я про свою догадку о том, что Третий (Громов Сергей) близкий родственник Свете.

— Как ты догадался? — прищурившись спросила девушка. Она снова напряглась, видимо, опять что-то себе нафантазировав.

— Успокойся, — поднял я руки. — Вспомни ещё раз чем окончилось твоё сегодняшнее выступление против меня. Хочешь повторения?

Света отвела взгляд.

— Да, Сергей мне приходится двоюродным племянником. По закону мы считаемся близкими родственниками, пятая степень родства. А значит, наши дети и их дети никогда не стали бы одаренными. — Она сделала паузу. — И хоть я понимаю почему отец Сергея провёл ритуал, но он же мог просто объяснить нам, и мы бы…

— Ему было так легче, — перебил я девушку. — Скорее всего, он имел на тебя планы, которые ты нарушила своим демаршем. Хотя теперь понятно почему от тебя решил избавиться Баринов. Я так понимаю, ты решила заявить права на наследство?

— Да, — ответила она.

— Даааа уж… Ну ты и дууурааа!

— Сам ты дурак, — прошипела она. Однако по тону я понял, что она сама осознает какую ошибку совершила.

Спустя некоторое время я обратился к ней.

— Света, как бы дико это не звучало, но пока мы на этой планете, тебе угрожает меньшая опасность, чем дома. Тебе стоит задуматься как ты будешь жить дальше.

— А будет это дальше? — скривившись от боли, спросила она.

— Ты же метаморф… Тебя научили пользоваться своим даром?

— Даже спрашивать не буду откуда ты про это узнал, — усмехнулась она. — Ты не ответила на вопрос.

Она повернулась ко мне и её тёмные волосы вначале стали золотистого цвета, потом зелёными, а потом она вернула себе прежний вид. При этом длина волос тоже изменялась — от очень коротких до очень длинных, достающих ей до поясницы.

— На этом всё, –произнесла она.

— Негусто.

— Ага.

Мы проговорили ещё около получаса. Потом дали друг другу клятвы на крови, после чего я исцелил девушку.

Стоило услышать её сопение, я погрузился в подпространство.

Когда начало светать, первым проснулся самый младший. В этот момент я уходил к реке за водой, и он перебудил остальных. Подогрев вчерашний ужин, мы отправились в путь.

До обеда, кроме лесных птиц, нам никто не встречался. Поход шёл спокойно, однако, как по закону подлости, а иначе это никак назвать было нельзя, мы нарвались на существ.

Я шёл впереди и постоянно контролировал округу, используя усиление органов чувств. На пределе слышимости, вдали раздались рыки, издаваемые жнецами. И стоило мне только затормозить, как проснулся малыш, и очень громко закричал на всю округу.

— Быстро все за меня! — отдал я приказ.

— Костя, что случилось?

— Жнецы.

— Сколько их? — спросил Никита.

— Я не могу определить такое.

Вдали показался несущийся во весь опор жнец. Активировав заклинание костяного щита, я стал ждать, когда покажутся остальные.

— Пять… семь… одиннадцать… Бл@ть, да сколько вас⁈ — выругался я. — Мертвая стрела — мертвая стрела, — Из десяти стрел в цель попали лишь три. И это при том, что я активировал стрелу только когда получал магический отклик. Видимо сыграло роль, что жнецы находились дома, в своей естественной среде обитания, и они очень ловко уклонялись, используя деревья и камни.

«Пах-пах-пах» — начал стрелять Никита. Вначале я хотел поберечь патроны, но, когда в щит начали ударять шипы жнецов, передумал. Жнецов становилось всё больше. И их поток не переставал уменьшаться.

Я тоже вытащил пистолет, и начал быстро стрелять. От пуль существа не успевали увернуться, и с каждым удачным выстрелом, которых было больше, чем тех, что уходили в «молоко», энергия смерти лилась по моим каналам.

Я уже сменил три магазина, и учитывая, что в обойме по восемнадцать патронов, расход боеприпасов был очень существенным.

— Хр-хрю, людишки! Думаете вы мог-хрю-ли скрыться, хрю?

Вдали я увидел чёрта. Он прятался за деревом, и только уши торчали.

В голове я почувствовал, что меня как будто щекотят по мозгам. Но это чувство столь же быстро исчезло, как и появилось.

— Сомнум-сомнум-сомнум-сомнум, — произнёс я, погружая в сон всех, кроме Светы. Она кивнула, когда поняла, что я сделал. Не стоило надеяться, что чёрт не попробует взять под контроль наших попутчиков.

— Ты как? — спросил я у неё.

— Артефакт жрёт много энергии. — Света говорила про ментальный артефакт. Видимо чёрт выбрал её целью, и сейчас старался проломить её защиту.

Заряженные магазины подходили к концу, и когда вылетела последняя гильза, оружие встало на затворную задержку.

Меня только начало радовать, что поток существ закончился, как за спиной чёрта открылся портал, из которого выбежали три чёрных вдовы.

Света сразу же создала поверх моего щита огненную сферу, после чего начала швыряться огненными копьями.

— Молния — молния — мертвая стрела, — шептал я. Но пауки словно не обращали на атаки никакого внимания.

— ХРЮ! ЧТО вы, хрю, с ними возитесь? Убить, хрю, их! — высунул морду чёрт, крича на черных вдов.

— Трепет костей, — атаковал я магией смерти, но в последний момент чёрт снова спрятался за деревом. Я хотел использовать гниение плоти на дереве, за которым находился свин, но на нашу защиту обрушилось три удара пауков. Хоть им и было больно, но те атаковали несмотря на обугливающуюся кожу. Сфера огня Светы распалась мелкими искрами.

— Костя, я на пределе, — прошептала Света. В её глазах появилась пустота, и я тут же погрузил её в сон.

— Гниение плоти, — выкрикнул я. Конечно вдовы боятся огня. Но что-то мне подсказывало, что у паукообразных не может быть иммунитета к магии смерти. Мертвыми стрелами я доставлял им боль. Огненным копьям Светы не хватало силы. И гниение плоти было одним из самых мощных моих заклинаний.

Я выбрал момент, когда вдова вновь проверяла своими жвалами на прочность мой щит. И луч заклинания попал ей точно в морду. Та моментально упала, и лишь вздымающаяся грудь говорила, что она ещё жива. Однако паук был уже не боец и, разъедаемая на глазах плоть, вызвала ступор у остальных вдов.

Они стали пятиться назад, и в этот момент даже я ощутил, как от дерева, где находился чёрт, пошла волна ненависти.

— ХРЮ! Вы обязаны исполнить, хр-хрю, договор! Я отдал, хррр-хрю, вам приказ! Вы, проклятые членистоногие, ХРЮ!

Однако вдовы, вместо того, чтобы остановиться, выпустили паутину в чёрта,