на Кит-Карнал оставалось чуть менее четырех суток. Шеф отсутствовал по таинственным начальственным надобностям, а короткое и маловразумительное сообщение от него Виталию сбросила стажер Валюшка. С новенького секретарского терминала, как отметил Виталий машинально.

В принципе, это было не в правилах шефа – отсылать подчиненных туда-не знаю куда с примерно так же сформулированной целью. Пожав плечами, Виталий отрядил Сытина наводить лоск в едва обжитой пятисотке, а сам засел за отчеты. Как раз к отлету и закрыл дело об аварии на Титане.

Сгоряча они чуть не погрузились на струнник, уходивший по северной струне. В самый последний момент выяснилось, что, хотя запрос и пришел из Троицкого полка, лететь на самом деле нужно вовсе не на Кит-Карнал, а на хорошо знакомую Виталию Силигриму – самую старую колонию Земли у Дельты Павлина, где уже лет пять или даже больше (с ходу не вспоминалось, а уточнять было незачем) базировался Лефортовский полк. Проклиная флотский бардак, Виталий лично связался с начальником разведки Троицкого, дабы окончательно выяснить, куда же им все-таки лететь, и в конце концов получил внятную информацию: «Добирайтесь до Силигримы, а дальше вас доставят». Кто доставит и куда это «дальше» – разведка умолчала. Раз велели лететь струнником только до Силигримы, логично было предположить, что пресловутое «дальше» расположено не по основной трассе Земля – Силигрима – Ийя – Лорея – Флабрис, более-менее обжитой и накатанной, а по какой-то из двух боковых струн, сходящихся к Дельте Павлина. Одна из этих боковых струн выводила к системе Эпсилона Индейца, близ которой только-только начал покорять луну по имени Сорша хорошо знакомый Семеновский полк. Куда вела вторая боковая струна, Виталий вообще не знал, но земных колоний там точно не существовало, это можно было сказать наверняка.

Каким боком Троицкий полк с Кит-Карнала относится к владениям Лефортовского с Силигримы, разведка также умолчала.

Впрочем, этот факт впоследствии довольно легко объяснился.

Перелет употребили на окончательное доведение пятисотки до рабочего состояния. Осталось только привыкнуть к новому бортовому позывному – «Нельма».

Со струнника после финиша сошли самостоятельно и так же самостоятельно переместились, собственно, на Силигриму – в прим-сектор полкового космодрома. В уведомительном, понятное дело, режиме, а поскольку диспетчеры абсолютно всех космодромов Земли и колоний крайне не любят, когда туда суются без их высочайшего соизволения, посадка сопровождалась некоторой словесной суматохой в эфире. Стажер от души повеселился, слушая ее. Но суматоха эта и некоторую пользу принесла: местная разведка вовремя прознала, что садится глайдер с «Нельмы», и оперативно выслала встречающих – лейтенанта в парадке и бойца на «бобике», оперативной колесной платформе вроде электрокаров в Академии, только побольше и на атомной тяге.

– Из Генштаба? – вопросил лейтенант, едва Виталий открыл дверцу. – Капитан Можаев?

Лейтенант спрашивал с толикой пиетета. Разочаровывать его Виталий не стал.

– Вроде того, – ответил он кратко.

– Лейтенант Муромов, Лефортовский полк! Приказано вас встретить, там тройцы дожидаются, аж подпрыгивают. Что-то у них там горит, дым то столбом, то коромыслом. Вторые сутки как на угольях.

– Встретить – это хорошо, – кивнул Виталий удовлетворенно и повернулся к стажеру: – Юра, собирай манатки, едем сразу, ждать не придется.

Сытин сдержанно кивнул и полез в багажник, а Виталий тем временем вынул из сейфа рабочий дипломат.

– Ты чего вырядился-то, гвардия? – поинтересовался он у лейтенанта. – Праздник в полку, что ли?

– На подвахте, сейчас дежурным по штабу заступаю, – кисло улыбнулся лейтенант. – Гостевые дни, чтоб их! Прошу!

Муромов широким жестом указал на «бобик».

Боец за рулем выглядел невозмутимо, даже скучающе. Ни малейшего пиетета к гостям он точно не испытывал.

Заперев глайдер, Виталий дал знак стажеру и первым полез в «бобик».

Ехали они недолго.

Перед штабом в курилке действительно околачивалась целая ватага тройцев – их бледно-желтые шевроны разительно отличались от черно-красных лефортовских. Едва «бобик» притормозил, один из тройцев затушил сигарозу и рысью выскочил к дороге.

Лет ему было примерно как Виталию – несколько за тридцать. Погоны – майорские.

– Здравия желаю, капитан!

Он воровато оглянулся на своих и полушепотом уточнил:

– Эр-восемьдесят?

Виталий сдержанно улыбнулся и промолчал, что было сочтено за подтверждение.

– Майор Орешечко, замначальника разведки Троицкого полка. Пойдемте, наверное, в штаб. Там переговорим, в спокойной обстановке.

Перехватив быстрый взгляд Виталия (а глянул Виталий на остальных тройцев в курилке), он тем же полушепотом пояснил:

– Там только пилоты, они о вас не знают.

Майор наладился идти, но Виталий придержал его:

– Минуточку, майор. Мы как – будем тут, в Лефортовском торчать или сразу на вылет? Селиться есть смысл?

– Никакого, у нас на взлетке борт под парами, только вас и ждали. Сейчас танчики из парка прикатят – и выдвигаемся.

– Понятно, – кивнул Виталий и повернулся к стажеру: – Юра, посиди тут пока! Можешь с народом раззнакомиться. Тренируйся…

Сытину и впрямь не мешало лишний раз повращаться в пилотской среде, ощутить всю бездну флотского презрения к шурупской форме. В целом он уже пообвыкся, не нервничал и на подначки не велся, однако расслабляться все едино ему не следовало. «Вот пусть и освежает навыки оперативной коммуникации», – подумал Виталий.

С каменной рожей Сытин подхватил вещи и направился по аллейке к курилке. Там сначала гоготали – хором, не сдерживаясь, но потом гогот помалу стих. Оборачиваться Виталий не стал, потому что в стажере ни секунды не сомневался. Отбрешется.

Майор Орешечко быстрым шагом топал ко входу в штаб.

Караульный у знамени при виде Виталия не шелохнулся, но бровь у него дернулась. Виталий на все это, естественно, вообще никак не отреагировал, просто следовал за тройским разведчиком – через холл, к лестнице, потом на второй этаж и, наконец, в небольшой кабинетик, на двери которого висела лаконичная табличка с надписью: «Помещение 210».

Они с майором вошли. Майор сразу же плотно затворил дверь и вынул из кармана глушилку. Активировал, и только после этого бросил Виталию:

– Присаживайся!

Глушилку он пристроил на стол между собой и Виталием.

Виталий умостился на стуле, положив локти на столешницу.

Майор тоже уселся напротив и сразу же перешел к делу:

– Значит, дела такие, капитан. Последние четыре месяца моя группа провела в рейде на Тигоне. У научников там опорная база, держат ее вообще-то семеновцы, но семеновцам Сорша хорошо дает прикурить, и с контингентом у них нынче туговато. Не хватает людей. А у нас на Кит-Карнале тишь да гладь, вот нашу разведку и отрядили – и встряхнуться, и семеновцам подсобить, и для Родины польза.

– Всю разведку? – недоверчиво уточнил Виталий.

– Нет конечно! Одну эскадрилью и роту материальщиков. Так и сидим на Тигоне, раз в две