говорил? Да? Значит, я думал вслух. А я думал, что только думаю…

И р и н а. Думаю! Орал, как громкоговоритель на площади… Знаешь, а ты ведь настоящий философ… Мысли у тебя… такие абстрактные… обо всем об этом…

Т и т у. Об этом колодце!

Звук бьющейся посуды.

И р и н а. Ну вот, чашку разбила!

Т и т у. Это к счастью…

И р и н а. Ох!

Т и т у. У меня, кажись, веко дергаться начало. Ресница попала. У вас ресницы длинные? Вы бы мне протянули их, а я бы по ним легонько перешел… Не смей на других глаза пялить! Нечего на них глазеть! Не смей ни на кого смотреть, бесстыжая! Я ведь могу рассердиться! Ой, рассержусь! Это после того-то, что мы обручились?

И р и н а (не понимает, в чем дело). Ты что? Ты что?

Т и т у. С короткой твоей юбочкой покончено… Да и родителям нечего на коленки твои любоваться… Не их это теперь забота — твои коленки! Тоже мне родители… И чужих детей бросай учить! Свои теперь будут! Так я хочу… Чтоб много… чтоб целый класс!

И р и н а (вся сжавшись). Да ты…

Т и т у. Или даже два класса… параллельных… «А» и «Б»! (Наставительно.) Ну, прополощи горло и скажи «А-а-а…», «Бэ-э-э…»

И р и н а. Ты как себе позволяешь со мной разговаривать? Ты чего добиваешься, чтоб я заплакала?

Т и т у. А, захныкала… (Другим тоном.) Ой, простите, пожалуйста! Это у меня какой-то заскок… Помутилось… Неудивительно! Фосфор в мозгу весь намок, вот и замкнуло…

И р и н а. Проясняется?

Т и т у. Понемногу. Кое-какие мыслишки зашевелились. А что, солнце уже зашло? Так рано? А как же скот на пастбище? А, вот они, возвращаются… Машут хвостами, отгоняют мух, слепней. Быки плывут, подняв рога над водою. Коровы. Пегие. Всем стадом. Хорошо, что не разбрелись. Ну-ка, ну-ка, кажется, наша Мурджила… И рядом с ней — Приан… Как зубры… Все стадо поплыло вниз, в долину. Только бы бычок от них не отстал!

И р и н а. Испокон веков наши мужики гордились своим скотом. Своей землей. Своим домом…

Т и т у. Касательно земли — так ее вовсе не видать, а насчет скота, сами видите, какая на него напасть нашла, хоть и прививки от ящура поголовно всем делали…

И р и н а. Пропадут, все пропадут.

Т и т у. Плавать они умеют. Плавать я их научил. Да только куда их занесет? Придется потом всю округу облазить.

И р и н а. Ничего. Все себе вернем, все начнем сначала. Наши мужики — народ хозяйственный, опытный, все пережили…

Т и т у. И еще переживут. Не все еще прошли… смотрите, смотрите, овцы плывут всем гуртом! И стадо нашего Боалы… Теперь все. Теперь дело к концу. Конец.

И р и н а. Если ты имеешь в виду меня, то ошибаешься! Мы еще здесь. И здесь останемся! (Решительно.) И не дадим унести себя вниз… по течению…

Т и т у. А я, пожалуй, отправлюсь. Со всем этим скарбом, с журавлем, с ведром… (Раздражаясь.) Но до последней минуты я никому не позволю затыкать мне рот. Никому! Даже господу богу! (С грустью.) А когда все это кончится, из наших тел, погребенных в плодоносном иле, поднимется навстречу зорям нежный пар скорби…

И р и н а. Эй, Титу, если в тебе еще есть хоть крупица разума, посмотри внимательно вокруг и скажи мне, появился там кто-нибудь? А то, по правде говоря, я тоже начинаю терять терпение…

Т и т у. Появился… Пропал… появился… пропал…

И р и н а. Ох, напрасно я на него сердилась… И на прочих людей напрасно обижалась… Неужели я никак не могла помочь ему, этому бедняге? А те, на берегу, неужели они никак не могут нам помочь? Ждут чего-то. Придумывают что-то. И придумают в конце концов! (Ребенку.) А мы, сынок, будем ждать и хорошо вести себя… все будет хорошо… Вот увидишь!

