Катон обернулся к своему оптиону:

– Септим! Убери его с вала.

Прикрываясь щитом, оптион подобрался к бойцу, схватил за предплечье и потащил вниз, к основанию вала, куда стаскивали всех раненых. Заниматься их ранами, пока когорта подвергалась атаке, было некому, и люди лежали под послеполуденным солнцем, предоставленные сами себе. Некоторые кричали, но большинство крепились, вынося боль молча. Те, кому это было под силу, перевязывали собственные раны, а потом помогали еще больше пострадавшим товарищам. Септим положил своего раненого с краю и помчался обратно на позицию у частокола.

Обстрел продолжался беспрерывно, и все больше снарядов находило на стене цель, медленно, но неуклонно собирая урожай убитых и раненых, хотя молотили по обрамлявшим вершину вала широким щитам.

«Но время на стороне римлян», – пытался успокоить себя Катон, укрывшись за щитом и стискивая зубы всякий раз, когда в этот щит попадал очередной камень. Чем дольше Каратак будет вести обстрел, тем ближе подойдет Веспасиан, чтобы захлопнуть ловушку. А раз так, то Третьей когорте не стоит подвергаться большей опасности, чем это необходимо.

– Не высовываться! – крикнул Катон своим бойцам, а сам, покинув позицию, пробрался вдоль частокола туда, где укрывался своим щитом Туллий.

– Командир, – окликнул его Катон. Туллий оглянулся. – Командир, почему бы нам не отвести бойцов с линии обстрела на задний склон?

Туллий покачал головой.

– Они могут этим воспользоваться. И вообще пусть враг не думает, будто мы уклоняемся от битвы.

– Так ведь это не битва, командир, – Катон указал рукой вниз, где у подножия вала прибавлялось раненых. – Мы лишь понапрасну теряем хороших солдат.

– Об этом судить мне, центурион, – рявкнул на него Туллий. – Марш на позицию.

Катон хотел было возразить, но глаза Туллия сверкали так, что стало ясно: слушать он не станет. Старый командир явно насытился по горло советами Катона, и давить на него сейчас было опасно. «Есть, командир», – ответил Катон и отправился обратно к своим бойцам, в безропотном молчании стоявшим под смертоносным градом, который, не ослабевая, продолжал молотить по частоколу и защищавшим его легионерам. Многие ли из них уцелеют к тому времени, когда над болотами сгустятся сумерки? К тому времени, когда, надо полагать, подоспеет легат.

– Движение на дороге! – крикнул Септим, и Катон рискнул выглянуть из-за краешка щита. Позади пращников мимо колесницы Каратака двигалась плотная колонна, многие воины несли охапки хвороста или грубо сколоченные лестницы.

– Шестая центурия, мечи наголо! – скомандовал Катон солдатам, снова нырнув за щит.

По валу прокатился лязг – бойцы Катона выхватили оружие из ножен, то же сделали и легионеры из других центурий. Римляне напряглись, ожидая приказа отразить новую волну атакующих. Катон снова посмотрел в сторону врага. Стена щитов перед валом раздалась, пращники позади нее разошлись по обе стороны дороги, пропуская штурмовой отряд, перешедший на бег, чтобы быстрее одолеть расстояние до римских укреплений. Поверх их голов снова полетели камни: пращники возобновили обстрел Третьей когорты. Не издавая вопреки обыкновению боевых кличей, варвары прямо по телам погибших в предыдущей атаке товарищей стали преодолевать рвы. Впереди их поджидали римляне, позади продолжали обстрел пращники, и бритты просто хотели завершить этот штурм как можно скорее.

Связки хвороста полетели в ров перед невысоким валом, и воины, перебравшись через него, устремились вверх по крутому склону.

– Встать! – скомандовал Туллий, и командиры повторили его приказ по всей длине вала. Легионеры поднялись и устремились к частоколу с мечами в руках, готовые отразить штурм. Последние снаряды, выпущенные из пращей, просвистели в воздухе, упал еще один римский воин, но на этом обстрел прекратился, ибо пращники уже боялись поразить своих.

Промежутка между последними пролетевшими над головами снарядами и тем, как над валом зазвенело оружие, почти не было. Туземные воины хлынули по приставленным к частоколу топорной работы лестницам в попытке преодолеть вал и подавить защитников числом. Катон и Макрон, оборонявшие фланговые редуты, воодушевляли своих бойцов на отпор, и те рьяно забрасывали атакующих всем, что только подворачивалось под руку.

Перехватив покрепче меч и щит, Катон протиснулся вперед как раз тогда, когда на частокол слева от него легла верхушка грубо сколоченной лестницы. Спустя мгновение взобравшийся по ней плечистый воин ухватился рукой за край частокола и попытался перебросить через него тело. Катон сделал выпад, нанеся ему колющий удар в висок. Треск височной кости отдался в его руке, воин полетел вниз, а центурион обернулся к ближайшему легионеру:

– Помоги! Помоги мне!

Надавливая гардой меча на верхушку лестницы, Катон пытался отжать ее от частокола и опрокинуть на головы атакующих, но оказалось, что другой британский воин уже взлетел по ней наверх, и испуганный взгляд Катона встретился вдруг с глазами варвара, в которых пылало безумное торжество.

– Хрен ты сюда залезешь, малый!

Легионер обрушил на голову врага меч с такой яростью и силой, что раскроил ему череп, обрызгав своего центуриона кровью и мозгами. Как только варвар свалился, Катон оттолкнул лестницу от частокола и кивнул легионеру в знак благодарности.

Оглядевшись, центурион увидел, что пока еще ни один из варваров не смог забраться на вал, однако прямо на его глазах неподалеку, по правую руку от него, целый участок частокола оказался выворочен из вала и рухнул вниз, обдав атакующих посыпавшейся следом разрыхленной землей. Она ушла из-под ног оборонявшего эту часть укрепления легионера, и он с криком упал прямо в гущу вражеских воинов – и был зарублен на месте.

– Смотрите! – крикнул Катон своим бойцам. – Они выкорчевывают частокол!

В то время как одни варвары штурмовали укрепления по приставным лестницам, другие подкапывались под основание вбитых в земляной вал бревен и расшатывали их, чтобы извлечь из гнезд. Окинув вал взглядом, Катон увидел, что обрушения происходят и на других участках. Еще чуть-чуть, и в образовавшиеся проломы хлынет такой поток варваров, что они просто сметут защитников с вала.

– Проклятье! – в ярости вскричал Септим. – Глубже надо было вбивать!

– Поздновато опомнились!

Катон снова обернулся навстречу врагу, и как раз вовремя: успел рубануть мечом воина, которого подсаживали вверх его товарищи. Варвар, вооруженный топором на длинном древке, блокировал удар центуриона, но, потеряв равновесие, покатился вниз.

Но не всюду на позициях Шестой центурии дела обстояли так хорошо. В двух местах, где частокол был обрушен, неприятелям удалось взобраться на вал, и они старались оттеснить защитников, чтобы расчистить место для напиравших сзади товарищей.

– Септим!

– Да, командир!

Катон указал на ближайший пролом в частоколе: