«Родные и близкие, соратники и сподвижники, товарищи по борьбе за светлые идеалы будущего с глубоким прискорбием извещают о безвременной кончине видного деятеля рабочего и коммунистического движения, беспощадного бойца с религиозным мракобесием – Клары Ивановны Шаумян.

Приемная дочь одного из двадцати шести бакинских комиссаров, Клара Ивановна начала свою революционную деятельность в четырнадцатилетнем возрасте, пронося на своем теле листовки и прокламации в фабричные цеха Иваново-Вознесенска. В шестнадцать лет вступила в ВКП(б). Неоднократно арестовывалась царской охранкой. Революцию встретила в Петрограде. Участник штурма Зимнего. В Гражданскую воевала на Царицынском фронте, была награждена орденом Боевого Красного знамени.

После победы в Гражданской войне Клара Ивановна Шаумян была направлена партией на борьбу с религиозным мракобесием. Являясь первым заместителем “первого безбожника” Емельяна Ярославского, она была, по образному выражению В. И. Ленина, его “правым кулачком”, лично карая контрреволюционную деятельность, центрами которой являлись в те годы монастыри и церкви. Вместе с тем Клара Ивановна не чуралась агитации и пропаганды, безжалостно доказывая, что под парчовыми ризами “батюшек” скрываются жирные и трусливые тела приспешников буржуазии, а под серебряными крышками так называемых рак хранятся не мощи святых, а гнилые кости умерших попов. Благодаря неустанной деятельности Клары Ивановны, по всей стране были закрыты тысячи церквей и монастырей и перепрофилированы в клубы, складские помещения и исправительные заведения, благодаря ей миллионы граждан Советской страны навсегда освободились от религиозного дурмана.

В 1936 году Клара Ивановна принимала непосредственное участие в сносе храма Христа Спасителя, за что была награждена орденом Трудового Красного Знамени.

Именно Клара Ивановна Шаумян стала инициатором и разработчиком грандиозного плана, по которому в 1942 году на территории Советского Союза не должно было остаться ни одного культового учреждения и ни одного служителя культа, но коварное нападение фашистов на нашу страну помешало осуществлению ее мечты.

В годы войны Клара Ивановна ушла работать в подполье, лично организовав и осуществляя руководство диверсионным отрядом, основной задачей которого была борьба всеми возможными способами с возрождавшейся на оккупированной территории религиозностью.

С 1964 по 1975 год Клара Ивановна Шаумян была бессменным заместителем председателя Госкомитета по делам религий, являясь фактическим руководителем этого органа и продолжая вести свою борьбу в новых условиях.

До конца своих дней, до последнего дыхания Клара Ивановна беззаветно верила в то, что русский народ станет первым народом в мире, раз и навсегда отказавшимся от веры в бога.

Светлый образ Клары Ивановны навсегда сохранится в наших сердцах, останется в памяти потомков.

Соратники и сподвижники».

Вот так… А ведь я ее видел! Своими собственными глазами… Было это в том самом 1975 году, в котором Клара Ивановна покинула свой последний ответственный пост, вот только не помню, была ли она пенсионеркой. Но что касается внешнего вида – точно нет, скорее пионеркой. Узнав, что стоящей за кафедрой женщине семьдесят пять лет, я в изнеможении опустился на пол. Мой приятель Фимка Голодец, теперь министр финансов, а тогда страстный поклонник разнообразных эзотерических учений, глядя на нее, глубокомысленно произнес: «Она заключила договор с дьяволом». Коммунистическая аудитория журфака была до отказа забита неконвертируемой зеленью бойцов студенческих строительных отрядов, они напоминали отправляющихся на фронт новобранцев, но без тревоги в глазах.

