Страх перед самолетами появился у Вадика при мне. Возвращались со сбора «Сатурна» в Тенерифе, куда игрокам разрешили жен взять. Приземлялись – гроза, ливень, сильный боковой ветер. Видно, нас несло с полосы, и лайнер вынужден был резко взлететь, когда уже почти сел.

Вадик видел все это в иллюминатор, и после этого с ним начало происходить что-то невероятное. Он и выйти из самолета хотел, и молился, и что только не делал. Глядя на него, мне было то смешно, то страшно – я просто не понимала, что творится.

С этого момента и боится летать. И молится, и выпивает перед посадкой в самолет. Это надо видеть! Мы с Полиной смеемся над ним до невозможности. Но для него это и правда страх. До какого-то момента он вообще отказывался от самолетов. Но сейчас летает, с «Амкаром» не поедешь же по стране на машине. Но переживает – и потеет, и мурашки бегут…

Самая смешная привычка у Вадика – он у нас очень любит все двери закрывать. Это у него фишка такая. Вот мы сейчас с вами разговариваем, у меня ворота дома открыты, он бы это увидел – убил! Хочет, чтобы все было закрыто – и точка. Причем он твердил, твердил это, а однажды к нам вор проник. И Вадик мне до сих пор его припоминает. После этого тем более говорит, чтобы мы всё закрывали.

Дверь-то у нас тяжелая, с язычком, и колокольчики звонили, но она на дополнительный запор не была закрыта. Не знаю, каким способом, но вор зашел. Мы в этот момент праздновали день рождения Полины. Он сел, в моей сумке стал копаться.

Вадик вышел в коридор и его увидел. Сначала стал расспрашивать, откуда он, кто такой. Интеллигентно, я даже не предполагала такой реакции. И только когда тот понял, что дело пахнет керосином, открыл дверь и попытался убежать.

Вадик отреагировал моментально – сбил с ног, скрутил. Я почему-то стала кричать: «Только не бей его!» Словно чутье какое-то было. Вызвала полицию, его забрали. Пока полицейские к нам ехали, помню, что вор Вадику денег предлагал. Он отказался.

А вечером уже пришла следователь и говорит: «Вы тут как следует всё помойте, а то у него СПИД». У меня чуть инфаркт не случился. Хорошо, что муж его не бил, и крови не было. Повезло.

* * *

Когда мы с Вадиком начали встречаться, с его стороны никогда не было требований, чтобы я не работала. Он вообще меня поддерживал в любых начинаниях, что бы я ни делала. Даже когда речь шла о каком-то бреде – например, о цветочном магазине. Пытались с подругой заниматься какой-то недвижимостью в Болгарии. Вадик крутил пальцем у виска: «Вы ненормальные». Но не запрещал. А мне надо было что-то делать, я не могла просто дома сидеть.

Удалось уже сейчас. У нас слаженный коллективчик с одной девочкой: организуем ремонты в домиках, квартирах – третий год уже. Сначала я этому училась, теперь работаю, и мне это нравится. Вадик тоже доволен, поскольку я нашла дело себе по душе. Некоторые девочки хвастают: «Я сделала дизайн своей квартиры». Никто не спорит, все девочки в душе дизайнеры.

Но я-то теперь понимаю, что дизайнерское искусство не сводится к тому, чтобы выбрать правильную плитку. Это очень кропотливый труд – с черчением, геометрией. Мне очень трудно было включиться, понять до конца, но пересилила себя и смогла. Красота облика квартиры или дома – это тоже огромный труд…

При этом, конечно, готовлю. Вадик никогда не был особо требовательным – я с первых дней совместной жизни знала, что нужно. Мама научила. Покушать-то он всегда любил, но сам себя, когда играл, в еде ограничивал, поскольку знает, что очень быстро вес набирает.

