пошла на твой скучный банкет? Я не Золушка. Или ты просто стараешься загладить свою вину и отвести счастливую малышку в зоопарк, словно ты моя Фея‑Крестная?

Он рассмеялся:

– Насчет зоопарка ты, наверное, права, но я не твоя Фея‑Крестная.

– Нет? – Элси прислонилась к стене. – Мне кажется иначе.

Он уперся ладонями в стену по обе стороны от ее головы, удерживая Элси в ловушке.

– А что теперь?

Сердце Элси забилось чаще от искушения, от которого она убежала несколько месяцев назад. И о котором ей не хотелось вспоминать.

Из‑за этого искушения ее выгнали из страны, где она была счастлива. Наконец‑то она нашла место, где люди не знали ее прошлого. Все знали ее такой, какой она была сейчас. Пока Фелипе все не испортил. Тот день был самым захватывающим в ее жизни. Встреча с Фелипе. Желание к нему.

– Так нельзя. – Элси сглотнула. – Ты – король, а лидер должен быть моралистом.

– Ты не думаешь, что короли – властолюбивые эгоисты, которые не считаются с другими?

– Ты полагаешь, я забыла, что ты помолвлен? – спросила она.

Ему предстояло жениться на красивой принцессе из какой‑то альпийской страны в Европе. Это не было официально подтверждено, но в миллионах статей была масса предположений.

– Я тронут, что ты помнишь тот разговор. – Фелипе наклонился к ней.

Элси помнила каждое слово того дня.

Он отвел от лица выбившуюся прядь ее волос.

– Но если бы я был помолвлен, я бы сейчас с тобой не разговаривал.

– Ты никогда не заговоришь с другой женщиной?

– Ты не любая другая женщина. – Его зрачки расширились. – Ты можешь расслабиться, я не помолвлен. И я не женюсь. – Выражение его лица стало напряженным. – Мы с принцессой Софией решили расторгнуть помолвку, когда‑то согласованную ее отцом и моим дедом.

Ей не хотелось ему верить.

– Какая удобная отговорка, пока ты прижимаешь меня к стене.

Его губы изогнулись.

– Ты мне не веришь?

– Об этом официально не сообщалось.

Ходили слухи, что принцесса будет на коронации, где объявят о скорой свадьбе.

– Ты читала обо мне в прессе?

– Нет, – солгала Элси.

– Я дождусь окончания коронации и сообщу, что свадьбы не будет. Я не хочу, чтобы что‑нибудь отвлекало от коронации.

Элси изо всех сил пыталась понять все, что он сказал.

– Значит, она не хотела за тебя замуж? Не понимаю, почему?

– Не понимаешь? Твое удивление мне льстит. – Его взгляд смягчился. – Но теперь ты знаешь: я не твоя фея‑крестная и не чей‑то жених.

– Но ты король чрезвычайно богатого островного государства. Тебя вот‑вот коронуют и воздадут тебе должное.

– Не волнуйся. – Фелипе усмехнулся. – Я не желаю, чтобы ты вставала передо мной на колени.

Элси замолчала, потрясенная мыслью о том, что стоит перед ним на коленях. Ужас состоял в том, что эта перспектива ее манила. Она не могла отказать ему. В этом была проблема.

Он понимающе улыбнулся и взял ее за руку. Три месяца назад он держался от нее на расстоянии. Она нутром чувствовала, что, как только они прикоснутся друг к другу, полетят искры. Она вздохнула в предвкушении.

– Фелипе, – произнесла она умоляющим шепотом.

Его глаза торжествующе сверкнули. Элси не понимала, почему так соскучилась по нему. Ее напугала реакция на него еще три месяца назад. Теперь это произошло снова. Когда он приказал ей уйти, у нее не было другого выбора, кроме как бежать от него без оглядки. Если честно, она стремилась сбежать ничуть не меньше, чем он хотел вышвырнуть ее из дворца. И она использовала его слова как оправдание.

– Я попрошу в последний раз, Элси. Пожалуйста, приходи сегодня на банкет.

Слушая его тихий голос, она чувствовала, как ее сопротивление тает.

– Да, – прошептала она. – Я приду на твой дурацкий банкет.

– Хорошо.

Фелипе пришлось разжать пальцы и отпустить Элси.

– Амалия будет рада тебе, – машинально сказал он. – А мой персонал все устроит.

Его сотрудники, вероятно, потеряют сознание от шока. Очень жаль.

Но как только он сегодня днем услышал ее имя, в его жилах закипела кровь. Страсть не пропала, а медленно тлела все это время, пока он пытался ее игнорировать. Он так рассердился, когда Элси исчезла, что не смог заставить себя приказать своей команде разыскать ее. Ему не хотелось признаваться никому, особенно себе, в том, как сильно это его беспокоило.

Фелипе отмахнулся от вопросов Амалии и был с ней груб и нетерпелив. Но ему оказалось достаточно просто услышать, как Элси с придыханием обращается к нему, чтобы снова увлечься ею. И теперь, когда он увиделся с ней, им овладело вожделение – сильное, как никогда раньше.

Может быть, она права, и ему просто скучно, или он хочет на секунду отвлечься от того, что произойдет завтра? Он не имел права желать женщину, которая провоцировала его нарушать данные обещания. Завтра он начнет служить своему народу и стране. Хотя уже давно это делает. Его жизнь давно ему не принадлежит, и, несмотря на завтрашнюю церемонию, на самом деле мало что изменится. Это будет простая формальность, торжество традиций, существовавших с момента его восшествия на престол через секунду после смерти деда. Этого хотели его подданные, и он понимал, что принесет им пользу. И поскольку свадьба не состоится, он отдаст Сильвабону всю свою преданность и любовь.

Сегодняшний банкет – частное мероприятие. В атриуме будут только проверенные репортеры, и он позаботится о том, чтобы ни Амалию, ни Элси не сфотографировали. Он извинился перед Элси и позаботится о ней сегодня вечером. Однако это не означает, что она попадет в его постель.

Придя в ярость после ее ухода, Фелипе испытал еще и облегчение. У него нечасто случались романы. Здесь, на Сильвабоне, трудно найти уединение, а его бывшая помолвка помогла ему отвлечься от женщин, которые хотели выйти за него. Он никогда не планировал жениться по расчету. Ему было противно думать о политическом союзе после того, как понял, как сильно хочет Элси. И хотя когда‑то Фелипе хотел исполнить свой долг перед дедушкой, сейчас решил не жертвовать собой.

Наконец он понял, что никогда никого не попросит переехать в Сильвабон ради него. Дворцовая жизнь сломила его мать. Она сломила и его отца – человека, который родился, чтобы править.

И все же ему хотелось бунтовать. Он слишком долго был примерным королем и делал все, что от него требовали. Теперь он желает пожить для себя. Несмотря на мелкие упреки Элси, он не настолько избалованный эгоист. Приказы, которые отдавал, неизменно приносили благо другим. Он так часто поступал правильно, что теперь ему не терпелось сделать