Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Видимо, это Таран, – негромко замечает он, останавливаясь возле мертвого молодого джинна.
Он был одним из тех, кто сопровождал Азраэля, когда они забирали регалии. Недалеко отсюда лежит еще один погибший ангел и несколько поверженных демонов. На лестнице, ведущей во дворец Гора, что-то шевелится, и воин-призрак обнажает свой меч. Но это всего лишь ребенок, который медленно спускается по ступенькам. Девочка лет, наверное, восьми.
– Это дворец Гора? – интересуюсь я у нее. Девочка определенно богиня, учитывая нежное эльфийское личико с большими голубыми глазами и рыжими волосами до талии.
– Вы люди, – кивнув, говорит она. – На материке еще сражаются? Папа сказал, чтобы я спряталась, пока он не вернется.
– Война закончилась, – успокаивает ее Кимми, гладя по волосам и незаметно вставая так, чтобы малышка не видела трупы, правда, для этого, скорее всего, уже поздно. – Не хочешь подождать папу внутри?
Девочка нерешительно переминается с ноги на ногу.
– Меня зовут Тарис, – представляюсь я, а потом называю имена остальных. – Скажешь нам, как тебя зовут и кто твой папа?
Надеюсь, он выжил.
– Я Амунет, а мой папа – Гор, – гордо объявляет юная богиня. – Он борется вместе с Азраэлем против Сета.
Почему мне никогда не приходило в голову, что у Гора есть дети? Если Кимберли и шокирована этим открытием, то виду не подает. В нашем присутствии Гор ни слова не проронил о дочери. У меня внутри закипает ярость. Может, во дворце его ждет еще жена или любовница? Он мог бы разместить там целый гарем, настолько огромно это здание.
– Я есть хочу. – Амунет хитро улыбается, становясь при этом как две капли воды похожей на своего отца. Она отворачивается, а в следующий миг уже вновь стоит на ступенях дворца, портик которого опирается на темно-красные колонны.
Из-за колонны выходит еще одна фигура:
– Твой дедушка прикажет подать тебе самые лучшие блюда в Дуате. Я отведу тебя к нему.
Голос звучит как змеиное шипение. У меня по спине пробегают мурашки, и это ощущение усиливается, когда воин-призрак придвигается ближе. Фигура выходит на свет. Амунет брыкается и дерется, но у нее нет шансов против бога с маской шакала на голове, который ее удерживает. Это Анубис – один из египетских богов мертвых. Он обладает кожей черного цвета, как у тел мертвецов после мумификации. Анубис – как раз тот ребенок, которого Осирис зачал Нефтиде, и, судя по всему, этот сын больше предан отцу, чем Гор.
– Поставь ее, – требует Кимми. – Зачем девочка понадобилась Осирису?
– О, мы что-нибудь придумаем. – Появляется вторая фигура, и я хмурюсь. Вообще-то Исида должна сидеть под арестом в Каире. Исрафил тоже где-то здесь? – Он вырастит ее в Дуате, – говорит богиня, понизив голос, словно делится тайной. – Раз уж Осирис больше не сможет вернуться в Атлантиду, то с ним должен остаться хоть кто-то из членов семьи. – Она кладет руку на голову девочки, которая неподвижно застывает в руках Анубиса. – Гор в итоге оказался для нас сплошным разочарованием. Об этом ребенке мы позаботимся лучше.
Люди считают Исиду защитницей и покровительницей всех существ, которые страдают или из-за чего-то переживают. Но неожиданно понимаю, что эта змея никогда не заботилась ни о ком, кроме себя самой.
– Гор, Сет и Азраэль ее вернут, – сообщаю уверенным тоном. – Пока ты еще можешь попросить прощения и раскаяться. Тогда твое наказание будет не слишком суровым. Гор любит тебя. Ты его мать.
Запрокинув голову, Исида смеется. У меня все сжимается в животе, потому что этот смех напоминает хохот сумасшедшей.
– Ты. – Успокоившись, она показывает пальцем на меня. – Ты все разрушила. Вы, люди, всегда были слабыми, и вами было так легко манипулировать. Тебе полагалось просто найти регалии, а не лезть во все подряд.
Тихо выругавшись, на мгновение я жалею, что больше не вампир. Будучи человеком, против нее я бессильна. Не тешу себя иллюзией, будто Намик или один-единственный воин-призрак сумеют меня защитить. Главное, чтобы она не навредила Кимми, Юне, Саймону или Амунет. Данте обещал прислать еще стражников. Наверняка ждать осталось недолго.
– Они недооценили меня тогда, недооценивают и сейчас, – нараспев произносит Исида. – Осирис никогда не разработал бы такой план.
У меня ускоряется пульс, однако я настолько отвыкла от подобной реакции собственного тела, что начинаю задыхаться.
– Это ты передала проклятие Аль-Джанну? Ты хотела заполучить регалии для себя? – Нужно отвлечь ее разговором. Исида еще не смирилась со своим поражением и хочет похвастаться мастерской работой. Страдающие манией величия всегда этого хотят, тут боги не отличаются от людей.
– Сет должен был жениться на мне, – выплевывает она. – Но ему во что бы то ни стало понадобилась моя сестра. Милая, нежная Нефтида. Она бы ни за что ему не изменила, но я нашла способ. – Внезапно вся красота богини исчезает, а лицо превращается в маску ненависти. – Мы с ним могли править миром. Я торжествовала, когда моя сестра родила ребенка от Осириса, а Сета изгнали. Ничего другого он не заслуживал.
– Нефтида изменила ему не по своей воле? – Шокированно и с отвращением я качаю головой. Почему меня до сих пор удивляет, что все наши легенды оказываются ложью? Знал ли об этом Сет? Поэтому не злился на жену? Исида хотела Сета, а он ей отказал. История стара как мир. Он обидел ее, а она отомстила. Этой задаче богиня посвятила свою жизнь, за собой утянув всех вокруг. Столько смертей и столько горя, а все из-за того, что мужчина, которого она желала, полюбил ее сестру. Трудно поверить, и тем не менее все сходится. Исида считает себя самой красивой и, прежде всего, самой умной среди богов. Аристоям следует запереть ее вместе с Осирисом на седьмом уровне. Она слишком опасна, чтобы ее отпускать.
Исида мне не отвечает.
– Анубис, – вместо этого бархатистым голосом зовет она.
На меня наваливается тяжесть, от которой не убежать. Я даже слово выдавить не могу, не говоря уже о том, чтобы пошевелиться. Бог смерти обхватывает своей лапой шею Амунет. У девочки глаза лезут из орбит, она отчаянно сражается за глоток воздуха. Я пытаюсь бороться с силой Исиды. Пробую закричать, но не выходит. Богиня лишь улыбается, питаясь нашим страхом. Рядом со мной всхлипывает Кимми. Я даже успокоить ее не могу. Будь я до сих пор обращенной, вероятно, у меня бы еще оставался шанс против богини, но сейчас – нет. А возможно, и тогда ничего не получилось бы. Взгляд Исиды буквально искрится удовольствием. Наконец
