Хранитель чувствовал себя бесполезным. К этому ощущению он никогда не сможет привыкнуть. Годы, проведенные в тюрьме, были тому доказательством. Помогать другим было для мужчины все равно что дышать воздухом.

Одной из причин, по которой Ларкин не сошел с ума в последние недели и месяцы, проведенные в подземелье, была мышь. Это могло показаться преувеличенным и смехотворным, ведь, в конце концов, мышь была обычным зверьком, но содействие ей в устроении гнездышка помогало ему оставаться в здравом уме и делало собственное существование тогдашнего узника более терпимым.

Вся его жизнь была отдана для служения другим, таким образом он воспитывался в храме своим отцом и поэтому выбрал служение у Стены своим предназначением. Еще будучи послушником, Ларкин уже помогал менее одаренным новичкам в освоении искусства фехтования, впоследствии он добровольно брал на себя многие обязанности на Стене, затем стал инструктором и, наконец, поднялся до звания фельдмаршала. И в этом качестве он стал более полезным, чем когда-либо прежде.

Но его прежняя слава теперь ушла в прошлое. Ларкин стоял перед небытием и не знал, сможет ли он когда-нибудь снова заполнить чем-то пустоту в своей груди, не говоря уже о том, хочет ли он этого вообще. Пожалуй, пора было прощаться. С этой долгой жизнью и этим миром, который, казалось, в нем больше не нуждался. Хранитель мог бы вернуться в Эвадир и выбрать конец своей жизни в том месте, где и родился. В этой мысли было что-то успокаивающее. Никаких оков. Никаких решеток. Свобода и мир, которые он, безусловно, заработал за более чем двести лет.

Клирр! Звук мечей, ударившихся друг об друга, внезапно вырвал Ларкина из его мрачных мыслей. Ноги Хранителя вывели его из замка и перенесли в один из внутренних дворов. Мужчина остановился в тени круглой арки, глядя на четыре фигуры в черном, сражавшиеся на мечах парами. За долю секунды его натренированный взгляд определил, что опасности не было: Бессмертные Хранители устроили тренировочную схватку.

Принц Киран еще во время первого разговора с ним упомянул, что в замок приглашены и гостят другие Хранители, но дворец был таким большим и имел так много коридоров и путей, что Ларкин до сих пор не встречал никого из них. Мужчина мог бы их найти, но какая-то его часть уклонялась от встречи с Кори, который прежде служил у Стены генералом под началом фельдмаршала Вэлборна.

Теперь новый фельдмаршал стоял всего в нескольких метрах от прежнего и парировал удар Бриона Пардрея, прежде чем снова перейти в наступление. Кори всегда отличался очень мощным и целеустремленным стилем боя.

Ларкин оторвал взгляд от своего старого друга и взглянул на второй поединок. И хотя мужчина находился спиной к Хранителю, по белокурым волосам бывший фельдмаршал понял, что одним из дерущихся был негодяй Ли. Он дрался с женщиной, которая схватилась за рукоятку своего меча так, будто в жизни не держала оружие в руках. Девушка была гибкой и ловко двигалась, поэтому сразу не проиграла, но в битве на жизнь и смерть эта возня не спасла бы ее. Ли играл с ней, но уже спустя несколько мгновений, казалось, устал от этого дела и нанес свой финальный удар. Он атаковал справа и тут же слева. Девушка все еще пыталась отбиться от удара справа, но второй удар застиг ее врасплох. Испугавшись, она потеряла концентрацию, и Ли одним целенаправленным движением выбил оружие из ее рук. Меч пролетел по воздуху и застрял в клумбе.

– Ты, несчастный сукин сын! – проворчала девушка, потирая запястье.

Ли рассмеялся.

– Сколько раз ты еще клюнешь на эту удочку?

– Я не знаю. Я делаю это не нарочно, – прошипела она и отвернулась, чтобы забрать свой меч, как вдруг заметила под круглой аркой Ларкина. Девушка застыла и раздраженно нахмурилась. И хотя на мужчине не было униформы Хранителя Стены, даже для послушницы, которой была эта девушка, его аура была очевидна. Она лишь только не могла ее понять. Ларкин ответил на ее взгляд и начал разглядывать девушку. Странно было видеть эту особу с ее смуглой кожей в таком месте, как Нихалос, особенно помня о том, что она уже являлась Хранительницей. Свои длинные черные волосы девушка собрала в беспорядочную косу, перебросив ее через плечо, а униформа послушницы была покрыта пылью, как будто Ли ее сегодня уже пару раз ронял на землю.

– Что такое? – спросил тот. – Ты там что, призрака…

Мужчина внезапно замолчал. Его взор проследовал за взглядом женщины, и он заморгал, словно не мог поверить своим глазам.

– Да забери меня эльва!

Его крик заглушил ритмичные звуки второй схватки, и Кори с Брионом опустили свои мечи. Теперь все четверо стражников стояли, уставившись на Ларкина, и в то время, как взгляд женщины выражал недовольство и раздражение, остальные смотрели удивленно и недоверчиво.

– Я не могу поверить. – Кори сделал шаг вперед. – Ларкин? Ларкин Вэлборн?

Ларкин вышел из тени круглой арки; в его животе образовалось странное тянущее ощущение, и мужчина понял, что нервничает. Хорошо, что он увидел других Хранителей, но бывший фельдмаршал не мог оценить их реакцию на него, ведь эти мужчины были с ним, когда гвардейцы короля вторглись в Свободную землю, чтобы арестовать его. Сначала он принял все происходящее за какую-то глупую ошибку, недоразумение, но гвардейцы не были расположены шутить. У них был приказ забрать Ларкина с собой, поскольку он якобы не выполнил свою задачу фельдмаршала. Его Хранители уверяли, что это неправда, что эльв невозможно проконтролировать, а фельдмаршал прилагал все зависящие от него усилия. Но гвардейцы не желали слушать, и между двумя фронтами завязалась рукопашная схватка, которой Ларкин вскоре положил конец и добровольно направился в Амарун. Только позже он узнал, что королю не было дела до деревни Беллмар. Он беспокоился только лишь о герцогах, которых фельдмаршал не смог спасти. И так как Беллмар находился за пределами Ничейной Земли, король мог наказать Ларкина согласно законам Тобрии.

– Приветствую тебя, Кори, – ответил Ларкин.

Какое-то мгновение тот стоял, безмолвно уставившись на Ларкина, а потом, к изумлению последнего, подбежал к нему, раскинув руки. Ларкин приветствовал объятия своего старого друга.

– Рад тебя видеть, – сказал Кори, похлопывая его по спине.

– Я тоже, – ответил Ларкин, и в то время, как Кори его удерживал, с плеч мужчины свалился тяжелый груз, хотя бывший фельдмаршал даже не знал, что до сих пор носил его. Стражник был рад снова оказаться на свободе и служить Фрейе, но до этого момента ему было не ясно, как сильно он скучал по людям, которых считал своими назваными братьями.

Ларкин отпустил Кори и внимательно посмотрел на него:

– Я слышал, ты теперь фельдмаршал.

Внезапно нахлынувшая радость сползла с лица Кори, и его лицо стало серьезным. Он кивнул, коротко и отрывисто, как будто предпочел бы не отвечать, опасаясь реакции Ларкина. Ведь Томбелл был первым маршалом, вступившим на этот пост до того, как его предшественник умер. Но опасения Кори были необоснованны. Ларкин положил руку ему на плечо: