– Отходы ядерного топлива, – ответилСелихов. – Дело в том, что сейчас в реакторах используют ядерное топливо ввиде смеси диоксида урана и диоксида плутония или искусственного изотопа,который получают из тория. При обогащении уран переводится в форму гексафторидаурана, и затем при нагреве происходит процесс диффузии урана, который вгазообразном состоянии проникает через пористую перегородку из состояния свысокой концентрацией в состояние с низкой концентрацией. При этом легкиемолекулы проникают гораздо быстрее тяжелых молекул…

– Я слышал, что иногда применяются высокоскоростныецентрифуги, – вставил Дронго.

Селихов изумленно взглянул на него.

– Браво! А вы совсем не такой, каким хотите казаться.Да, действительно, мы применяем центрифуги, чтобы более легкий газ скапливалсяв их центральной части. Само ядерное топливо располагается внутри топливныхэлементов на основе урана. Отработанное топливо обычно удаляют из активной зоныреактора на переработку. Вот здесь-то и появляется самый неприятный для нас момент,так как топливные отходы после отделения урана и плутония сохраняют оченьопасный уровень радиации еще в течение большого времени. Вот почему во всеммире так остро и стоит проблема утилизации этих отходов.

– А как долго сохраняется уровень радиации? –поинтересовался Кенжетаев. – Год, два, десять, двадцать? Может, черезтридцать или сорок лет это топливо уже не так опасно?

– Опасно, – упрямо возразил академик, –исключительно опасно. По нашим данным, смертельный уровень радиации можетсохраняться около шести-семи веков. Примерно семьсот лет.

Кенжетаев даже крякнул от неожиданности и изумленнопосмотрел на своего российского коллегу. Тот пожал плечами. Такой срок обагенерала восприняли как шоковое известие. Семьсот лет…

– Из похищенного материала можно изготовить ядернуюбомбу? – прямо спросил Решетилов. – Скажите: да или нет.

– Можно, – не задумываясь, ответил Селихов. –Даже если у них нет ракеты-носителя. Достаточно разместить эти отходы в крупномгороде и устроить небольшой взрыв. Радиация будет такая, что вокруггарантированно погибнут миллионы людей. Это очень опасно. Террористам даже ненужно ничего придумывать. А если они сумеют использовать и плутоний… – Онразвел руками и как-то особенно беспомощно поправил очки.

– Договаривайте, – потребовал Решетилов, –что вы хотели сказать?

– В реакторах-размножителях на быстрых нейтронах обычноиспользуется плутоний, – пояснил академик. – Он получается, когдаатом урана поглощает нейтрон, образуя плутоний. Или его получают из нептуния. Влюбом случае эта масса означает либо сырье для ядерного топлива, либо сырье дляядерной бомбы. Тут нет никакого отличия. Все процессы абсолютно идентичны.

– То есть они могут создать ядерное оружие? –уточнил российский генерал.

– Боюсь, они его уже имеют, – признался Селихов. –А если там еще задействован Ахмед Парвиз, то результат предсказать несложно. Явстречался с ним в Англии, он действительно выдающийся ученый.

Генералы переглянулись. Было заметно, что они сильновстревожены.

– Спасибо, – первым не выдержал Кенжетаев. –Я обязан доложить обо всем президенту нашей страны.

– А я должен позвонить в Москву, – поднялся следомза ним Решетилов.

В абсолютной тишине оба генерала вышли из комнаты. Следом заними выбежал руководитель областной администрации. Наступило тягостноемолчание.

– Я что-то сказал не так? – спросил Селихов.

Все смотрели на Дронго. Даже Мукан Бадыров. После уходагенералов он остался старшим по званию. Но все смотрели на гостя, ожидая егораспоряжений. Словно он мог сказать нечто самое важное. Дронго покачал головой.

– Все правильно, – произнес он, – простоочень страшно. Если сейчас эта бомба уже устанавливается в одном измегаполисов… Представляете степень нашей ответственности? А мы здесь сидим ирассуждаем, что может случиться…

– Я могу вам ответить, – печально проговорилакадемик. – Если такую бомбу установят в центре многомиллионного города,то треть населения сразу погибнет в невероятных мучениях, а половина изоставшихся будет умирать от нее еще много лет. Это статистика, с ней трудноспорить.

В этот вечер Дронго не явился на ужин, чтобы отоспаться задва дня и отойти от множества перелетов. И, провалившись в сон, проспал целыходиннадцать часов. Утром за завтраком он был молчалив и сосредоточен. На десятьутра с согласия Бадырова Дронго назначил совещание группы, чтобы понять, покаким направлениям они работают. «Пьеро», занимавший соседнюю комнату, неслышнопозавтракал и устроился в углу комнаты, где они должны были встретиться.Казалось, его не волнует ничего, кроме прошлогодних журналов, которые он молчаи сосредоточенно просматривал. Обычно Дронго не представлял его остальным, ибоне мог о нем сказать ничего конкретного. А его напарник вел себя так, словноего ничего не интересует. Однако Дронго замечал, как внимательно «Пьеро» прислушиваетсяко всему, что происходит рядом с ним. Прислушивается, не подавая вида.

Вот и сейчас он сидел в углу, продолжая изучать старыйжурнал, так, будто ничего более занимательного никогда не видел.

В комнату вошли Мукан Бадыров и четверо его сотрудников. Всечинно устроились за столом. Дронго улыбнулся. Они были похожи на студентов,пришедших к строгому преподавателю. С одной стороны, ему это было приятно, сдругой – грустно. Чувствовать себя в сорок пять лет таким наставником немногообидно. Среди вошедших была и вчерашняя молодая женщина, на которую он обратилвнимание.

– Это наши сотрудники, – объявил Мукан Бадыров ипредставил каждого. – Старший следователь майор Олег Пашко. – Онпоказал на светлоусого коренастого мужчину лет сорока. – Следователькапитан Султан Есбатыров. – Второй офицер был высокого роста ичерноусый. – Старший лейтенант Сергей Тумасов. – Этот мужчина былмолодой, не старше двадцати восьми лет. Он счастливо улыбался, словно ужеполучил награду. – И старший лейтенант Галия Рахимджанова. –Подполковник показал на молодую женщину.

– Очень приятно. – Дронго обернулся. Его напарникпо-прежнему листал старый журнал. – А это мой помощник, – нехотявыдавил Дронго, – Николай Дубов.

Пьеро, не поднимая головы, кивнул. Мукан улыбнулся, кажется,он понял, какие бывают «помощники» в столь сложном деле.

– Давайте приступим к делу, – предложилДронго. – Насколько я понял, все облученные оказались в больницах,находящихся на юге вашей страны. Правильно?

– Да, – подтвердил Бадыров. – Трое первых облученныхбыли выявлены в Караганде, затем еще двое – в Талды-Кургане. Мы считаем, чтогруз вывозили в южном направлении. Очевидно, в дороге произошла разгерметизацияодного из контейнеров, и все сопровождавшие груз получили сильную дозуоблучения.