Коммунистическая аудитория гудела, жадно разглядывая «безбожную Клару», как называл ее Маяковский. Там же был и заведующий кафедрой научного атеизма, как две капли воды похожий на Карла Маркса, остроумный и артистичный Израиль Исаакович Басс, ставший затем академиком. Представляя нам безбожную Клару, он всячески подогревал наш к ней интерес. Впрочем, и сами мы кое-что о ней знали… Говорили, что Троцкий ее домогался, но был решительно отвергнут, что потом ее и спасло. Фамилию Троцкого при этом произносили шепотом. Говорили даже, что она дала себе обет безбрачия до того времени, когда в стране не останется ни одного попа. Некоторые горячие головы спорили о том, девственница она или нет, не задумываясь, как можно это доказать. Сталин ее опасался. Так и говорили: «Сталин ее опасался». Имя Сталин произносилось тише, чем соседние слова, но громче, чем Троцкий. Ленин ее обожал и трепал за щечку. А Карл Радек, про которого мы тогда ничего не знали и поэтому произносили его имя спокойно, подарил ей черные коралловые бусы, и Ленин на заседании ВЦИКа прокомментировал это событие так, что все долго и весело смеялись. Со своей милой картавостью Владимир Ильич якобы сказал: «Карл у Клары не крал кораллы, он ей их подарил». Было ли это на самом деле – не знаю, но мы видели эти кораллы на шее стоящей на подиуме Коммунистической аудитории семидесятипятилетней пионерки, даже не пытаясь представить, сколько они могут стоить. Они были огромные, каждая бусина размером с каштан, таинственного и тревожного черного, как ночь перед расстрелом, цвета.

Знаете, какими были ее первые обращенные к нам слова?

– Бога нет! – воскликнула Клара Ивановна решительно и звонко, и мы подхватили радостным эхом.

– Не-ет!!!

Она говорила час и еще час отвечала на вопросы. Мы тоже были не лыком шиты – по программе прочли «Божественную комедию», а вне программы «Мастера и Маргариту», но всякий имевший надежду на существование Бога, выходя из Коммунистической аудитории, оставил ее навсегда.

Я, к сожалению, не конспектировал, но главное, суть, как мне кажется, отложилась в памяти навсегда. Она заключается в том, что атеизм не цель, а средство, краеугольный камень существования современного цивилизованного человека. Сначала «бога нет», а потом уже все остальное.

– Когда все мы, наконец, это поймем, в стране начнется бурное развитие сыроваренной промышленности, – под наш дружный смех и бурные аплодисменты закончила Клара Ивановна свою блестящую лекцию.

– А что, Христос… – попытался умничать Фимка, но безбожная Клара срезала его на взлете мысли:

– А что Христос?

И снова смех и аплодисменты.

И наконец, последний вопрос, его задала первая красавица факультета Катя Зайкина, которую сегодня все знают как телеведущую под фамилией Кэт Зайкин.

– Как вам удалось так хорошо сохраниться? – нервно прокричала Катя.

Бабушка удивленно посмотрела на девушку.

– А ты еще не поняла? – Она со всеми была на ты, но это не обижало, а почему-то радовало и возвышало.

– Что я говорил! – прохрипел красный от волнения Фимка. С того самого дня он завязал с эзотерикой и занялся финансами.

Выступление К. И. Шаумян на факультете журналистики МГУ в мае 1975 года – это была победа атеизма в отдельно взятой аудитории, еще более окончательная и бесповоротная, чем победа социализма в одной отдельно взятой стране. И вот – теперь ее с нами нет… Девяносто девять – каждому бы столько, а все равно грустно. Но дело даже не в смерти, с которой человек никогда не сможет примириться. С уходом этой мало кому известной ныне старушки уходит великая эпоха. Вольтер, Руссо, Дарвин, другие великие умы нашли в себе силы и мужество произнести вслух: «Бога нет» и этим так раскрутили маховик истории, что у человечества до сих пор захватывает дух. Фактически вся современная жизнь – экономика, наука, техника, искусство, медицина, образование – покоится на этом фундаментальном утверждении, а точнее, отрицании. И вот снова встало… Во всяком случае, в отдельно взятой стране. Теперь слово «Бог» надо писать только с прописной, иначе – анафема! Никто точно не знает, что это такое, а все равно страшно. Никто не решается сказать, что бога нет, потому что боятся. Но не бога, нет, – начальства, которое может косо на это посмотреть. Начальство нынче красуется в церкви со свечками в руках. А что же церковь? А что церковь… Мы обменивались любезностями с епископом Иоанном, дискутировали, пикировались, являясь почти друзьями, но как только речь зашла о собственности… Думаю, уместно будет вспомнить старую поговорку: «дружба дружбой, а табачок врозь». Нас выгнали из давно обжитого дома в Кривоколенном переулке, как тех самых котов, которых епископ Иоанн по какому-то недоразумению назвал православными животными. Судя по сегодняшнему поведению РПЦ, самыми яростными и безжалостными материалистами сегодня у нас являются лица духовные.