выражению его лица, на этот раз Тоби не пошутил.

– А почему нет? Твои родители ведь тоже здесь будут. Папа мог бы провести церемонию. – Он кивает в сторону Тедди, который возится с подставкой для экрана, то и дело подтягивая джинсы, чтобы те не упали. – Он получил сертификат несколько лет назад, когда замуж выходила моя кузина и может легально вас обвенчать. Все, что вам понадобится, – свидетельство о браке.

А ведь Тоби действительно говорит серьезно.

– Нет, я так не могу.

– Почему? Кого еще тебе хочется видеть на своей свадьбе?

– Ну… Диану! Она – подружка невесты. Не могу выйти замуж без нее! – выпаливаю я.

Несмотря на то, что я еще даже не начинала планировать нашу свадьбу, то, что предлагает сейчас Тоби, совершенно не соответствует моим представлениям.

– Уверен, она поймет, учитывая проблемы со здоровьем Астрид.

– Мама убьет меня, ведь она хочет, чтобы все прошло идеально.

– Так и будет. Просто… немного проще. – Тоби пожимает плечами, и его взгляд падает на обручальное кольцо в форме снежинки на моем пальце, усыпанное бриллиантами. – В любом случае это хороший вариант.

– Эй! Вы двое, хватит болтать! – хлопает в ладоши Мюриэль. – У нас всего семь часов, прежде чем сюда потянутся гости.

– Только семь жалких часов, – бормочет Тоби, украдкой подмигивая мне, и переходит к следующему столику.

А я отправляюсь в кладовку за скатертями, ни на миг не переставая думать о предложении Тоби.

* * *

– Ты нашла их?

Я оборачиваюсь на голос Мюриэль в сторону дверного проема – туда, где она сейчас стоит рядом с Роем. В его руках большая картонная коробка.

– Ага. – В качестве доказательства поднимаю вверх упаковку с вотивными свечами. Несмотря на устойчивую прохладу внутри общественного центра, от рытья в захламленной кладовке у меня выступил пот на лбу. Пользуюсь случаем, чтобы вытереть его предплечьем. – Они лежали не в зеленых контейнерах.

Мюриэль поджимает губы Ее обвиняющий взгляд падает на Джейми Гилла – уборкой прошлогоднего рождественского ужина руководил он, и, по словам Мюриэль, бывает «рассеян, как перевернутая миска с блестками».

Бросаю свертки на один из прямоугольных фуршетных столов – пусть сто пятьдесят свечей расставит и зажжет кто-нибудь другой, потому что уже почти четыре часа дня, а я еще ни разу не сделала перерыва – и иду к ним.

– Привет, Рой.

Он что-то бурчит в ответ, рассеянно блуждая взглядом по залу.

– Выглядит неплохо, а?

Двери и порог домика Санты украшают огромные пуансеттии, привезенные из местного садоводческого центра. Центральные композиции, которые тут использовали каждый год, выглядели слишком устаревшими, поэтому я перебрала цветы в вазах и венках и добавила к ним березовые ветки, которые мы с Эмили нарвали в лесу. Так композиция получится более элегантной. После двадцатиминутных уговоров я наконец-то убедила Мюриэль разрешить нам с Тоби протянуть нити белых гирлянд над сервированными столиками для создания уютной атмосферы.

В итоге удалось превратить унылый, продуваемый сквозняками зал в пространство, располагающее к праздничной вечеринке.

Киваю в сторону коробки.

– Что там у тебя?

– Кое-что для аукциона, – сварливо отвечает он.

– Пожертвование от Роя Донована? – Не могу скрыть удивления в своем голосе, даже подтрунивая над ним. Получить от этого человека хотя бы куриное яйцо даром – большая редкость.

Рой хмурится.

– Это изделие не получилось. Хотел его сжечь, но решил отдать вам. Может, получится выручить пару баксов.

– Что это? – Осторожно заглядываю внутрь и вижу деревянную корзину.

– Это для сбора урожая в саду, – поясняет мне Мюриэль.

Недоверчиво щурю глаза.

– И ты собирался сжечь ее? По-моему, выглядит превосходно.

– Ручка неровная. Вот. – Он протягивает коробку Мюриэль. – А мне нужно вернуться домой и подоить коз, пока не стемнело.

Уходя, Рой кивнул мне на прощание.

Я бегу за ним в коридор.

– Слушай, Рой, а почему бы тебе не заглянуть на ужин, когда ты закончишь с хозяйством? За моим столиком будет несколько свободных мест.

Я хотела позвать Астрид и Бьерна, но, думаю, к пяти часам они будут уже клевать носом.

Он не останавливается и продолжает идти к двери.

– Я не праздную Рождество.

– Но ты же ешь. – Едва сдерживаю раздражение в своем голосе. – На стол подадут индейку и ростбиф… а на десерт будет яблочный пирог.

Об этой слабости Роя я узнала прошлой осенью, когда экспериментировала с кондитерскими изделиями.

– У меня уже приготовлен ужин.

– Да, тушенка.

От одного и того же питания семь дней в неделю любой человек станет невменяемым.

– Брось, Рой. Ты ведь можешь посидеть со мной. Можешь даже не разговаривать, если не хочешь. Но ты не должен оставаться один.

Он фыркает.

– Я был один более тридцати лет. Не вижу причин менять это сейчас.

А я вижу. Даже три причины. Меня охватывает импульсивное желание.

– Рой! Я тут подумала… У тебя никогда не возникало желание связаться с дочерью? Может, она хотела бы поговорить с тобой? Мы ведь не знаем.

Он резко останавливается и разворачивается. Его глаза сужаются от внезапно нахлынувшей злости.

– Ты рылась в моих вещах, девчонка?

– Нет, – решительно качаю головой я, но тут же отвожу взгляд на заляпанный пятнами линолеумный пол.

Ни разу не подозрительно, Калла.

Рой обладает многими недостатками, но наивность не в их числе.

– Рылась. Вот почему ты вдруг стала такой настырной, да?

Черт. Лгать ему совершенно бессмысленно.

– Увидела рождественскую открытку на твоем столе вчера и… я не хотела совать нос не в свое дело.

– Нет, хотела. – Он тычет в меня указательным пальцем, и его лицо становится свекольно-красным от злости. – Ты все время крутишься вокруг меня, пытаясь что-то изменить. Но это ты исправить не сможешь!

Глубокий, скрипучий голос Роя эхом разносится по узкому коридору.

Отступать мне некуда, решаю я.

– Но, похоже, она действительно хочет с тобой пообщаться.

– Это потому, что она меня не знает. А если бы знала, быстро бы поняла, что мне нечего дать ни ей, ни этим двум детям.

Я хмурюсь.

– Не думаю, что она обратилась к тебе только потому, что ей нужны деньги, Рой.

– Не лезь не в свое дело. Тебя это не касается! – Он с силой обрушивает ладони на двойные створки дверей, распахивая их. – И не притаскивай ко мне больше никаких чертовых елок! – кричит он.

От ворвавшегося порыва холода я вздрагиваю. А может, это из-за ледяного панциря, который только что сковал наши отношения.

– Давно не видела его таким злым. И в кои-то веки это не из-за меня. – Рядом со мной появляется Мюриэль. Ее глаза неотрывно провожают жилистое тело Роя, пока он шагает к своему