- Всем выйти! Здесь опасно. Ищите другое место.

«Негодяи» повиновались.

Под утро ветер усилился, переходя в настоящую бурю. Ли-цин выбралась из крохотной палатки в тот самый момент, когда, тяжело ухнув, от скалы оторвался уступ и, ударившись о землю, раскололся на несколько крупных и мелких частей.

Стоявшие рядом солдаты бросились в разные стороны.

- Прав был командир! – Сказал один из солдат. – И как он только почувствовал?

- Тян! – Крикнул побелевший от ужаса толстяк. – Там остался Тян!

- Ты точно это знаешь? – Спросила Ли-цин.

- Да! Он единственный, кто не ушел из-под скалы вчера вечером. Я уговаривал его, но он отказался. Сказал – здесь теплее…

«Негодяи» подошли к завалу, и в молчании остановились у могилы товарища. Разбирать огромные камни было делом безнадежным.

- Не помог ему подарок тигра-оборотня… - Тихо сказал кто-то. – Жалко. Веселый был, озорной…

- Чего вы торчите здесь, будто Юй-Хуана{80} поджидаете? – Раздался позади них звонкий голос.

Все обернулись и онемели от изумления. Перед ними стоял бодрый, как всегда, улыбающийся, Тян.

- Живой! – Выдохнул, наконец, Фан. – А мы думали, ты там остался…

- Был я и там. А теперь здесь. – Ответил Тян. – Но пора двигаться. Господин начальник приказал вас поторопить.

«Негодяи» заулыбались. Каждый из них счел своим долгом подойти к воскресшему Тяну, и потрепать его по плечу. Один из солдат повернулся к Фану, и дал ему увесистый подзатыльник.

Растерянный толстяк никак не отреагировал.

Еще несколько дней пути, и отряды вошли в царство вечных снегов.

От сияющего под солнцем снега у людей болели глаза. Сказывалась высота.

Возносящиеся к небу ледяные гиганты внушали священный трепет. В этом пугающем безмолвии человек ощущал себя бесконечно маленьким и беззащитным.

В один из таких ясных, холодных дней Фан подошел к Юаню. Вид у него был перепуганный.

- Господин начальник! – Начал он сиплым от волнения голосом. – Господин

начальник! Сегодня под утро я видел горного духа!

- Где ты его видел, и как он выглядел?

- Огромного роста, лохматый, руки очень длинные. Он сидел вон на той скале. Потом сделал два длинных прыжка и исчез.

- Почему ты никого не разбудил?

- Я онемел от страха.

- Какого цвета у него шерсть?

- Видно было не очень хорошо, но, кажется, темно-коричневая.

Юань задумался.

- Похоже, ты видел не духа, а дикого горного человека. Сам я с ним никогда не встречался, но твое описание очень похоже на то, что рассказывали мне монахи. Нам всем следует быть осторожнее.

- Господин начальник! – Обратился к Юаню один из солдат, слышавших весь разговор. – Мне говорили, что духи гор коварны и жестоки. Как нам задобрить их? Может быть, следует принести им жертву?

- Проси Небо и души своих предков, чтобы они отвели от тебя беду. И ко всему, что видишь вокруг, относись с уважением. Здесь ты в гостях. Что же касается жертвы, то, я думаю, мы все должны ее принести. – Ответил командир.

Ранним утром все «негодяи» собрались у исполинского горного валуна. Теснились друг к другу. Потом положили к подножию гиганта свои дары - кто, что мог: кусок черствой лепешки, ленточку или нитку, ржавый продырявленный наконечник стрелы или просто красивый камешек, подобранный еще на равнине.

Постояли в молчании. Каждый думал о своем.

- Пора! – Сказал, наконец, Юань.

Солдаты отвесили горному властелину несколько низких поклонов, и отряд тронулся в путь.

На душе стало легче.

Они больше не собирались вечером у костра, не рассказывали друг другу страшные или смешные истории. У них просто не было на это сил.

Все новости о событиях в войсках «молодые негодяи» узнавали последними.

Впрочем, тяжелый горный переход никаких других известий, кроме плохих, не приносил. Люди замерзали, срывались в пропасти вместе с лошадьми, погибали от болезней и недоедания.

Некоторое оживление вызвала весть о необычном случае со слугой одного из идущих впереди офицеров. Она быстро распространилась в войсках, обрастая домыслами и фантастическими подробностями.

- Расскажите, господин начальник! – Попросили Юаня «негодяи». – Это правда, или все врут?

- Мне и самому рассказал эту историю человек, услышавший ее из десятых уст. Но, говорят, дело было так…

Дракончик Лунь-эр воспользовался свободным временем и двухдневным привалом для того, чтобы осмотреть окрестности лагеря. Не предупредив Фэя, он вместе с Ином - мальчонкой-хунну, взобрался на плато, возвышающееся над дорогой. Однако, вид оттуда показался ему недостаточно красивым, и он двинулся выше.

Ин, привыкший к степям, идти вслед за ним побоялся. Поглядев вслед товарищу, он спустился в лагерь. Их верный четвероногий друг Юс, жалобно поскулив, последовал за ним.

Дракончик тешил себя надеждой первым увидеть Западные страны, о которых столько говорили. Для этого, по его разумению, следовало лишь забраться повыше.

Перебираясь с одного заснеженного уступа на другой, Лунь-эр обнаружил, что к соседней вершине ведет ровное, постепенно повышающееся снежное поле.

Он попробовал ногой твердый наст, и уверенно двинулся вверх.

Где-то на середине пути снег внезапно ушел из-под ног, и Дракончик почувствовал, что летит вниз. Сильная боль обожгла бок и правую ногу. Затем он потерял сознание.

Очнулся Лунь-эр от холода и сильной боли в ноге. В расселину, ставшую его тюрьмой, проникал слабый солнечный свет. Оглядевшись, Дракончик понял, что от смерти его спас толстый слой снега, смягчивший силу удара. Этот же снег в другом конце расселины образовал подобие наклонного ската. По нему несложно было выбраться наружу.

Дракончик попробовал приподняться, но боль в ноге не позволила ему двинуться с места.

Несколько безуспешных попыток показали ему, что нога сломана, и двигаться он не может. Не смог он и ползти – каждое движение отдавалось дикой болью в боку.

Оставалось ждать помощи.

Дракончик надеялся на Ина.

Мальчик-хунну, действительно, поднял тревогу, обнаружив, что к вечеру Дракончик не вернулся в лагерь. Наступившая ночь, однако, не давала возможности заняться поисками.

С рассветом солдаты, посланные Фэем, отправились искать пропавшего юношу. Ин пошел вместе с ними, и указал примерный район поисков. Взять собаку не представлялось возможным: подъем был слишком крут, и пес не смог бы его преодолеть. Кроме того, ночью снежная пурга замела все следы. Юс смотрел вслед уходящим, и тихонько скулил.