стихии, но собственный голос мне не подчинялся. До боли распахнутыми глазами я смотрела, как пожар скрыл Руфуса. Однако спустя миг оранжево-красный огонь почернел и рассыпался на пол пеплом, не оставив на Гипносе ни единого ожога.

Дардан трижды уклонился от атак Атропос, а после опрокинул сестру на пол. Падение было настолько мощным, что старшая мойра оставила вмятину в мраморе. Обычный человек остался бы там лежать в крови, переломанный, как старая кукла, но богиня, изрыгая проклятия, встала с малочисленными ссадинами, а её платье лишь местами покрылось каменной пылью.

Гипнос расслабленным взмахом руки вернул почерневший поток пламени царю Огня и ещё двоим главам других Кланов, которые намеревались присоединиться.

Один из кусков лепнины рухнул мне на плечо, задев голову, и я упала, а очнулась уже на полу вновь от звона щита Кая прямо надо мной. Тот отбросил Мелая с мечом подальше и сдержал атаки огненных близнецов.

Пол раскачивался, меня мутило от шума и боли в голове. Всё вокруг расплывалось, а дышать стало тяжело от гари, каменной пыли и пепла в воздухе. Я едва удерживала остатки еды в желудке от запаха горящей плоти.

Одни дрались, другие вопили от страха, а кто-то, как Лахесис и Сирша, были мертвы. Тело моей подруги больше не висело на металлических копьях. Металл опять стал жидким и рухнул на пол, а Сирша оказалась погребена под двумя чужими телами. Я нашла её по прядям розовых волос. Чуть в стороне Мейв и Элион с гримасой ужаса старались оттащить Иво с изуродованным лицом. Какой-то даорий схватил Мейв за волосы, и, прежде чем Элион успел что-либо сделать, ей быстрым движением перерезали горло.

Всё вокруг замедлилось, приглушённые звуки растягивались, искажённые неверно текущим временем. Я не вставала на ноги, не видя спасения из эпицентра развернувшегося кошмара. Хрупкая Клото продолжала выть от горя, таща тело Лахесис к одной из дверей. Атропос до крови расцарапала лицо Моросу, Руфус с полным безразличием, словно полую скорлупу, сдавил пальцами голову одному из царей. Лицо даория превратилось в месиво, сделав его неузнаваемым. Среди всего я слышала, как не переставая плакала сивилла. Кай выполнил обещание и проткнул Троя копьём. Тот дёргался в предсмертных судорогах, пока Лисандр валялся без сознания у него под ногами.

Я открыла рот, чтобы закричать, когда обезумевший от гнева Микель набросился на Кая сзади. Теневой отбился щитом, но тот, поддавшись силе лучезарного из Клана Металлов, покорёжился и тисками сдавил предплечье Кая, ломая руку в локте. Кай захрипел от боли, смог отвести лишь три атаки и пропустил приближение Мелая, который со спины отрубил Каю голову.

Стало бессмысленно кричать, я в ужасе безмолвно заплакала, когда Гипнос скучающим взглядом проводил откатившуюся голову сына. Озноб сотрясал всё тело, от паники я захлёбывалась слезами, ощущая себя беспомощным ребёнком, не способным никому помочь, но, к собственному горю, оставшемуся почти последней среди немногочисленных выживших.

Руфус присел на корточки напротив меня. Смотрел расслабленно, даже сочувственно, никак не реагируя на происходящую вокруг бойню. Все остальные перестали нас замечать. Мой слепо шарящий по дерущимся взгляд ещё пытался найти Элиона и Иво.

– Успокойся, Кас, иначе страх тебя убьёт, – предупредил Руфус, а его брови тревожно изогнулись.

