Монахи все выше меня ростом, шире, а огры на две головы возвышаются над монахами. К тому же огры настолько широки, что на груди каждого можно уложить быка, а руки напоминают стволы столетних дубов.

Монахи посредине, огры по бокам, так они сделали первый шаг из разлома, а следом полезли жуткие красные фигуры, уродливые и чудовищные, некоторые походили на изуродованных намеренно людей, другие же выглядели химерами, слепленными из самых жутких зверей и насекомых.

Один из огров рыкнул, трава полегла, с деревьев облетела листва, ветки затрещали и согнулись, а птицы замертво попадали на землю. Я ухватился за рукоять молота, впервые он показался мне маленьким, почти игрушечным.

Они приближались к нам неспешно, монахи по-прежнему словно плывут над землей, вернее – скользят, будто по льду, а огры тяжело переступают толстыми ногами, обутыми в чудовищно огромные сапоги на толстой подошве.

Я чувствовал на себе устремленные взгляды. В середине надвигающейся семерки исполинская темная фигура в балахоне и с опущенным на глаза капюшоном. Мы все трое вздрогнули от исполненного нечеловеческой силы и властности голоса:

– Все, чужак… больше тебе не прятаться…

Я спросил туповато:

– Чужак?.. Я – Легольс, наследник герцогства…

Великан в монашеском балахоне издевательски засмеялся.

– Ты дурачил этих простых людей. Но не нас.

Я сказал быстро:

– Тогда спеши за настоящим, что тебе во мне?

– Ты куда опаснее, – произнес он.

– А чем я опаснее? – спросил я. – Ты ведь самый могучий и наверняка самый знающий!

Лесть должна быть простой и напористой, для тонкой еще рано, и черный монах сказал громовым голосом:

– Ты сорвал нам большее… чем ты можешь себе представить!

– Ага, – сказал я. – Но теперь-то к чему все? Сделанное не вернешь. Признай поражение, попробуешь в другой раз.

Толпы демонов обогнули их, как волны опережают могучие корабли, мы чувствовали жар и ярость, я приготовился швырнуть молот, Кадфаэль вскинул руки и выкрикнул чистым, ясным голосом по-латыни. Волна ослепляющего света смела красные фигуры, демоны кричали жестяными голосами, некоторые рассыпались на месте, другие попятились, только темные монахи опустили капюшоны ниже и пошли вперед, да еще огры, остановившись на мгновение, посмотрели на монахов и тоже пошли вперед.

Один из монахов поднял посох и направил прямо в грудь Кадфаэля. Я поспешно швырнул молот, треск, грохот, багровый огонь вырвался из посоха, как рычащий змей, я невольно пригнулся, хотя огонь и так идет поверх наших голов, зато молот смял монаха, как мешок с половой. Его отшвырнуло, однако он каким-то образом удержался на ногах, я успел поймать молот в тот момент, когда монах снова двинулся на меня – уже быстрее.

Оставшиеся двое монахов и все четыре огра упорно ломились сквозь барьер из слепящего света. Кадфаэль кричал, я видел его искаженное от боли и усилий лицо, Смит тоже кричал ему что-то в ухо и поддерживал руки молодого монаха.

Я снова бросил молот, уже во второго монаха. Тот сделал презрительный жест, молот отшвырнуло, он полетел обратно, кувыркаясь как-то нелепо, неправильно. Я исхитрился ухватить на лету за ручку, заорал и поспешно разжал пальцы, зашипело горящее мясо.

Раскаленный молот рухнул на землю. Я по-прежнему не видел лица под капюшоном, только ощутил, что он холодно улыбается.

– Вот и конец явившемуся в наш мир…

Они были в трех шагах, огры начали поднимать чудовищные палицы. Я видел злобные ухмылки на безобразных приплюснутых рожах. Страшная ярость захлестнула с такой силой, что в глазах стало красно, я заорал дико, в исступлении:

– Во имя Господа!.. Во имя Господа!.. да повергнет вас, не признавших Его мощь!..

В чистом небе сверкнула широкая в полнеба молния, гром не прокатился, а сухо треснул над головами, но с такой мощью, что я едва не присел, чувствуя себя крохотным и ничтожным перед такими исполинскими силами.

Монахи и огры остановились несколько растерянно, я бросился вперед с яростью человека, которому нечего терять. Острый меч рассек ближайшему монаху грудь, второму я ухитрился отсечь руку, третий начал отступать, я упал. Дубина огра ударила рядом так яростно, что земля застонала, а я откатился и достал третьего монаха острием меча под колени.

Они кричали, я видел, как с их рук срываются зеленые молнии. Брат Кадфаэль тоже кричал и выбрасывал в их направлении растопыренные ладони. Сэр Смит вьюном вертелся между ограми, старался достать их мечом хотя бы по коленям, дубина грохалась о землю, та подпрыгивала, и мы все подпрыгивали.

Я крикнул Кадфаэлю:

– Держи монахов!..

Он вряд ли услышал, зато Смит прокричал, кувыркаясь в пыли:

– А вы… этих… засранцев…

Лишь один из монахов удерживался на ногах, он зажимал широкую рану на боку и пытался обмениваться молниями с Кадфаэлем. Два других уже скрючились на земле, под ними расплываются красные лужи.

– Спасибо, Тертуллиан, – выкрикнул я, – за твое благословение!

Кровь заливала глаза, я все-таки пропустил чей-то удар, из четырех огров на ногах еще двое. Смит уже рухнул, потеряв меч, шлем с него сбили, великолепный панцирь словно пропущен через камнедробильную машину. Кадфаэль прикрыл его своим телом и громко читал молитву, третий монах со стоном опустился на колени и завалился на бок.

Меня шатало, меч стал тяжелым, как бревно, а оба огра без единой царапины начинают за мной охоту, как за мышью, то и дело грохая по земле дубинами.

Сквозь кровь в глазах я увидел, как вдали в пыльном облачке заблистали искры. Через вечность оттуда вынырнули железные рыцари на огромных грохочущих конях, со скоростью урагана обрушились на огров, как ледяные глыбы, что падали в Каньон Огня.

Эбергард на полном скаку направил копье в грудь самого крупного, однако тот с быстротой молнии взмахнул лапой, раздался треск, взметнулись щепки. Эбергард успел припасть к конской гриве, когти великана скрежетнули по железу шлема.

Эбергард сразу же развернул коня, великолепная гордая фигура в помятых доспехах, меч блеснул в поднятой руке.

– Ты… опоздал!.. – прокричал он торжествующе. – Наследник престола уже на троне в Пуатье…

Огр проревел:

– Кому нужна мошкара… Наш враг – Ричард Озерный Меч!

Я наконец подхватил молот, пальцы обожгло так, что болью стегнуло до пят, однако обрушился на череп огра со страшной силой, словно валун на мелкую черепаху. Сухо хрустнуло, огр завалился на спину, раскинутые по земле руки заскребли землю. Сэр Смит, откуда и силы взялись, подхватил с земли меч, одним прыжком очутился на груди великана, оружие держит обеими руками острием вниз, словно готовился вбить кол. Острие вошло в шею, как сверкающая сосулька. Фонтан темной крови ударил с силой взрыва.