А мало будет, можно «слить» копии полицейских протоколов, где будут подшиты материалы с отпечатками пальцев, снятых с уцелевших ручек входной двери, с внутренней стороны крышки унитаза, со смесителя душевой кабины… Пальчики покойника.

Так что теперь всё сходится.

Без вариантов!..

* * *

Сообщение было трагическим, но радостным.

— Он умер!

— Ты уверен?

— Совершенно! Мой человек узнал его. Кроме того, была проведена экспертиза его разных фотографий, сделанных ранее и уже здесь. Эксперты подтвердили, что это один и тот же человек.

— Ошибка возможна?

— Ошибка исключена. Сама акция проходила при непосредственном участии Контролёра. От начала до конца. Он с объекта глаз не спускал. Даже в туалет не ходил. Есть подтверждающие фото и видео-отчёт. Для полной гарантии был произведён забор тканей у трупа, с зубной щётки и обрывков туалетной бумаги и проведён сравнительный генетический анализ, который показал…

— Не надо подробностей, — поморщился Первый. — Это он?

— Он!

Хозяин улыбнулся. Всё удачно развязалось. Был человек — были проблемы. А теперь…

Проблемы остались, но другие.

Резидент умер. Руки были развязаны. Путь к Галибу — расчищен…

* * *

— Кажется, ты был прав.

— Они?

— Они самые. Мы прошли по следу Контролёра — наш он. В доску. В гробовую… Свои тебя убили, не чужие.

Значит, свои. Значит, чем-то он им помешал. Может, тем, что поезд с моста свалился, может, несговорчивостью свой, может, ещё чем… Или просто рожей не приглянулся.

В тайных канцеляриях с людишками не возятся — выговоры им не выносят, на собраниях не прорабатывают, на поруки не берут и даже не увольняют. Просто убирают — с глаз долой, из сердца вон. Был человек и исчез куда-то. С концами… Сколько таких бедолаг под гранитными плитами, в лесопосадках или в трясинах болот покоится?.. Кто подсчитать сможет?.. Кто подсчитает, тот сам под безвестный камень ляжет.

Такие правила игры, не прописанные в Конституциях, Уголовных и Гражданских кодексах. Нет их и в служебных инструкциях. И приказов таких нет, не сыскать в архивах, потому что никто такой приказ подписывать не станет. Но есть устные распоряжения от своих — своим. Мол, мешает нам один человечек, вредит сильно, а уцепить его нет никакой возможности. Вот если бы он скоропостижно, или по неосторожности, или просто без вести… Только я тебе ничего не говорил, а ты не слышал.

И со своими так же, которые провинились или в отставку вышли, которые знают много чего нехорошего и сболтнуть могут. Сболтнут, а журналисты да оппозиция ухватятся и мотать начнут.

А так — не начнут. Ведь мёртвые — они интервью не дают. Молчат мёртвые. Вечно.

И коли посмотреть да проанализировать смертность в спецслужбах, спецподразделениях и иных тайных ведомствах, то интересная картинка вытанцовывается. Мрут спецы, как мухи зимой. Вроде ребята все спортивные, закалённые, огонь и воду прошедшие, а смертушка их настигает быстрая и самая банальная — этого инсульт разбил, у того тромб оторвался и аорту закупорил, другой грибочками тёщиными отравился до смерти, этот на машине разбился, а тот — утонул. Повышенная у них смертность, поболее, чем в среднем на душу населения или даже у шахтёров.

Отчего бы так?

А иные просто пропадают — вышел из дома за хлебом и не вернулся. Исчез. Растворился. Бывает, оттает где-нибудь по весне или всплывает со дна реки неопознанный труп, у которого руки отрублены и головы нет, а следователи между собой все всё сразу понимают и говорят: «Свой это, из спецов или военный, и хрен мы это дело размотаем, потому что ни отпечатков пальцев, ни иных зацепок нет. Чистенький покойник, как френч после химчистки. Голимый висяк».

И сливают это дело как безнадёжное.

Так что нечего тут обижаться. Он и сам труднее узелки таким образом развязывал. И с ним — развязали!

Кто хотел его убить — убил. Теперь он мёртв и безопасен.

— Ну и как тебе живётся? После смерти? — усмехнулся Серёга.

— Лучше, чем при жизни! Хоть выспался. Знал бы — давно помер.

— Ну, тогда отдыхай от жизни суетной. Считай — вычитай, складывай, патрончики с гранатками оприходуй, дебет с кредитом своди.

— Здесь считать?

— Здесь. На люди показываться тебе теперь резону нет, мертвецы среди живых не бродят. Ты ведь не зомби из американского фильма. Кусаться не будешь?

— В бухгалтера меня записываешь?

— Ну а что? Должность тихая, спокойная, на такой до ста лет дожить можно. Сиди себе, стучи на калькуляторе да чаёк прихлёбывай.

— А после?

— После будет после!..

Хрен знает, что будет! Может, тебя не будет. Может, меня.

Может, ни тебя, ни меня.

Может, вообще, конец света наступит.

Кто знает… Будущее сокрыто мраком.

Сиди, считай и радуйся жизни.

Покуда жив!

* * *

Шашки тротиловые — четыре тысячи пятьсот штук… Пластид… Взрыватели натяжного действия — шестьсот штук… Радиоуправляемые взрыватели — сто штук… Гранаты… Гранатометы…

Рутина.

Получено… Отгружено… Принято… Рекламации… Возврат… Замена… Приход… Расход… Прибыль…

Ну какая прибыль, когда всегда убыль? Купил дороже, продал — дешевле. Зато покупателей толпа. Все из рук дешёвый товар рвут. Цена хорошая. Это только проклятые капиталисты работают за прибыль. А тут приходится за информацию.

Кто что купил? Какой ассортимент? А зачем такой? Подумаем. Зачем столько пластида? Вряд ли детишкам вместо пластилина дарить. Да и где столько детишек найти? Полтонны!.. Что-то масштабное ребята планируют… Или впрок берут? Или оптом, чтобы в розницу загонять и на том барыш иметь? Надо будет полюбопытствовать…

А эти что прикупили? А те?.. И что они с купленным товаром делать собираются?

Этот приём ведь ещё когда изобрели? Ещё при царе Горохе! Если за забор привозят руду и уголь, стало быть, там мечи для дружины куют. А ежели дерево и жилы — луки для армии ладят.

И если про добавки узнать, то можно точно сказать, какую и для чего на этом заводе броню льют — для танков, кораблей или подводных лодок. Поэтому при Союзе Республик Советских к оборонным заводам любопытных на пушечный выстрел не подпускали, и рабочие из одного цеха не знали, что в другом изготавливают. И не дай тебе бог в кармане какую-нибудь ерундовину для сада вынести — гайку или проволоку, по которым хитрый враг запросто мог вычислить ассортимент продукции. Это как в детской задачке: если знаешь, что и сколько в бассейн втекает, можно вычислить — что вытекает. А потом узнать — куда.