— Не нужно. Я сам, — Харан попытался забрать у меня ведро, но я ему его не отдала. – Амели, тебе будет тяжело.

— Да признайся уже ей в любви, — крикнул парню один из пожилых торговцев. Харан смутился, а я сжала в ладони ручку от ведра и пошла к ручью. Понимала ли я то, что нравилась Харану? Да, понимала. Но его ухаживания не принимала. Для меня существовал только тот, кого уже не было в живых.

Я подошла к ручью и опустила ведро в воду. Я могла бы с помощью магии за несколько секунд наполнить ведра, но волшебством сейчас вообще не пользовалась.

— Давай я все же помогу тебе, — пробормотал Харан и спустился ко мне.

Я не ответила. Бездумно смотрела на воду и именно в ней заметила отражение первых бликов. Красноту. Резко подняла голову и посмотрела на небо, которое стремительно наполнял алый цвет, поглощая собой массивные облака.

Между торговцами прошелся гул голосов, пропитанных удивлением и страхом. Раз за разом я слышала доносящиеся до меня слова:

«Тысячелетний оборотень пробудился».

Алое небо. О нем слагали легенды. Люди говорили о нем со страхом, а оборотни с благоговением, ведь красный цвет, заполнивший небо, являлся признаком того, что Тысячелетний пробудился. Впервые принял свою звериную форму.

Затаив дыхание, я все смотрела на небо и в это мгновение почувствовала, как кожу на плече начало покалывать.

Конец!