* * *

На совещании в кабинете начальника Ростовского УВД Витвицкий сидел с тем же недовольным выражением лица, поджав губы и нервно вертя в пальцах шариковую ручку.

– …Жертва – Астафьева Валентина Павловна, одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года рождения, студентка Ростовского-на-Дону института сельскохозяйственного машиностроения, – монотонно читал с листа Липягин. – Последний раз ее видели на трассе Азов – Батайск садящуюся в частный автомобиль, но ни номер, ни марку машины свидетельница в силу преклонного возраста указать не смогла.

– Значит, все же автомобиль… – задумчиво подметил Горюнов.

– Потрошитель напуган нашей активностью в электричках и на вокзалах? – предположила Овсянникова.

– Ира, давай версии потом! – оборвал Ковалев на правах начальства и повернулся к Липягину. – Продолжай.

– Известно, что в день исчезновения Астафьева отправлялась на день рождения к подруге. Была празднично одета, – продолжил майор. – После детального осмотра тела было установлено, что перед смертью девушка имела половое сношение в традиционной форме.

Липягин оторвался от протокола, отложил лист в сторону и посмотрел на Ковалева.

– Пока больше никаких свидетельских показаний или фактов нет.

– Разрешите мне? – Витвицкий решительно хлопнул рукой по столу.

Это настолько не походило на обычное поведение капитана, что Горюнов с Ковалевым переглянулись.

– Что вы хотели, Виталий Иннокентьевич? – поинтересовался майор.

Витвицкий поднялся из-за стола, как ученик на уроке, заговорил, волнуясь:

– Вы сказали, что она… потерпевшая… жертва, она ехала на день рождения. Была празднично одета. Так?

– Так, так. И что? – поторопил Липягин.

– Значит, на ней были украшения. Серьги, кольца, кулон… я не знаю… ожерелье, часики – что-то такое, – Витвицкий запнулся и оглядел присутствующих.

Офицеры смотрели с интересом.

– Я помню протокол осмотра тела, – буркнул Витвицкий под нос, смутившись от такого внимания. – Там не указано ни одного украшения.

Горюнов пристально смотрел на Витвицкого, словно бы прикидывая, насколько важны его слова. Липягин привычно усмехнулся. Ковалев повернулся к Овсянниковой:

– Ира, где протокол осмотра?

Овсянникова уже доставала документы из лежащей перед ней папки. Выудив нужную бумагу, она пробежала глазами по тексту, кивнула.

– Да, тут ничего нет об украшениях.

– А вы растете как оперативный работник, Виталий Иннокентьевич, – поддел Витвицкого Липягин.

– Нужно опросить свидетелей, домашних – в каком виде Астафьева ушла из дому, что на ней было, – Овсянникова не разделила настроение майора и вопросительно поглядела на Ковалева. – Я займусь.

– И машина, – напомнил Горюнов. – Нужно найти машину. Если потрошитель сел на колеса, он может появляться где угодно и когда угодно.

– Мы уже разослали в ГАИ и на посты рекомендации, – кивнул Ковалев. – Для ориентировки нужны приметы. Значит, работаем в этом направлении. Все свободны.

* * *

Из кабинета участники совещания выходили с разными чувствами. Витвицкий, не глядя по сторонам, протопал вперед. Овсянникова задержалась и нашла Виталия уже в вестибюле. Капитан стоял у окна и задумчиво смотрел не то внутрь себя, не то на березу, шуршащую под окном листвой.

Овсянникова подошла ближе.

– Ну что, домой?

– Ирина, это не он, – невпопад ответил Витвицкий, проигнорировав вопрос.

– В смысле? – не поняла девушка.

Витвицкий повернулся от окна и посмотрел ей прямо в глаза:

– Я уже говорил. Это не он, понимаешь? Убийца из Батайска – другой. Я уверен, но мне нужно кое-что проверить. Ты могла бы…

Он замялся, опустил взгляд, не зная, как сказать, как попросить о таком.

– Что? – с тревогой спросила Ирина.

– Ты могла бы поехать со мной в морг? – выпалил капитан на одном дыхании и снова посмотрел в глаза Овсянниковой, теперь уже просительно.

* * *

Черемушкин топил на полную. «Жигули» неслись по трассе, ветер врывался в салон через окно. Косте нравилось разгонять машину до бешеных скоростей. Было в этом что-то пьянящее. Как там в школе на литературе: «Какой русский не любит быстрой езды!» Кто это сказал?[5]

Впереди показалась автобусная остановка, на остановке стояло несколько человек. Черемушкин сбросил скорость, подъехал ближе и притормозил, разглядывая ожидающих автобуса пассажиров: пару пожилых женщин с сумками, мужика и красивую девушку с длинными волосами. Тетки и мужик были ему совершенно безынтересны, а вот девушка… Он смотрел на нее оценивающе, но, видимо, слишком долго, так как пожилые женщины заметили это и принялись о чем-то шушукаться.

Лишнее внимание было совершенно не нужно Черемушкину, и он надавил на газ. Но долго ехать не пришлось. Ему повезло, и очень скоро. У поворота на проселочную дорогу голосовала молодая женщина. Она была одета простовато, платок на голове, с чемоданчиком да и выглядела не так привлекательно, как длинноволосая девчонка на остановке, но главное заключалось в том, что она была одна. Мимо проехал грузовик, пара легковых машин – никто даже не затормозил, что тоже играло Черемушкину на руку.

Он сбросил скорость, посмотрел в зеркало заднего вида, окинув взглядом пустынную дорогу, и снова оценивающе посмотрел на женщину. Она нравилась ему куда меньше той, на остановке. Но лучше синица в руках, чем журавль в облаках, решил он для себя и остановился, проехав, правда, вперед метров пять или шесть.

Женщина подхватила чемоданчик и, обрадованно сорвавшись с места, побежала к «Жигулям». Посмотрела через приспущенное стекло на молодого интересного парня за рулем.

– В город? – спросил Черемушкин.

– Да. Подвезете?

– Садись, – кивнул Костя на пассажирское сиденье.

– А сколько возьмете? – спохватилась она.

– Договоримся.

Женщину не пришлось упрашивать. Обойдя кругом машину, она села рядом с водителем, пристроив чемоданчик в ногах, хлопнула дверцей и посмотрела на Черемушкина. Тот улыбнулся и тронулся.

«Жигули» неспешно скатились с обочины и спокойно покатили по трассе. Торопиться теперь было некуда.

– Как звать-то? – прервал затянувшееся молчание Черемушкин.

– Вера, – ответила женщина и, чуть смутившись, поправилась: – Вера Ильинична.

– Верка, значит, – фамильярно рассмеялся Черемушкин. – Доярка, поди?

Фривольный тон обидел Веру, как и предположение молодого водилы о ее профессии.