Но этот перепутанный клубок тауматургии, суеверий, слепой удачи и точного расчета…

Она взглянула еще раз. Больше всего это походило на клубок ниток, с которым хорошенько поиграл котенок.

При этом она не была уверена, что все это хоть как-то влияет на волю короля.

Это оказалась просто… защита.

Николас Ганфрой год практиковался перед этим днем. Высокий чистый звук его трубы легко перекрыл шум толпы.

В ту долю секунды, когда все затихли, он прокричал вызов Красного Рыцаря:

– Тот, кто называет себя Красным Рыцарем, бросает вызов любому, кто смеет утверждать, будто великолепная королева Альбы, великая Дезидерата, чем-либо нарушила обязанности королевской жены и не сохранила верность. Он готов доказать свои слова любому, у кого хватит храбрости, любому, кто обвиняет королеву в неверности, любому, кто готов драться с ним. Красный Рыцарь предлагает бой не за свою честь, а только лишь за справедливость. Если ни один из рыцарей не поддержит обвинение против нашей милостивой королевы, Красный Рыцарь потребует ее немедленного освобождения по закону Альбы, по праву оружия и по военному закону Галле.

Глотка у Ганфроя была луженая, не хуже трубы, и он долго учился кричать в подвалах и винных погребах. Его услышали все.

На королевской трибуне засуетились.

Амиция стояла на расстоянии вытянутой руки от архиепископа Лорики, но ее никто не замечал в давке.

Архиепископ и сьер де Рохан только что вернулись и бегом взбежали по ступеням к королевской ложе – Амиция отметила, что архиепископ уже вспотел. Еще она увидела, что тощий, потертый человек в дешевой красной одежде ученого – герметист. На него были наложены два защитных заклинания и печать.

Амиция всегда отличалась наблюдательностью, и она заметила, что третий амулет он носит на шее – сложное плетение из тонких грязных льняных нитей. Силы в нем не было, но у короля на шее висел такой же амулет.

– Отправьте за ним стражу, – заорал архиепископ.

Дворяне на трибунах отозвались неодобрительным гулом.

Де Вральи улыбался, как будто только что получил награду.

– Это наемник. Он продает свой меч. Должно быть, королева купила его услуги. Насколько я знаю, он неплохой боец, и доспех у него хорош. – Красивое лицо де Вральи исказилось в усмешке. – Бог велик. В ответ на мои молитвы Он отправил его сюда, на честный бой со мной.

Де Рохан пытался протолкаться к королю.

– Ваша милость! Ваша милость! – взывал он.

Амиция была прямо под ним, в шести футах от короля. Ее зажало в толпе галлейцев и альбанцев.

Кто-то ее облапал.

Она не обратила на это внимания и поднялась…

…на свой мост. С интересом отметила, что здесь, в эфире, на ней то же платье, что и в реальности.

Она увидела в эфире короля. Увидела путаное переплетение защитных чар и проклятий и прикусила эфирную губу.

Она помолилась. Во время молитвы она думала об аббатисе – о твердыне разума и здравого смысла, силы и характера, любовнице старого короля и потенциальном магистре.

Что бы та сделала на ее месте?

Амиция оглядела толпу вокруг короля. Она искала связь. Золотую или зеленую нить, тянущуюся от короля к кому-либо еще.

Она ничего не увидела.

Возможно, король действовал по собственной воле. Приор в это не верил, как и Габриэль.

Она вздохнула, завершила молитву и попробовала по-другому. Она посмотрела на короля не как практикующий герметист, а как лекарь. Как ее учили в Ордене.

И уже через мгновение возблагодарила Господа и начала действовать.

Де Рохан схватил короля за руку:

– Я приказал арестовать герольда и самого рыцаря.

– Да-да, – медленно и тяжело сказал король и уронил голову на грудь.

– Сир! – Де Вральи толкнул де Рохана. – Сир, не слушайте его! Король не пошевелился.

– Успокойся, де Вральи. Твою честь никто не ставит под сомнение. Но бой королю не нужен. – Де Рохан умиротворяюще улыбнулся.

Архиепископ положил руку на закованный в железо локоть де Вральи:

– Не стоит…

Король встрепенулся, как будто его ужалил шершень. Глаза у него были безумные.

А потом сделались нормальными.

Но де Вральи больше не смотрел на короля. Он говорил:

– Де Рохан, ради всего святого, я сам тебя уничтожу, если ты вмешаешься. Герольд самоуверен, но все же действует в своем праве. Мы должны сражаться – или признать, что солгали. Я готов. Я вооружен. Разве есть исключения из закона войны, де Рохан?

Король встал.

Тишина распространялась вокруг него кругами, как рябь по воде от брошенного камня.

Он заговорил низко и хрипло, как будто отвык пользоваться голосом.

– Верно ли я понял, что у королевы есть защитник? – медленно спросил он.

Сделал шаг вперед – очень неуверенный шаг. Де Рохан схватил его за локоть.

– Принеси королю кубок его вина, – велел он слуге. – Ваша милость…

Лицо де Вральи исказил гнев, он оттолкнул де Рохана – весьма грубо. Оба они были крупными мужчинами, де Рохан носил знамя де Вральи и считался одним из лучших его рыцарей. Но де Вральи в гневе походил на самого дьявола, и он отодвинул де Рохана в сторону, как будто тот был сделан из бумаги.

– Ваша милость, Красный Рыцарь, наемник, получил плату от королевы и готов защищать ее. Я буду счастлив, – лицо его выражало все, что угодно, кроме счастья, – принять этот вызов от вашего имени.

Взгляд короля метался из стороны в сторону.

– Красный Рыцарь? – грустно спросил он. – Боже милостивый…

Амиция почувствовала, как по ауре короля прошла волна боли.

Красный Рыцарь пересел на другую лошадь. Не напоказ – он просто легко спрыгнул с верховой лошади и сел на огромного боевого жеребца с алыми ноздрями – казалось, что он дышит огнем. Рыцарь взял копье у своего оруженосца и поднял его в воздух.

Герольд снова протрубил:

– И во второй раз Красный Рыцарь вызывает на бой любого человека, готового выйти против него на поле. Он защищает честь королевы, чистоту ее тела и помыслов. Пусть побережется любой, кто выступит против нее. Мой рыцарь предлагает драться на боевом оружии до поражения или до смерти.

Толпа одобрительно заревела.

Красный Рыцарь выехал на поле с копьем в руках.

Король закусил губу. Лицо его дергалось, как будто его кусали змеи.

Де Рохан покосился на де Вральи и сказал: