— Но это чертовски высокая цена, Джек, — говорит Летти.

— Стоит того.

И он указывает подбородком в сторону машины Летти.

— Да, стоит, — говорит она.

И сжимает его руку.

— Я люблю тебя, Джек.

— Я тебя люблю, Летти.

И она оставляет его руку.

— Иди, по крайней мере, попрощайся с ними.

Джек подходит к машине. Дети сидят впереди. На коленях у них — собака.

— Ну что, ребята, в деревню едете, да? — говорит Джек. — На лошадях-то кататься будете?

Они кивают с мокрыми глазами. И храбро улыбаются сквозь слезы.

Он чмокает Летти в щеку, коротко обнимает, садится в пикап.

Трогает и выжимает скорость, чтоб не оглядываться.

Врубает Дика Дейла и его группу.

Проезжает мимо нового указателя въезда на побережье:

«Мемориальный парк Памелы Вэйл».

И сворачивает на юг.

Даня сворачивает на грунтовую дорогу над побережьем.

— Зачем… — произносит Ники.

Даня стреляет ему в пах. Пуля прошивает позвоночник Ники, но он в сознании и видит, как Даня вылезает из машины, вынимает из багажника канистру и обливает машину бензином.

Даня открывает заднюю дверцу.

Плача, закатывает штанину Ники и, вынув нож, перерезает сухожилие как раз над тем местом под коленом, где у Ники вырезаны Два Креста; и вырезает лоскут кожи.

Этого Ники уже не чувствует.

Слезы текут по щекам Дани, когда он говорит:

— И да буду я проклят, а душа моя пусть горит в аду, если я когда-нибудь преступлю Воровской закон.

Он захлопывает дверцу, отступает от машины и кидает спичку.

Потом сует в рот дуло пистолета и нажимает на спуск.

Мужчина сидит в машине, а машина охвачена пламенем.

Он не покидает машины.

Пламя лижет ему ноги, а он остается на месте.

Внизу Тихий океан бьет волнами о береговые камни.

Жизнь и пожар в Калифорнии.

Джек Уэйд сидит на доске, покачиваясь в зыби, не достигающей размера волн. Он глядит на крутящийся дымок на берегу.

Дымок означает, что Эрнандо уже наладил гриль и угли скоро накалятся, и тогда ему надо идти и помочь Эрнандо готовить ужин для туристов.

Если они заглянут в рыбацкую деревушку.

Но заглядывают они редко, и тогда он помогает Эрнандо строить хижину. Дело нехитрое — маленький домик из шлакоблоков, брусчатая крыша, но Джек умелый строитель, и Эрнандо посчастливилось с помощником.

А в остальное время Джек занимается сёрфингом, рыбачит или ездит в городок за покупками. Когда приезжают туристы, он готовит завтрак по-деревенски, жарит блинчики или еще какую-нибудь муть, которую они заказывают. Кормит их обедами — курица, фрукты и холодное-прехолодное пиво. А по вечерам он жарит рыбу, которую наловят туристы или наловит он, а когда все будет убрано, он берет себе бутылочку пива, садится и слушает, как Эрнандо поет свои canciones.

А если у Эрнандо нет настроения петь, Джек устраивается в задке старенького фургончика Эрнандо и слушает по радио трансляцию матча «Доджерс». Метеосводки предсказывают сильные шторма на севере.

А иной раз, откинувшись в кресле, разглядывает присылаемые ему, «дяде Джеку», карандашные рисунки. Сначала это были сплошь рисунки с горящими деревьями и домами. Теперь на них все чаще дети изображают себя верхом и рядом непременно даму с черными волосами.

Джек часто думает о Летти.

Думает о себе и Летти с детьми.

И редко вспоминает жизнь и пожар в Калифорнии.