Мотнув головой, я хотела зарыдать в голос, но паника сковала горло, оставив меня немой. Крик отчаяния давил изнутри, но никак не мог выбраться. Сердце мощными и стремительно быстрыми толчками билось в груди, работая почти на грани возможностей. Я невольно посмотрела на обезглавленное тело Кая, Мелай заметил меня, но почему-то отвернулся и ушёл за Элионом. Я закричала, рванула за царём, надеясь помешать убить хотя бы его, но Гипнос не позволил, дёрнув меня назад.

– Не смотри туда, Кассия, – строго приказал Руфус и, сдавив пальцами мой подбородок, запрокинул голову к потолку, где отсутствовала часть крыши. – Что ты видишь?

Поля.

Натужная боль в груди становилась невыносимой, она длилась так долго, что я была готова вырезать собственное сердце, лишь бы оно прекратило так биться.

– Что ты видишь?!

Поля.

Вместо неба маковые поля на закате.

– Где иллюзия способна так масштабно влиять на реальность?

– Во сне, – пробормотала я.

Я узнала место интуитивно, по молочной реке Забвения. Зелёная трава вся пожухла и местами сгорела, будто по равнинам прошёл огонь. Опалённые некогда красные цветы почернели, а багровый закат сделал пейзаж ещё мрачнее.

– Правильно, – похвалил Руфус, погладив меня по мокрой щеке. – Тогда что это, Кассия?

– Это сон.

– А значит?

– Нужно проснуться.

Гравитация изменилась, и меня резко дёрнуло ввысь к изувеченным маковым полям. Скорость падения вверх была столь быстрой, что ветер царапал кожу. Я успела замёрзнуть, оставаясь в воздухе неестественно долго, и, не готовая к смерти, столкнулась с землёй.

Я захрипела от боли, онемевшее тело заныло. Знала, где рука или нога, но, когда пыталась ими подвигать, складывалось чувство, что я влезла в чужое, незнакомое мне тело. На лоб легло что-то влажное, капли попали на глаза. Я дёрнулась и заморгала, привыкая к свету. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, но розово-оранжевые лучи били прямо в лицо.

Маковые поля вокруг приобрели знакомый вид: зелёные, с ярко-красными цветами. Не осталось ни следа от обезображенной природы, которую я видела несколько мгновений назад. Над головой безмятежно плыли облака, ветер шуршал травой, где-то в отдалении щебетали птицы, и совсем близко журчала река. На фоне умиротворяющих звуков двое переругивались, разрушая идиллию.

– Проваливайте куда-нибудь подальше! Вы мешаете! – недовольно отчитал ссорившихся женский голос. – Сдерживай свои ужасы, Камаэль, а не то ужинать будешь на своей половине, подальше от нас всех!

– Послушай Весту, Камаэль, и успокойся. Своим настроением ты испортишь всем аппетит. – Я напряглась, узнав голос Руфуса, он донёсся до меня с ветром, как если бы тот стоял минимум в нескольких метрах.

– Ты солгал нам о ней! Всё ради своего треклятого плана, верно?! Признайся, что это ты её туда привёл! – рявкнул Кай где-то в отдалении. – Заверял, что, будь она жива, ты бы не стал!

– Я сказал правду и не приводил её туда. Я спрятал Кассию, но её появление на встрече в Даории доказало, что произошедшее было неотвратимо. Я сделал, как ты хотел, но она всё равно пришла, – сдержаннее возразил Руфус.

– Ты двуличный лжец! Убеждал меня, что знаешь, как всё обернётся! Ни керы ты не знал! Сирша мертва! Неясно, выживет ли Иво!

Перед глазами вспыхнули воспоминания. Мёртвая Сирша, Лахесис с простреленной головой, бездыханный Иво с металлом в глазнице, Мейв с перерезанным горлом и обезглавленный Кай.

Желудок сжался в спазме, я перекатилась на бок, и меня вырвало водой и желчью. Сквозь слёзы я уставилась на маковое поле и молочную реку рядом. Внутренности свело от боли, и я согнулась пополам.

– Ничего-ничего, сейчас всё пройдёт. Мы немного напоили