парламенты Латвии, Литвы и Эстонии, а также Балтийская Ассамблея выступили с требованием о новых официальных извинениях России за «оккупацию Прибалтики». И, как свидетельствуют заявления президента США Джорджа Буша, премьер-министра Дании Андерса Фога Расмуссена или комиссара Евросоюза Гюнтера Ферхойгена, правительствам стран Балтии удалось заручиться в этом деле поддержкой в Европе и Северной Америке на самом высоком уровне.

Ряд депутатов Европарламента выступили с проектом резолюции, требующей от России признать незаконной «оккупацию Прибалтики».

Этот проект поддержали и их американские коллеги-парламентарии, известные «борцы за свободу и демократию во всем мире».

Конгрессмены Джон Шимкус и Деннис Кусинич, сопредседатели закрытого «Балтийского комитета» Конгресса США, 12 апреля 2005 года выдвинули на рассмотрение Конгресса проект резолюции № 128 с требованием, чтобы Россия как правопреемница Советского Союза «выступила с ясным и недвусмысленным заявлением, осуждающим незаконную оккупацию и аннексию Эстонии, Латвии и Литвы с 1940 по 1991 гг.»[1491]. Через несколько дней к ним присоединились американские сенаторы. 19 мая 2005 года сенаторы Гордон Смит, Ричард Дурбин и Диана Фейнстейн[1492] внесли на рассмотрение верхней палаты Конгресса США свой проект резолюции сената № 32, содержащий те же требования, что и вышеупомянутая резолюция Конгресса № 128[1493].

Обе резолюции получили поддержку на самом высшем уровне — в Белом доме.

Когда президент США Джордж Буш (младший) 8 мая 2005 года прибыл в Ригу — причем визит был связан с празднованием 60-летней годовщины Победы над фашизмом, — он выступил с такими словами: «… Когда мы отмечаем победу, одержанную 6 дней назад [далее он поправил свою оговорку] — 6 десятилетий назад, мы чувствуем себя в парадоксальной ситуации. Для большей части Германии поражение принесло свободу. Для большей же части Восточной и Центральной Европы победа принесла железное господство другой империи. День V-E означал конец фашизма, но не конец угнетения. Соглашение в Ялте было продолжением несправедливой традиции Мюнхена и пакта Молотова — Риббентропа. Снова, когда правительства великих держав вели переговоры, свобода малых наций была чем-то, чем можно поступиться. Эта попытка пожертвовать свободой ради стабильности обернулась тем, что континент остался в состоянии раздела и нестабильности. Рабство миллионов людей в Центральной и Восточной Европе следует вспоминать как одну из величайших ошибок истории»[1494].

Требование о признании «незаконности советской оккупации» было не случайно поднято снова, так как за ним стоят вполне конкретные материальные и территориальные претензии. Прибалтийские, европейские и американские парламентарии прекрасно осознают это. И вот наглядная иллюстрация.

12 мая 2005 года сейм Латвии принял постановление об осуждении «советского тоталитарного режима в Латвии», предполагающее также требование о денежной компенсации от правительства России — за «оккупацию», депортации и прочее. В частности, председатель комиссии по международным делам латвийского парламента Александр Кирштейнс заявил, что «сумма претензий к России колеблется в пределах от 60 до 100 млрд долларов»[1495]. Правда, комиссия по выяснению этого ущерба начала свою работу только через три месяца после заявления Кирштейнса и должна была завершить свою работу только в ноябре 2005 года. Ее задачей было подсчитать не только ущерб, нанесенный депортациями послевоенных лет, но и, например, ущерб для экологии Латвии от деятельности автозавода RAF, созданного на общесоюзные средства; ущерб для «исторического облика Риги» от советских многоэтажек и даже ущерб для культуры Латвии от советской цензуры[1496].

Кроме того, Латвия предъявляет России и иные «политические, исторические, территориальные и имущественные претензии». Именно из-за этих территориальных претензий правительство Латвии сорвало подписание российско-латвийского договора о границе, намечавшееся на начало мая 2005 года. Так, территориальные претензии современной Латвии касаются, прежде всего, Пыталовского района Псковской области (до 1944 года он входил в состав Латвии как Абренская волость, и сегодня латышские власти так и отмечают его на картах) и примерно половины Качановского района Псковской области. Эти территории — полоса пограничных российских земель примерно 50-километровой ширины — составляют 2 % территории Псковской области с населением более 15 тысяч человек. Нетрудно представить себе, что ожидает жителей этих районов в случае присоединения их к Латвии. Статус «неграждан» — этот нонсенс, существующий в законодательстве Латвии вопреки всякому здравому смыслу, — им будет обеспечен[1497].

Парламент Эстонии в июне 2005 года также выдвинул требование не только о признании «незаконности советской оккупации», но и о материальной компенсации за «советскую оккупацию» — примерно на ту же сумму, которую запросили латыши. Правда, эстонские парламентарии скромно согласились получить ее «натурой» — например, взяв в аренду несколько участков леса в Сибири[1498]. 18 мая 2005 года, несмотря на сопротивление крайне националистической оппозиции, Эстония все же подписала договор о демаркации границы с Россией, отказавшись от своих прежних территориальных притязаний на Печерский район Псковской области, включая и сам город Псков (по-эстонски — Пихква), и район к востоку от Нарвы — за рекой Наровой, включая Ивангород в Ленинградской области. Граница прошла по бывшей административной границе РСФСР и Эстонской ССР[1499]. Президент Эстонии Арнольд Рюйтель официально заявил, что Эстония не будет претендовать на российские территории и подверг критике требования оппозиции о пересмотре только что заключенного договора[1500].

Тем не менее эстонские национал-радикалы объявили эстонско-российский договор о границе «предательством коренных интересов государства и народа» и потребовали «осуждения советской оккупации» в договоре и «восстановления исторической границы». Они ссылаются на Тартуский договор 1920 года, согласно которому Эстония получила часть Печерского района (Псковской области) и территории к востоку от Нарвы (в Ленинградской области), а также на интересы проживающей там малой народности сето, чьи интересы, по мнению оппозиции, «страдают от этого договора»[1501]. И хотя комиссия по иностранным делам парламента Эстонии отказалась принять предложенную оппозицией поправку к договору об осуждении «советской оккупации Эстонии»[1502], эстонский парламент 15 июня в 3-м чтении все же настоял на внесении этой поправки, согласившись ратифицировать договор только на этих условиях[1503]. 21 июня Госдума России заявила, что с этими поправками может и не ратифицировать Договор о границе с Эстонией, а МИД РФ 27 июня направил официальную ноту эстонскому правительству, в которой говорилось, что Россия не берет на себя никакой ответственности за соблюдение заключенного договора в связи с внесенными в него эстонским парламентом поправками об «оккупации Эстонии Советским Союзом»[1504].

Что же касается материальных претензий, то, в конце концов, Эстония пока остановилась на требовании в 4 млрд долларов за нанесенный Советским Союзом экологический ущерб. А еще ее власти хотели бы получить компенсацию в 75 тысяч долларов за каждого из 180 тысяч потерянных страною граждан, то есть — еще 13,5 млрд долларов[1505].

С аналогичными требованиями выступил и сейм независимой Литвы. Литовцы сначала оценили размер компенсации в 278 млрд долларов, но потом все же