вокруг и отстранённо отмечал интересные детали. Он насчитал пятнадцать открытых дверных проёмов на этом этаже и примерно столько же на втором, куда вела широкая лестница напротив входа. Полукруглые ступени разных оттенков зелёного красиво перекликались с формой фасада.

Если бы Джек сейчас мог загадать одно-единственное желание, то не попросил бы новый шанс поговорить с Грэйс, не хотел бы даже, чтобы повторился их поцелуй. После него почему-то осталась горечь, но Джек всё равно то и дело прикасался пальцами к губам, пытаясь сохранить вкус. Он не пожелал бы больше манипуляций с течением времени, чтобы исправить ошибки и отменить некоторые постыдные поступки.

Джек мечтал хоть ненадолго оказаться в тихом безлюдном месте, послушать мысли и записать их, упорядочить.

– Я дома, дома, до-о-ома.

Да, тишина была главным условием. Джек прикрыл глаза.

– Самира, сделай милость, прекрати скакать как ужаленная.

Кажется, это не он сказал. Подумал, может, и он, но озвучил кто-то другой. Голос был ровный, низкий, хрипловатый и однозначно женский.

Сэми замерла в неудобной позе на одной ноге, все новоприбывшие в замок обернулись на источник команды.

– О, здорово, она ещё жива, – пробормотала Самира несколько громче, чем это позволяла хорошая акустика помещения.

– Кто это? – шёпотом спросил её Джек.

– Это моя бабушка, королева Искария.

Вот только что ни в холле, ни на втором этаже никого не было, а теперь на верхней ступеньке вдруг из ниоткуда образовалась женщина. Её поза выражала крайнее недовольство, какое обычно появляется после многих часов ожидания, а ведь Самира дурачилась от силы минут пять.

– Бабушка, – машинально повторил Джек. Он тут же пообещал себе больше никогда не произносить этого слова в присутствии данной женщины, потому что от возникшего диссонанса закипел мозг.

Королева Искария не имела морального права называться бабушкой. В её облике отсутствовал малейший намёк на миловидность. Даже в самых смелых фантазиях королеву трудно было представить в цветастом переднике с миской теста в руках или отдыхающую в кресле-качалке с вязальными спицами. Красивая и величественная, в элегантном бордовом платье, шлейф которого покрывал весь пол площадки на втором этаже, она скорее была способна повести многотысячное войско на войну, чем порадовать любимых внуков сказкой на ночь.

За спиной королевы стоял навытяжку офицер с оружием наготове. От обычных городских стражников, к косым взглядам которых Джек привык в путешествии, его отличала более дорогая форма и экипировка. Китель с серебряными застёжками, ножны на ремне сверкали камнями, плащ украшала филигранная вышивка большой белой птицы с расправленными крыльями. Джек бы не отказался примерить яркий наряд, но для этого ему пришлось бы переквалифицироваться из рассказчика в солдата и поменять карандаш на меч или лук со стрелами.

– Ой, а я с ней ещё не познакомилась, – шёпотом поделилась Грэйс, с опаской поглядывая на королеву.

– Тебе повезло, – ответил ей Джек так же тихо. Он хотел взять Грэйс за руку, но отчего-то не решился.

В это время Самира неестественно вытянула шею и двинулась вперёд, по пути сбивчиво проговаривая наставления.

– Держитесь все за мной, смотрите на её левое плечо или в пол, если будет трудно поднять голову. Молчите, пока она не задаст вопрос, и ни в коем случае не возражайте.

Правду говорят, что следует опасаться собственных желаний. Джеку не хватало формальности в общении с Тарквином, он всё удивлялся неподобающему поведению короля. Наконец появилась возможность наверстать упущенное.

Нестройным клином они преодолели холл и три четверти лестницы. После короткого кивка королевы Самира поднялась выше и коротко поцеловала её в щёку. Искария не пошевелилась, только поморщилась слегка (и явно не от удовольствия).

– Где же ты пропадала три года, Самира? – Взглядом она пригвоздила внучку к полу. При беглом осмотре королева наверняка успела отметить и растрёпанные волосы, и помятое после долгой дороги платье, и пыль на ботинках.

– Всего полтора года, бабушка, – смиренно ответила Сэми, растеряв гонор. Действительно, на каждую рыбу всегда найдётся другая, более крупная рыба.

– Хм, – ответила королева.

– Я побывала в мире моего отца, – продолжала Самира, постепенно возвращая голосу силу.

– Хм. Надеюсь, он пребывает в добром здравии.

Где-то далеко при этих словах Сэм Маршалл страдал от крайне болезненного приступа икоты. Интересно, Искария с самого начала не одобряла выбор дочери или же предыдущий рассказчик навлёк на себя немилость уже после своего исчезновения?

– Я привела с собой друзей, – сменила тему Самира.

– В самом деле? – До этого момента королева с виртуозной расчётливостью снайпера умудрялась смотреть куда угодно, только не на спутников внучки.

– Да, вот, познакомься. Это Джек.

Самира неласково ткнула Джека вбок, заставив подняться ещё на ступеньку.

Так, куда там можно смотреть? На левое плечо? Или на правое? Или между ними? Ого, ничего себе… Нет, лучше не стоит. Уместно ли сказать, что теперь понятно, от кого Самира унаследовала красоту? Да и характер, в принципе, тоже.

Расправив складки на юбке, посчитав пролетающих за окном птиц, скользящим взглядом проверив чистоту пола, на котором Джек имел неосторожность оставить мокрые следы, отметив медальон на его груди, Искария всё же решила удостоить Джека своим вниманием и пощёлкала пальцами перед его лицом.

– Что? – Джек отпрянул от неожиданности.

– Странно, а я подумала, что он слепой, – бесстрастно ответила королева, обращаясь к своему телохранителю, – никогда не видела таких бесцветных глаз.

В обязанности офицера королевской стражи не входит одобрение шуток или комментарии к ним, но Джек услышал смешок.

– Сколько можно повторять, что серый – это тоже цвет! – выпалил он. Осознав, что уставился в неразрешённую точку, Джек поспешно перевёл взгляд на Сэми. Та закатила глаза и сжала губы в тонкую ниточку, призывая к молчанию.

– Зрячий, неопрятный и дерзкий, – резюмировала королева. – Перестань корчить рожи, Самира.

Сейчас его вышвырнут отсюда. Придётся опять перейти мост, спуститься и поселиться там вместе с Горком. Но королева не сочла Джека достойным наказания и уже потеряла к нему интерес.

– А это Грэйс, – как раз вовремя вставила Самира.

Грэйс подошла поближе и интуитивно изобразила лёгкий реверанс.

– Грэйс? – Искария скривилась, будто проглотила кусочек лимона. – Какое короткое имя. Оно женское?

Сэми громко откашлялась и решила уточнить:

– Это моя сестра.

Королеву заявление не удивило.

– Значит, ты его дочь, – сказала она, сумев вложить много неприязни в короткое слово «его». Джек почувствовал, как воздух вокруг наполняется невидимыми жалящими искорками, но не был точно уверен, от кого они исходят.

– Я ведь тоже его дочь, – напомнила Сэми.

– Не переживай по этому поводу, дорогая, человеку редко везёт с обоими родителями.

Возникла пауза, для кого-то неловкая, а для кого-то вполне удовлетворительная. Впервые за всю мучительную церемонию