Когда закончил, вообще резко прибавил – килограммов двадцать. Нагрузок-то таких нет, по две тренировки пахать не нужно. Так, погоняет мяч с любителями, и все. Калорийную русскую кухню любит, раньше вообще обожал борщи, пельмени. Конфет может много съесть, холодец чаем запивает… Вот и раздался – правда, сейчас уже сбавил. А мы с Полиной худеем, себя в еде придерживаем и его пытаемся. Но поскольку у нас в доме всегда много гостей, то и еды полно. До конца не удержишься.

В «Локомотиве» пошла мода, чтобы по группе крови определять, что можно человеку есть, что нельзя. При Яшине и Стрельцове таких распечаток и представить было нельзя, а ведь играли-то получше, чем сегодня. Так что ко всему этому с некоторой иронией отношусь.

Когда Вадик куда-то собирается, всегда спрашивает, что ему надеть. Костюмы строгие есть, даже несколько – теперь-то он тренер, ему нужно. А до этого был один свадебный костюм. Он где-то жив. И у меня платье живо, на даче лежит. Я ведь даже в Польшу за ним вместе с сестрой когда-то поехала. Там выбрали.

И футбольных реликвий дома полно. Медали, кубки. Все расставлено и развешано в подвале дома. Хотела в свое время сделать стену с фотографиями, отобрала их даже, но пока руки не дошли. Хочется, чтобы и майки красиво висели. Их куча разных, в том числе и с того матча против Уэльса. А вот сохранилась ли бандана, в которой он тогда из-за длинных волос играл, в том числе и в том матче, – это его надо спрашивать.

Но насчет домашнего музея – это же точно как с огородом. Мама спрашивает: «Почему ничего не сажаешь?» Отвечаю: «Видно, время еще не пришло». Наверное, так и здесь.

Из нынешнего «Локомотива» с семьей Самедовых общаемся, отличные ребята. Но в клубе уже все другое. То, что было, уже не повторится. Но будет что-то иное. Лишь бы они побеждали.

Со Смородской никогда не встречалась, только с ее дочерью как-то были вместе в компании. Очень воспитанная девочка, образованная. Ничего плохого о ней сказать не могу.

Болею ли я сейчас за «Локомотив»? Нет. Я вообще первый раз за несколько лет пошла на футбол совсем недавно, когда полетела в Пермь и сходила на игру «Амкара». А так только с Вадиком на какую-нибудь «Барселону».

Нельзя сказать, что я футбол как таковой люблю. Никогда фанатично к нему не относилась. Смотрела только ту команду, где мой муж играл, а другие мне были неинтересны. А Полина футбол вообще не смотрит.

* * *

От Вадика всегда можно было каких-то историй ожидать. То он, празднуя победу в Кубке еще в «Спартаке» (я тот матч по телевизору смотрела), на электромобиле вокруг поля проедется – прикольно, ему вроде даже счет хотели выставить, но пожалели, – то еще что…

Но когда он, играя в «Торпедо», в поезде подрался с фанатами этой команды, удивилась. А когда Дима Бородин, вратарь наш, показал мне видео, вообще в шоке была. Говорила мужу: «Ну когда ты наконец угомонишься?»

В него в такие минуты словно бес какой-то вселялся, и он творил эти невероятные вещи. Объяснял мне, что тот какую-то гадость про семью сказал, и ему это не понравилось. Его держали потом…

Теперь он эмоции выплескивает, когда в хоккей играет. У нас есть друг-хоккеист, Жорик Пуяц, так Вадик к этому делу и пристрастился. Дружбе этой обстоятельства способствовали: мы в Мытищах, а Жорик играл за мытищинский «Атлант», у нас квартира в Юрмале – и Пуяц из Риги. Вот больше десяти лет и дружим.

Сейчас к Евсееву и относятся по-другому, и сам он стал другой, чем когда был игроком. Даже Гаджиев говорил, что и он, и руководители клуба не ожидали, что Вадик станет таким. Давайте откровенно: все привыкли видеть его неким шутом. И тренер удивился, что он стал таким рассудительным, ушла былая резкость. Долгие речи теперь может говорить…