Т и т у (смеется). Сегодня у нас в Доме культуры кино. Ну их, не пойду. Здесь вон какая красота! Река вся в пене! Собрала мыло из всех домов. Свинки теперь заблещут чистотой…

И р и н а. Что-что?

Т и т у. Песню вспомнил. Ку-ку! (Смеется.) Ку-ку!

И р и н а.

Всем кукушка напевала,

Ворон каркал мне одной…

Т и т у. Откуда это?

И р и н а. Тоже… из песенки… Что-то я в этом году кукушки совсем не слышала… Как-то так получилось…

Т и т у. Ну ничего… Сейчас услышите… Ку-ку! Ку-ку!

И р и н а. Ты будь у меня умницей, кукушка… Кукушечка моя… птица серая…

Т и т у. Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку… (Все громче и громче.) Куку! Ку-ку! Ку-ку!

И р и н а (смеется). Ну хватит, хватит, а то оглушишь меня.

Т и т у. Ку-ку! Ку-ку!

И р и н а. А как там вода, выше или ниже? Здесь у меня она все поднимается… Но тебе там, наверное, виднее… вся обстановка… ниже, а?

Т и т у. Ку-ку… Ниже… Ку-ку… Выше… Ку-ку… Ниже… Ку-ку…

И р и н а. И этот решил меня попугать. (Громко.) Эй, ты! Меня, знаешь, не так легко взять на испуг!.. Тут уже пробовали… Нашлись такие… Смотри лучше, как бы тебя самого не унесло… А то ухнешь из огня да в полымя!.. Ремнем привяжись. А людей увидишь… маши руками… крыльями бей… куку-шеч-ка ты мо-я, пти-ца се-рая-я… (Плачет. Икает.) Серая…

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

И р и н а, стоя на кровати, пытается дотянуться до репродуктора.

И р и н а. Ну-ка поглядим, как наши дела. (Вертит ручку, радио не работает.) В общих чертах… стоим на кровати… но нас интересуют как раз детали… и перспектива… И, честно говоря… любая новость была бы утешительной. Хуже ведь не бывает. В самом деле, сколько можно жить под водой… (С интересом.) Любопытно узнать, что делается на Луне? (Раздраженно, в сторону радио.) Да скажи ты хоть что-нибудь… Тьфу!

Какое-то хрипение, потом аппарат вновь смолкает.

Ну-ну!

Снова треск и — тишина.

Говори-говори! Молодец! Можно сказать, что я установила контакт с миром. Наладила связь с миром. Мир хрипит. Но ободряет меня. Я поняла, он говорит мне: «Держись! Скоро появится кто-то на небе… на веревке… свисающей с вертолета… и ты услышишь голос: «Поднимайтесь, мы явились за вами!..»

В репродукторе снова шорохи.

Ирина не обращает больше на него внимания. Сидит на кровати и внимательно разглядывает водовороты, бурлящие в комнате.

Вот что забавно. Здесь, в моей комнате, вода завихряется справа налево, а в комнате покойника — слева направо. У меня, значит, против часовой стрелки… к чему бы это? Вода показывает мне обратное время? Дождя не слышно. (Слушает.) Значит — что, опять засуха? (Смеется.) Я тут задремала на минутку, и мне приснилось, будто я в Сахаре… в самом жарком ее месте. Я играла в песке. Мастерила себе песочные часы… из мертвых верблюдов… Уж не знаю, как это выходило, что я им сыпала песок в уши… А высыпался он у них из копыт. А потом верблюды