Шанта отнюдь не пример и никогда им не была. Это Джэйфф понял довольно быстро. Родина шуриа, по сути, волшебный остров, почти сказочный, и хотя сказка эта страшная, но жизнь там не подчиняется общим законам. Остров живой, и все на нем живо, и каждая жизнь — человека ли, ручья ли, дома или тропинки, скалы или сосны — пылает словно факел, освещая бытие. Так было всегда и всегда будет.

А Джезим стал другим, что тоже правильно и закономерно. Даже столица Эббо, куда двадцать лет назад приплыла на рыбачьей шхуне Джона, уже совсем другая. Революции и бунты, прокатившиеся за два десятилетия по республикам Конфедерации, внесли свои уточнения и в жизнь Индары и ее жителей. И прежде всего, вездесущим присутствием полицейской стражи и всепроникающим мздоимством. Не князья и их верные вассалы правили в Эббо, а многочисленное чиновничье племя, и не силой оружия, как во времена легендарные, девами и винами славные.

Вот как бы Джэйфф Элир стал искать господина Фэлтса лет эдак триста назад? Не самая простая задача, надо заметить. Хотя бы потому, что в те времена недруг леди Конри вряд ли представлялся бы настоящим именем. Ищи потом свищи Фэлтса, если он на самом деле никакой не Фэлтс, а натуральный, скажем, Кэвилен Эобрихт. Вспомнился вдруг Джэйффу знаменитый разбойник столь любимого прошлого — державший в ужасе все побережье Идбера. Тоже романтичный дядька был — любил рубить людей надвое, то бишь поперек, чтобы ноги отдельно, голова отдельно, а посередке кучкой ливер. Теперь такие уже не водятся, к величайшему счастью современников. А если вдруг и воскреснет в далеком потомке Кэвилена-Пополамчика бешеная прадедова кровь, то начальник идберранской полиции свистнет своих молодцев с барабанными пистолетами и ружьями, попросит в помощь пару фрегатов у Вилдайра Эмриса, и раскатают шайку по песочку тонким слоем. Другое время, другие люди… Добродетели и злодейства — те же. Например, жадность.

Кабы не она, родимая, то Джэйффу пришлось бы самому следопытничать, ведь воровские гильдии канули в небытие вместе с правом первой ночи и публичным четвертованием бунтовщиков. Но если знать, что в Индаре без удостоверяющей личности бумаги не снять даже угол в ночлежке, а почтовая служба на высоте, и служащий там народ падок на небольшие сувениры, вроде серебряных оули, сложенных в стопочки, то поиск нужного человека становится на порядок проще. Кто же откажется помочь хорошо одетому, веселому и щедрому господину Эрмиду найти давнего и близкого друга?

«Домовладение госпожи Кэсс за номером 7 по 15-й улице Северного округа (левая сторона Крабьего Канала), квартира на втором этаже», — значилось в записке, переданной Джэйффу во время его неспешной прогулки по столичному зверинцу. Мальчик-курьер в форменной курточке по-военному козырнул, отдал послание, взял заслуженные десять лейдов и рванул к продавцу дешевых сластей. А Джэйфф, вдоволь налюбовавшись на печальномордого коня с двумя горбами, не спеша отправился по указанному адресу. Надо же хотя бы одним глазком взглянуть на обиталище господина Фэлтса, а если повезет, то и на самого, так сказать, виновника торжества посмотреть издалека. И хотя погода не слишком располагала к долгим пешим прогулкам, Джэйфф решил не связываться с лодочниками. Эти мерзавцы дерут три шкуры за сомнительное удовольствие продрогнуть от сырости и нанюхаться гнили, а везут не быстрее, чем если своими ногами идти. К тому же по дороге можно заняться кучей приятных дел — постукивать тростью по мостовой в ритме модной песенки, перемигиваться с цветочницами, ловко кинуть монетку попрошайке, поглазеть на пожар и работу огнеборцев, словом, дать понять любому соглядатаю, что шуриа просто гуляет по Индаре без всякой цели. Поворот на 15-ю улицу Северного округа Элир намеренно пропустил дважды, сделал лишний круг и только с третьей попытки очутился возле дома номер семь. В этой части города особнячки строили люди с деньгами и выдумкой. Земля вдоль Крабьего Канала стоила на вес золота, поэтому на архитекторе не экономили. По крайней мере, на что посмотреть чужестранцу имелось: обнаженные гипсовые дамы, подпирающие пухлыми ручками балконы с эркерами, гроздья цветов и фруктов, опасно нависающие над парадным входом, скорбные и смеющиеся маски и все, чего только пожелает душа отягощенного художественным вкусом домовладельца.

