“Жизнеописание” мгновенно стало самой любимой книгой в народе, её читали и перечитывали, многие заучивали наизусть. Далеко не всё в “Жизнеописании” было чистой правдой, очень многое было сильно приукрашено. Святой Максим был описан там как непогрешимый юный мудрец, хотя на самом деле таким вовсе, по–моему, не был. Но книга всё равно получилась хорошей, живой, интересной и поучительной. То, что современным летописцам не хватило такой глубины мудрости, какая была у древних пророков, создавших Первую Книгу, нельзя было ставить им в вину. Они сделали всё, что смогли, и это было лучшее из того, что они сделали в своей жизни.

Страдания ни в чём не повинных, святых отроков, почти детей, Сына Бога и его юного слуги, эти страдания, ярко показанные в “Жизнеописании”, пробудили наконец совесть многих людей. И поняли они, что они – люди. Люди, созданные по образу и подобию самого Бога. Созданные для любви, добра и справедливости. А не для войн, убийств и истязаний друг друга.

Но раскаялись далеко не все…

Согласно пророчеству Сын Бога должен был вскоре прислать своего слугу, Небесного Посланника. Так говорилось в Первой Книге, а люди теперь верили этой Книге. Верили и с нетерпением ждали. Небесный Посланник мог появиться со дня на день.

В Первой Книге очень неопределённо было сказано о точном сроке его появления, о том, как он будет выглядеть, что делать, как вообще можно будет его узнать. И этим воспользовались появившиеся сразу после Ухода Сына Бога многочисленные самозванцы, выдающие себя за Небесного Посланника. Разоблачить этих обманщиков, нагло пользующихся легковерием доверчивых людей, неожиданно оказалось очень непростым делом. Число этих лжепосланников неуклонно росло с каждым днём. Некоторым из них удавалось заморочить голову очень большому количеству людей, готовых любой ценой исполнять все их “Божественные” приказы.

Возникли воинственные секты, большинство из которых были крайне враждебно настроены друг к другу, к королю, и, разумеется, ко мне. Именно меня они объявили самозванцем, которому на самом деле Святой Максим вовсе не поручал командовать поверившими ему людьми. И что я даже как будто предал его, помог королю арестовать Сына Бога.

Его Великая Святомудрость и не думал преследовать этих подлых еретиков. Он не только не препятствовал, но в некоторых случаях, как мне удалось выяснить, даже тайно способствовал появлению сект. Может быть, считал, что появление этих многочисленных еретических сообществ как раз на руку ему, что еретики могут помочь и ему в его новых дьявольских кознях.

Сколько я ни пытался разгадать его замыслы, толком мне это так и не удалось. Не по зубам оказался мне этот нечеловечески хитрый старик. Единственное, до чего мне удалось додуматься, и в чём я был абсолютно уверен, это то, что Его Великая Святомудрость очень боится появления настоящего Небесного Посланника и будет делать всё от него зависящее для того, чтобы погубить его. Этот старик наверняка помнил, что Небесный Посланник, как об этом сказано в Первой Книге, будет действовать хоть и от имени Сына Бога, но при этом гораздо решительнее Его. А значит наверняка попытается первым делом уничтожить Его Великую Святомудрость как злейшего врага своего Господина.

Поэтому у Его Великой Святомудрости просто другого выхода не было, кроме как попытаться убить Посланника. Тем более, что в Первой Книге ничего не было явно сказано про Его судьбу. Божественный Посланник вполне мог оказаться смертным, как обычный человек.

Я был уверен, что старик обязательно сделает всё, чтобы убить Максимова Посланника. Неважно – самому ли убить, с помощью своей всё ещё огромной армии слуг или руками фанатичных и непримиримых сектантов. Поэтому многочисленные одна за другой вспыхнувшие между сектантами стычки, из‑за которых в считанные недели наш кем‑то проклятый мир опять начал превращаться в кровавый ад, были действительно ему на руку.

Наверняка он сам же этой бойне и поспособствовал. Надеясь, что кровавая мясорубка уничтожит не только многочисленных самозванцев и их последователей, но и настоящего Посланника. Или хотя бы ослабит Его, лишит его армии приверженцев, которые могли бы помочь ему в его борьбе с врагами Бога, прежде всего – в борьбе с Его Великой Святомудростью.

Кровавые войны между сектами многочисленных “Небесных Посланников” стали уносить множество жизней. Часто людей заставляли входить в секту и сражаться помимо их воли. Отказывающихся просто убивали, причём убивали очень жестоко.

Одним из первых погиб барон Далерг, единственный человек, сразившийся с Максимом и оставшийся после этого живым. Этот случай был совершенно необъяснимым, и барон привлекал к себе болезненное любопытство многих авантюристов, желающих использовать его в своих целях. Один из вошедших в большую силу самозванцев потребовал от Далерга, чтобы тот не только стал сражаться на его стороне, но и подтвердил, что якобы был свидетелем того, как Святой Максим собирался именно этого проходимца назначить своим “Посланником с Неба”.

Высокомерный барон с презрением отверг эти требования. Умирал он, как я узнал потом, очень долго, могучее тело упорно цеплялось за жизнь. Но никакие самые изощрённые пытки так и не смогли сломить железную волю барона, он так и умер непобеждённым. Возможно, барон вообще не был побеждён ни разу в жизни. Даже в поединке с Максимом. Мне тогда показалось, а сейчас я почти уверен в этом, что Святой Далерг тогда просто поддался мальчику, но сделал это так искусно, что никто, даже сам Максим, так ничего и не понял.

Войны сектантов не ограничивались нападками друг на друга. То и дело вспыхивали яростные восстания и против меня. И мне пришлось, хоть и очень этого не хотелось, безжалостно подавлять их. Я понимал, что это святотатство – посылать в бой людей, приказывать им убивать других людей, делать это после того, как Сын Бога принял столько мук, пытаясь избавить наш мир от убийств. В то время, как целые армии паломников стремятся поклониться последнему месту пребывания в этом мире Святого Максима, его картинам, его слуге. Но выхода у меня не было. Если бы я поддался жалости, позволил бы разгореться восстаниям, число и без того многочисленных жертв неминуемо умножилось бы.

Поднимали восстания и против Его Великой Святомудрости. Но старик просто–напросто заперся в своём огромном и абсолютно неприступном замке и никак не реагировал на действия восставших. Защитить своих слуг, оказавшихся вне стен замка, он даже и не пытался. И заполыхали костры, на которых живьём сжигали “слуг Дьявола”, Дьяволом, само собой, сектанты–раскольники прозвали Его Великую Святомудрость. Перед тем, как сжечь, монахов надолго подвешивали на их же дыбах, и толпа, горящая жаждой “праведной мести” могла вдоволь над ними потешиться.

Я хоть и считал, что слуги Святой Церкви – действительно служат Дьяволу, но то, что делали с ними восставшие, вызывало у меня отвращение. Но я не вмешивался. Ещё не хватало мне защищать палачей, которые совсем недавно то же самое делали с невинными людьми. Тем более, что и своих проблем мне хватало вполне, даже с лихвой.

Больше всего меня угнетало то, что приходилось воевать с восставшими, жестоко расправляться с ними. Среди восставших большинство было людьми честными и мужественными. Не их вина была, что их обманул какой‑нибудь проходимец, которого они приняли за Небесного Посланника, поверили, что я – самозванец и предатель, пошли в бой, совершенно безнадёжный для них бой против меня. Они верили, что умирают за правое дело, за Небесного Посланника, за Сына Бога, за самого Бога.