И наконец ускорился настолько, что она даже вскрикнула и упала на спальник.

   Драго на секунду остановился, любуясь молочно-белыми бёдрами, линией спины и рассыпавшимися кудрявыми волосами – а затем вновь продолжил гонку, положив ладони Еве на талию. Она чуть выгнулась – и руки легли на грудь, нежно сжали соски…

   Ева гортанно застонала и медленно, сладко задрожала – настолько сладко, что Драго, толкнувшись вперёд ещё пару раз, последовал за ней, прижавшись губами к нежной шее.

   – Хорошо… – прошептала Ева пару секунд спустя и вновь упала на спальник. - Можно, я здесь посплю? Я не в силах одеваться и куда-то идти.

   Драго лёг рядом и погладил её по плечу.

   – Ты теперь всегда будешь спать со мной. Всю жизнь.

   Она промолчала.

   И Драго счёл это своей маленькой победой.

   Дэн

   Проснулся я от поцелуя в тающих звездах. Засыпал я тоже под поцелуи – мы, вымотанные активным днём и очередной волшебной ночью, проведённой тут же, в «космосе», обнимались и шептали друг другу всякие глупости…

   Вот и сейчас в мои губы влетал мышкин шёпот:

   – Встава-а-ай…

   Ну уж нет. Хотя…

   – М-м-м, это ты сейчас кому? Если ему, то он давно…

   – О-о, – Саши опустила ладонь и погладила мой ничуть не спящий член. Я протяжно застонал, а мышка задрожала в моих руках.

   Я перевернулся на живот, подминая её под себя…

   – Я твой неистовый вампир, – заявил я, приникая поцелуем к тонкой шее чуть ниже ушка.

   – О-о-а-а, а-ха-хиии, перестань! – забрыкалась Саши, смеясь от щекотки и удовольствия. - У-у-у нас ночью «броня» твоя кончилась…

   – Ага, щаз, у меня в рюкзаке ещё упаковок пять…

   – Откуда это? – возмутилась мышка и куснула меня за щёку. – Признавайся, ты в поход за развратом собирался?

   – Не, это я на заправке запасся, ради одной таинственной нимфы…

   Рука моя тем временем заползла в целомудренно надетые Саней трусики и отыскала нежно-влажный клитор, вкус которого я отлично помнил...

   Мышка пискнула и впилась в мою спину шершавыми пальчиками. Член мой запульсировал – он тоже отлично помнил Сашин «вкус» и требовал продолжения банкета. Я потянулся к клапану рюкзака, другой рукой скользя по… о-о, как там говорят поэты? Нежным лепесткам? Бутону сладострастия?

   Из открытого рюкзака на мостки посыпались презервативы,и я, захватив одну упаковку, вернулся к сладкому ушку с пафосным шепотом:

   – Раскрой мне свой цветок, моя лесная нимфа.

   Саши захихикала, но вскоре её смешки переплавились в жаркие стоны и обрывки слов страсти…

   Ева

   Ева проснулась оттого, что болели абсолютно все мышцы. Удивительное дело – вроде бы так много двигалась в этом походе, а стоило провести бессонную ночь, практически беспрерывно занимаясь сексом – и всё заныло так, словно она долго ничего не делала, а потом вдруг решила пробежать кросс на десять километров.

   Ночь действительно была бессонной. С короткими перерывами на отдых, после которых Ева и Драго вновь льнули друг к другу,и она потеряла счёт этим моментам. Она была и сверху, и снизу,и сбоку… кажется, даже в позе 69…

   На рассвете Драго уснул. Хотя, если судить по его лицу – скорее, отрубился. Ещё бы, после такого марафона…

   Ева осторожно отодвинулась и, вздохнув, погладила байкера по лицу. Нежная щека, а борода колется. Этой ночью она Еву всю исколола… и повсюду.

   Стыдно вспомнить, что он с ней творил. Впрочем, зачем стыдиться? Сама ведь пошла, сама хотела.

   И что же теперь получается? Использовала парня, а завтра кинет? Спасибо, мол, за секс, а сейчас мне пора домой,и больше не звони и не пиши. Так, что ли?

   Нет, так нельзя. Невозможно. Но она ведь уже приняла решение…

   Эти отношения и её любовь построены только на страсти и на романтической атмосфере похода. Не будет атмосферы – закончится и страсть, а с ней вместе прекратятся и отношения. Зачем ей это? Зачем нужно собирать себя по частям после очередного разрыва? Хватит с неё и Вадима…

   Но как это всё прекратить после того, что случилось? Xотя… если бы дело было только в сексе! Тогда в пещере Драго сказал, что любит. И этой ночью Ева слышала от него несколько раз горячий шёпот «люблю», «люблю тебя».

   Невозможно, невероятно… Ведь прошло всего три недели!

   «А время имеет такое большое значение?»

   Да, имеет. Так же, как ребёнку нужно девять месяцев, чтобы родиться – любовь не рождается за три недели…

   «Конечно. Любовь рождается за одно мгновение».

   Ева отвернулась от Драго и сжала голову руками. Бред, абсурд. Нельзя так думать, нельзя! И портить жизнь этого мужчины собой – тоже нельзя!