Квартал, выбранный неведомым господином Фэлтсом, оказался не только престижным и занимательным с точки зрения архитектуры, но и весьма густонаселенным. По улицам туда-сюда сновала прислуга, нянечки выгуливали малышей, посыльные беспрестанно стучали то в одни, то в другие двери. И добро б Джэйфф был как все — полукровкой, а шуриа на 15-й улице ни спрятаться, ни скрыться от любопытных глаз.

Поэтому он решительно взялся за молоточек на входной двери в дом номер два. Открыла дама.

— Чем могу помочь?

— Простите, сударыня, я увидел объявление. Вы ведь сдаете апартаменты внаем?

Напряженное ожидание на лице женщины тут же сменилось радостной улыбкой. Во-первых, перед ней стоял потенциальный клиент, а во-вторых, клиент этот выглядел очень состоятельным человеком.

— Разумеется! Проходите! Я вам все покажу.

Госпожа Лидди оказалась болтливейшим существом в Индаре. Ровно через полчаса Джэйфф знал подробности частной жизни не только хозяйки, но и всех соседей, включая господина Фэлтса.

— Ах! Я убеждена, что постоялец Эринмы Кэсс либо чем-то серьезно болен, либо невыносимо страдает.

— Почему? — удивился Джэйфф.

— В его присутствии мне всегда так грустно. Он очень печальный человек.

Загадочные слова, сказанные не самой умной женщиной на свете. Так очень часто случается в жизни, когда вслух произносят сокровенную тайну, этого не понимая и не отдавая себе отчета в том, что приоткрылась завеса над страшной бездной. Миниатюрная рыжеволосая полукровка всего лишь поболтала ножкой в лакированном башмачке над пропастью, подразнила опасное чудовище, притаившееся во тьме…

Они с госпожой Лидди уговорились о новой встрече на следующий день, чтобы хозяйка могла вызвать стряпчего и честь по чести заключить взаимовыгодный договор.

«Ну, куда он денется, этот Фэлтс?» — решил Джэйфф, уже направляя стопы в сторону Крабьего Канала. Он поправил галстук, подтянул перчатки и…

Тело есть тело, душа есть душа, вместе им хорошо, но без души тело не живет. Это великий закон природы, ведомый каждому смертному и зримый любым шуриа воочию. Дух человека виден детьми Шиларджи почти так же, как в ночи издалека — свет в жилом доме.

А в господине, который шел по противоположной стороне улицы, этого света не было. Мертвец! Мертвец, которому положено лежать в земле, а не бродить по городу, вырядившись в цилиндр и редингот.

Первым желанием Джэйффа Элира было выхватить ихинцу и быстро исправить чудовищную ошибку мироздания, допустившего саму возможность так цинично посмеяться над сокровенной сутью Жизни. Следом зловонным стервятником налетел утробный страх — дыхнул в лицо тухлятиной, заглянул мертвым глазом прямо в зрачок, клюнул в переносицу. А следом в открытую рану солью просыпалась смертельная тоска.

Джэйффу и раньше доводилось сталкиваться с северянами. Там, на Шанте, на широких пляжах и в прибрежных лесах, Элир убивал их в честном бою и из засады, догонял по кровавому следу и уничтожал, как бешеных животных. Но свои чувства — всю эту бездну ненависти и ужаса — шуриа всегда списывал на боевую лихорадку. А оказывается-то, они сами по себе такие… иссушающие!