Годовщина

• Отметьте годовщину своей утраты. Загляните вперед с надеждой не меньшей, чем ваша печаль о прошлом.

• Если вы работаете, возьмите выходной. Поваляйтесь в кровати, пока кто-то приготовит завтрак.

• Постарайтесь воскресить в памяти своего любимого. Просмотрите свой дневник, перечитайте свое прощальное письмо.

• Позвоните или напишите благодарственные записки всем тем, кто помог вам на протяжении этого года.

• Устройте семейный обед или ужин-свидание с другом, которому все известно о вашей утрате.

• Если вы живете на новом месте, посетите старое или позвоните тем, кто там остался.

• Узнайте что-нибудь об истории и перспективах нового места жительства.

• Составьте план на будущий год.

Через два года

• У вас может быть чувство, что вы предали умершего.

• Если у вас умер один из родителей, а оставшийся готовится к новой свадьбе, вы можете злиться.

• Родители, потерявшие ребенка, в это время начинают планировать рождение другого.

• Для большинства разведенных прежний брак забывается. Ваше решение никогда больше не выходить замуж может поколебаться.

Особые даты еще заставляют вас волноваться, но в целом вы готовы признать, что у вас впереди целая жизнь. По прошествии двух лет можно строить далеко идущие планы. Это хороший повод обновить гардероб или сменить прическу. В это время вы можете воздать дань своей утрате тем, что примените свои знания в помощь другим страдающим людям.

Взгляд в будущее

Представьте, что боль от потери исчезла, и опишите, какой была бы тогда ваша жизнь. Вариант: представьте перед собой вашего близкого. Опишите его. Спросите у него совета, как жить дальше, что надо изменить, что сделать. Желательны развернутые высказывания. Еще один вариант: ответы на вопрос, чем вы можете помочь усопшему.

Взгляд из будущего

Представьте себя в возрасте, до которого вы собираетесь дожить, на пороге смерти и ответьте на вопрос: «Что бы посоветовал этот старый мудрый человек вам теперешнему? На что обращать пристальное внимание, а что относить к второстепенным задачам?» Составьте список и определите, как использовать эти советы в повседневной практике.

Планирование позитива

Составьте список того, от чего вы получали удовольствие до кризиса, и составьте соответствующие планы на ближайшие день-два, максимум – на неделю. Через пару дней разберитесь, что удалось, что помешало, что изменить в планах на неделю.

Из самоотчета студентки

Что для меня стало актуальным благодаря нашим занятиям – это честность и открытость в отношениях с моими пациентами. Мне не нравится лукавая игра в важных и неважных пациентов, кулуарное обсуждение случаев со смакованием подробностей. Тема, являющаяся для меня самой тяжелой, может быть даже закрытой – это консультирование родственников и близких суицидентов. Единственное, что я могу сегодня сделать для такого человека – горевать вместе с ним, как если бы это случилось со мной, но этого, наверное, недостаточно. Момент открытия для меня – это видение проблемы с точки зрения пациента, что потребует расширения сознания. Надеюсь, что это в моих силах.

Девяностые. Все разваливается. Дикий капитализм, братки, инфляция. Социальной поддержки больше не существует. Удивительно, что нет роста суицидов. Похоже, что народ только мобилизовался, настроился выживать. Много агрессии разряжается в социальных конфликтах. Возможно, и наработанная система социально-психологической помощи худо-бедно продолжает действовать.

Я провожу занятия по кризисной терапии на психфаке пединститута, читаю публичные лекции и провожу групповые тренинги в Политехническом музее и во дворцах культуры. Получаю журналистское удостоверение в журнале «Работница», где веду рубрику психолога наряду с такими же рубриками в журналах «Советская женщина» и «Спид-инфо», а также в «Московском комсомольце» и центральных газетах. Издательство «Знание» выпускает мою первую книгу «Любовь против одиночества».

Рушится железный занавес. Мы организуем Российскую психоаналитическую ассоциацию, меня выбирают в правление. К нам начинают приезжать иностранные специалисты, вплоть до Роджерса. Привозят литературу, проводят семинары и супервизии, занимаются с нами групп-анализом. Я участвую в группах, которые проводят гештальтисты, драматерапевты, роджерианцы, в работе первой в Москве балинтовской группы супервизии.

Мой отдел пустеет: научные сотрудники разъезжаются по разным странам или переходят в частную практику, уезжают все друзья. Я собираю материал для монографии по суицидологии. Минздрав, наконец, утверждает положение о суицидологии, но где теперь взять суицидологов… Мне уже 60, я оформляю пенсию и перехожу преподавать в Высшую школу психологии при Институте психологии Российской Академии Наук. Ректор сподвигает меня написать по материалам лекций и семинаров два учебника: «Динамическую психиатрию и клиническую психотерапию» и «Сексуальную и семейную психотерапию». Они сразу попадают в лидеры продаж.

С подачи заведующего редакционным отделом Института психологии становлюсь научным редактором монографии Фрэнка Патнема «Диагностика и лечение расстройства множественной личности», редактирую перевод с английского «Антологии суицидологии» и публикую первые монографии в научной литературе по суицидологии и аддиктологии.

Вскоре я перешел в Московский институт психоанализа, где и работаю до сих пор профессором кафедры психологического консультирования и психотерапии. Две полки в моем книжном стеллаже занимают написанные за это время учебно-практические руководства по различным разделам психотерапии для обучающихся и практикующих психологов и психотерапевтов, а также их популярные версии-самоучители для продвинутых читателей.

После увлечения Достоевским, Фрейдом и Перлзом, и особенно после прохождения личной терапии мне все интереснее быть в контакте с теми своими частями, которые соотносятся с поступками или фантазиями клиентов, неважно, насколько ужасными, жестокими, похотливыми, мазохистскими или садистскими они выглядят с точки зрения морали. Если что-то мешает этому контакту, еще интереснее анализировать, почему и зачем я прячу эту часть себя.

Фрейд умер, точнее, попросил себя усыпить, через месяц после моего рождения. Его образ вызывает у меня противоречивые чувства: первопроходец, кумир, гениальный соперник. Я решаю познакомиться с ним поближе, чтобы почувствовать его как человека, и еду в Вену.