Кроме того, мы нашли там осколки стекла и фарфора, обрывки ткани и каблук от ботинка. Также на земле валялось много гвоздей с квадратными шляпками. По словам Дмитрия, всё это может служить убедительным доказательством того, что Баренц действительно зимовал здесь. Он также указал на тропинку, которой, как он считает, пользовались 400 лет назад, чтобы перетаскивать вещи между кораблем и зимовьем. Франс нашел кусок старой доски, который оказался обломком скамьи для гребца. Мы поместили ее в пластиковый мешок. Дмитрий не стал больше ничего брать – только скамью, которую он собирался отдать на экспертизу. Он также сказал, что где-то неподалеку должны лежать еще корабельный колокол и пушка. Франс был счастлив и болтал без умолку.

12 августа 1991 года

[Ф. Х.] После посещения Новой Земли мы стараемся избежать встречи с дрейфующими льдинами. Только что несколько штук проплыло мимо нас. Чёрт! Дмитрий никак не может правильно определить координаты, каждый раз промахивается на 2–3 километра. Потом мы видели еще несколько льдин и моржа. Мы возвращаемся на остров Белый. Погода испортилась. Три часа назад налетел шквал, а теперь у нас ветер 4 балла, и когда мы выходим изо льдов, начинают образовываться волны. Ветер всё усиливается, и волны всё выше. В 18:00 мы решаем идти по ветру. На острове Белом мы найдем укрытие и сможем дозаправиться. Ветер уже 6 баллов по шкале Бофорта. Несмотря на работающий двигатель, нам уже сложно перемещаться.

15 августа 1991 года

[Ф. Х.] В какой-то момент невероятных размеров льдина грозила выдавить наше утлое суденышко на лед. Ее обширная подводная часть прошла прямо под днищем нашего катера. С помощью крюков нам удалось оттолкнуться от нее подальше. Отваливай! Мы шли в 60 метрах позади «Аспола» по узкому проходу между двумя ледяными полями. Выйдя из него, мы едва успели пройти каких-нибудь 20 метров, когда льды сомкнулись у нас за спиной. Возможно, всё произошло не слишком быстро, но урок по плаванию во льдах мы усвоили мгновенно. Массивные ледяные образования возникли между нами и берегом. Во время моей вахты Дмитрий каждый час заходил, чтобы уточнить обстановку. Но вдруг, незадолго до того как сменить меня в рубке, он набросился на меня с упреками за то, что я слишком отклонился от берега. Тут я тоже вышел из себя. Как можно всё время следовать за «Асполом», который даже не знает, где находится! Потом он пришел извиняться. Прогноз ледовой обстановки очень неблагоприятный. Дмитрий говорит, что Диксон намеренно спускает нам ложные прогнозы. Это вызывает разногласия в команде. Вечером мы обсуждали положение дел. Идея созвать команду на совет на этот раз принадлежала Дмитрию. Мне тоже было что сказать. Они никогда не спрашивают моего мнения и не возражают мне, и это заставляет меня задуматься: они вообще-то понимают, что я говорю? Они уверены, что прохождение фронта низкого давления невозможно предсказать, но на самом деле это не так. Внезапная смена направления ветра и ледяная крупа – обычные явления для циклона. А теперь Дмитрию внезапно понадобилось отправиться на поиски потерянной экспедиции 1912 года. Он хочет продолжать попытки идти вперед еще одну неделю. Некоторые согласны, но кто-то возражает. Где мы найдем прибежище, если ситуация будет ухудшаться? Разговор увяз в обсуждении методов выживания. Дмитрий заявил, что мне наплевать на то, что будет с нашим судном, и раздраженно удалился. Меня это задело до глубины души. Как он может так говорить? Будто это я повредил винт, налетев на лед! Я пошел за ним, и после долгих препирательств мы выяснили, что у нас с ним одна цель: сохранить катер и вернуться домой целыми и невредимыми. Получается, что мы с ним «добрые друзья» и оба можем идти спать со спокойным сердцем.

Прямо сейчас, в 14:00, путь назад нам отрезан. Мы шли курсом на восток-северо-восток, и лед сомкнулся у нас за кормой. Я видел проход к северо-востоку, но Дмитрий воспользоваться им не решился. Мы ходили кругами – ждали. В конце концов решили идти вперед, и тут начался самый настоящий ад. Дмитрий пытался протиснуться между льдинами и сразу же застревал. Тогда он стал требовать, чтобы мы отталкивали лед от носа баграми. Я предложил ему оттолкнуть лед от кормы и дать задний ход, потому что тогда судно развернется кормой против ветра. В ответ он рассердился и отправил меня в каюту. Ценой невероятных усилий нам удалось высвободить катер, причем Дмитрий едва не утопил шлюпку. Оттолкнув наконец массивную льдину, мы получили какое-то место для маневра. «Аспол» призвали на помощь, но делать ему ничего не пришлось. Дмитрий едва не угробил нас всех к чертовой матери. Вчера он обещал держать себя в руках, а сегодня словно с цепи сорвался: выгнал меня с моей вахты и отказался уходить из рубки. Я сказал, что если он не хочет отдыхать, то я сделаю это за него. В 3:30 утра я нанес наши координаты на карту и улегся спать. Мы окружены толстым льдом с ледовитостью 60 % и пытаемся выбраться наружу.

19 августа экспедиция прибыла в Диксон, в устье реки Енисей. Было холодно, и на горизонте проплывал караван айсбергов. Заходя в порт, мы увидели, как навстречу по причалу бегут два милиционера, а с ними несколько солдат-пограничников. «Если по Диксону бегает милиция, значит, произошло что-то серьезное», – сказал Кравченко… И тут пришли новости из Москвы об отстранении Горбачева.

[Ф. Х.] Что происходит? Переворот? Путч? Революция? В чём дело? Михаил хочет лететь в Москву. Сообщают, что там на улицах всюду танки. Слышны выстрелы. Столкновения в аэропорту. Около Белого дома – республиканского парламента – идет манифестация его защитников. Чтобы их поддержать, из Парижа прилетел сам Мстислав Ростропович. Мы все прилипли к приемникам.

Трое суток у катеров стоял милицейский пост. Власти забрали документы экспедиции на проверку. Двое из экипажа «Виллема Баренца» решили покинуть судно. Франс и Мориц тоже взвешивали свои шансы и подумывали о том, чтобы отказаться от попытки пройти Северным морским путем. Кравченко поднял над «Виллемом Баренцем» российский флаг, перешив его из флага Нидерландов. Милиционеры потребовали его спустить, но Кравченко отказался, а те не стали настаивать. А потом всё кончилось… Пост исчез, документы вернули.