Танры сошли со своих лучей и развернулись к нам. Свечение постепенно блекло, и только магистр продолжал лежать там же, где находился с момента нашего переноса в каменный зал.

— Вы можете забрать магистра Элькоса, — наконец, произнес Штоссен.

— Оставь оружие, пришелец, — сказал Дэвинн. — В нас нет угрозы.

Мы с Нибо недоверчиво переглянулись. Услышать последнее было невероятно после того, что было сказано ранее. Однако танры, кажется, шутить не умели, или же попросту не считали нужным это делать.

— Вы нас отпускаете? — осторожно спросил Нибо. — Вот так… запросто?

И тем удивительней оказался ответ:

— Вам дана возможность задать вопросы. Если вы хотите спросить, мы ответим. Если нет, то вы можете уйти сейчас.

— А память… — начал Ришем, но осекся, словно опасаясь случайно напомнить древним духам об их угрозе.

— Печати молчания будет достаточно, — произнес Консувир.

— А почему раньше…

— Заберите же магистра, — теперь его светлость прервала я. — Он лежит на каменном полу и может простудиться. К тому же без нашей помощи ему не обойтись, кажется, Элькос вновь обессилен.

— Мы вернули то, что было взято обманом, — подтвердил мои слова Исбир.

Герцог не заставил просить себя дважды. Более не медля, он направился к Элькосу, а я, прижавшись к своему супругу, вновь обнявшему меня, продолжила разговор с танрами, ответив на их любезное предложение:

— Мы хотим задать вопросы.

Ришем, успевший пройти половину пути, обернулся и изломил в недоумении бровь:

— Хотим?

Теперь, когда угроза миновала, страх прошел, уступив место иному чувству, присущему мне, — любознательности. К тому же вопросов и вправду было немало, и самые насущные из них: как помочь магистру, и как нам вернуться домой в Белый мир. Если Элькосу не позволят взять необходимой ему энергии, то кто же откроет портал? Иначе мы с Танияром рисковали оказаться в ловушке уже всем семейством.

— Очень хотим, — кивнула я. — Но мы и вправду сможем уйти?

— Сможете, — ответил мне Консувир.

— Хвала Богам, — пробормотал его светлость и снова устремился к магистру.

И пока Нибо был занят помощью Элькосу, танры приблизились к нам с Танияром. Они встали напротив и рассматривали нас, не скрывая интереса. Это не было обычным человеческим любопытством, скорей, так ученые изучают нечто занимательное и еще неизведанное. Впрочем, иного ожидать от четверых древних не приходилось. Однако пристальные взгляды смутили.

В это мгновение Танияр отпустил меня из объятий. Он скинул шубу, и я, спеша помочь супругу, как и подобает заботливой жене, забрала у него верхнюю одежду. А потом, прижав ее к груди, я невольно потянула носом и зажмурилась, до того ясным мне показался запах Белого мира, шедший от длинного темного меха.

Впрочем, с реальным осязанием это не имело ничего общего. Всю гамму соткали моя память и воображение, но я уловила запах пирожков мамы Ашит и аромат цветущей степи, а еще запах нашего дома и зеленого леса, окружившего поселение пагчи. И нотки дорожной пыли, нагретой полуденным солнцем, и свежесть влаги реки Куншале. Наверное, я даже застонала от нахлынувших эмоций. Не уверена, но не удивлюсь, если так оно и было.

— Отец, как же я скучаю, — прошептала я. — Я безумно скучаю…

— Кхм…

От резкого и неожиданного звука, прервавшего мой полет, я вздрогнула и открыла глаза. Покашливание, по сути, вежливое, а вовсе не резкое, принадлежало его светлости. Нибо уже стоял рядом, а на его плечо навалился Элькос. Магистр выглядел хуже, чем мне показалось вначале. Кажется, танры забрали всё, что раньше дали истощенному магу. И это чувство привело меня в сознание окончательно.

— Простите, — пробормотала я растерянно. — Просто вспоминания…

— Прошу, — гостеприимно произнес Штоссен.

Мы последовали взглядом за его рукой, и брови Танияра приподнялись, только так и выразив эмоцию. Не было порталов, ничего не сверкало, не плавилось. Казалось, сместилось само пространство, и мы оказались в прежней столовой. Впрочем, удивляться особо не приходилось, мы всё еще были в гостях у танров, теперь, похоже, и в самом деле в гостях.

Нибо, оглядевшись, повел магистра к кушетке… К кушетке? Нахмурившись, я попыталась понять, стояла ли она здесь раньше? Уж больно сей предмет был не к месту в столовой.

— Ему лучше лечь, — словно прочитав мой невысказанный вопрос, произнес Дэвинн, и я поняла, что кушетка появилась только что.

Штоссен хлопнул в ладоши, и вероломная дверь, исчезнувшая, когда мы с герцогом намеревались бежать, открылась. Лакей, заглянувший на призыв, склонил голову, и удалился, явно поняв и без слов, чего желают хозяева.

— Присаживайтесь, — повторил приглашение Штоссен.

Посмотрев на Танияра, я улыбнулась ему и указала взглядом на стул. Он кивнул, и вскоре мы уже сидели за столом, а шуба заняла свободное место рядом со мной. Нибо, оставив магистра на кушетке, подошел к столу. Что-то тихо фыркнув, он поменял местами пустой стул и тот, на спинке которого висела верхняя одежда дайна, уселся рядом со мной и, кажется, теперь был удовлетворен своим небольшим самоуправством.

Танияр не обратил на эти манипуляции внимания, а я усмехнулась и покачала головой, и теперь на мою укоризну не обратил внимания герцог. После того, как с посадкой разобрались, я посмотрела на четырех мужчин, наблюдавших за нами.

— Вряд ли, господин Лиар, вы являетесь братьями, — без всякого ехидства, но с явной иронией заметил Штоссен.

— Духовно, господин Штоссен, духовно, — нашелся Нибо.

— Тоже вряд ли, — ответил Исбир.

— Оба воины, оба властители, — пожал плечами Дэвинн. — Обоим дорога эта женщина.

— Дорога иначе, — заметил Консувир. — Господин Лиар не поглощен ею, как пришелец.

— Разумеется, — отозвался Исбир. — Души пришельца и женщины связаны. Я вижу знак Высших.

— Да, они были предназначены друг другу, — согласился Штоссен.

Я с изумлением слушала танров, которые уже привычно обменивались мнением, мало заботясь, что их слышат. Впрочем, изумление появилось лишь в первый момент, вскоре оно сменилось уверенностью, что древние сущности с первых минут не только знали, что мы лжем о цели своего появления, но и о наших личностях тоже.

— Вы… — начала я, но прервалась, пытаясь подобрать слова, чтобы моя фраза не казалась ультиматумом или же мольбой.

— Мы не вмешиваемся в дела людей, — ответил Исбир, не дождавшись, пока скажу, что собиралась.

Именно об этом я и хотела спросить прежде, чем назвать свое настоящее имя. А теперь получила дополнительное подтверждение, что и мысли наши для танров не являются тайной.

— Да уж, — усмехнулся Нибо. — Я теперь вижу, в каком великом заблуждении мы пребывали, направляясь сюда.

Я была с ним полностью согласна. Однако сокрушаться уже смысла не было, и потому я вновь заговорила:

— Я готова честно рассказать, кто мы и зачем появились, хотя,