напротив азартно взялся размахивать жезлом явно пытаясь разжиться деньгами как настоящий гаишник.

— Зачем остановил начальник? — пролепетал какой-то туркмен на рузовой калымаге.

— За надом! — отрезал Миха. — Документы?

— Воть.

— Что это за хрень?!

— Это мои документы, начальник.

— Тут что-то не по-русски написано? — бурча матерные слова под нос разглядывал бумаги Миха.

— Так это по-нашему.

— Можно так нет? Ездить с не нашими документами? — посмотрел на меня Артаньянов.

Мне оставалось только плечами пожать. Понятия не имею можно или нет.

— Как нельзя?! Всегда ездим. Вот смотри права то международные. А гражданство у меня да, нету. Поэтому паспорт наш, Таджикистан. Так я же не жить к вам приехал, товар везу. Вот начальник три десятки не задерживай.

— Старшего может позвать? — предложил я.

— Не надо старшего начальник.

— Погоди, успеем. — не согласился Миха. — Что за товар?

— Так помидор. Начальник я же вижу тут надолго у вас, давай мы бистро проедем, а?

— Открой-ка двери? — вопреки моим опасениям Миха пошел все же смотреть что везет этот представитель средней Азии. Вмешиваться пока не было смысла.

Из-за ростового металлического щита в нашу сторону направилось дуло автомата, один из конвойников стоял там и как бы прикрывал наш наряд. Нас на эту миссию не ставили, нам же автоматы не положены.

— И?! Где помидор?! Чего ты мне чешешь?

— Так продал помидор, я же обратно еду уже. Отпусти начальник?

— И че ты три десятки мне совал если у тебя все в ажуре?

— Так сто би бистро.

— Врешь. Техосмотра талон где?

— Нету.

— Совсем нету или просрочен?

— Совсем нету.

— Три десятки то мало нет за это?

— Насяльник!

— Да ладно, ты же уже продал помидоры?

— Ладно. — вздохнул торгаш. — Воть пять-десять. — достал тот полтинник.

— А эти куда?! — возмутился Миха попыткой забрать три десятки.

— Насяльник?!

— Старшего придется позвать похоже, Серый, не понимает товарищ, что тот с него три шкуры сде…

— Ладно, воть. — передал в руки Артаньянову уже восемьдесят тысяч таджик.

— Ладно садись давай и езжай. Я скажу, что ты в порядке.

— Немного на себя берешь? — спросил я у Михи.

— Нормально, думаешь они тут за другим стоят. Оружия у него нет сам видел. Следы от помидор то же видел. И вообще?! Ты с каких пор правильным стал?

— Да нет, я в плане может им надо сдать выручку, а потом уже..

— Что дурак? Они нас за ровню не считают. Ты вообще в Пепеес ходил нет с нами или все в казарме сидел?

— Я вообще-то работал в ППС.

— Угум, в прошлой жизни? — с явной насмешкой и недоверием спросил Миха. — Короче они с нами не делятся, от денег нас оттирают, мы для них нагрузка вроде броника бесполезная. Сейчас шанс появился поработать, так что работаем. Вечером поделим фифти-фифти.

Планам Артаньянова на легкие деньги сбыться было не суждено. Попадались машины без видимых и легко находимых косяков. Зато хорошо видимых «косяков» быстро прибирали к рукам настоящие гаишники.

— Чего ты жадный такой? Залетим ведь на ровном месте?

— А как мне жить? Стипуха сам знаешь едва три сотки на руки дают. Дядя мне ничего не должен. Дома и так у нас задница, им там и самим мало. Батя у меня дохера правильный, так что денег мне ждать неоткуда. Дивиденды ты скажем прямо поджал.

— Эй, полегче. Дивиденды будут позже. Если в край приперло так и скажи, выделю. А нарываться на проблемы на пустом месте не резонно.

— Угу, выделит он.

— Знаешь какой счет папашка Витковского выкатил нет? — не выдержал я несправедливого наезда.

— М?

— Вот делов не знаешь, а уже поджал. Дешевле было, наверное, так работать, без супер крыши. Всю прибыль сожрал. Ну почти…

— Хм…

Продолжить разговор не вышло. Хотя хотелось мне сказать и о младшем Витковском некоторые свои мысли. А также о вредном влиянии что тот оказывает на Миху. Миша явно потерял былую рассудительность, перенимая от Витковского вредные привычки, сначала бить, потом думать. Но сказать всего этого я не успел. Артаньянов махал палочкой как заведенный. Вероятно, надеясь вызвать-таки чудо.

— Ваши документы. — в очередной раз запросил водителя Артаньянов.

— Вот.

— Ага… Так. Права то чьи? А это ваши? А вы кто?

— Папа. — сказал мужчина с переднего пассажирского сиденья.

— Хм… А, вам сколько лет?

— Девятнадцать — ответило милое создание что сидело за рулем.

— Учитесь?

— Учусь. В техникуме.

— Поня-я-ятно. Это залет. — усмехнулся Миха.

— Угу. — кивнул несчастный владелец копейки.

— Что же вы местами заранее не поменялись? Видно же, что тут у нас, — обвел руками бардак творящийся на повороте, и еще раз окинув взглядом старенькую копейку, уточнил Миха.

— Никогда тут поста не было, с дачи едем, вот разрешил порулить, на свою голову. — состроил покаянную морду папаша.

— Ладно. Держи документы.

— Сейчас я… — открыл было дверцу мужик.

— Сидеть! — рявкнул как на собаку на него Миха, и сам испугано оглянулся на старших товарищей. — На своих местах оставайтесь. Сейчас заводишься снова и проезжаешь мимо поста, отъедешь подальше что бы не видно было и там уже поменяетесь местами ясно? А то старшие товарищи могут не понять мою доброту понятно?

— Все ясно-понятно. Спасибо товарищ сержант.

— Пожалуйста. Эх, красивая дочка у тебя папаша. — отдал документы Миха.

— Хех! — усмехнулся я, наблюдая сей концерт.

— Что скажешь не прав?!

— Да нет. — пожал я плечами.

— Нюх у этих гайцев что ли на косяков. Как они вон, а? — кивнул тот на явно получающего деньги летеху.

— Опыт я так думаю.

— Понятно, что опыт. Хоть бы понять на что они смотрят. Не могут же они дату талона, например, издалека на скорости увидеть?

— Думаю на водителя они смотрят. На его реакции.

— А на машину?

— Ну машина то же конечно важна, в сочетании с реакциями водителя. Ты глаза то видел у девчонки и ее папаши, когда ты им жезлом махнул? — усмехнулся я, вспоминая вселенский ужас и потрясение в глазах мужика.

— Ее видел, красивые у ней глаза и не только глаза. А его нет.

— Ну и зря. Да и не то ты в этих глазах видел, не туда считай опять смотрел, понимаешь…

— Да все я понимаю. Психология и педагогика в действии все понятно, не грузи как Пипыч, голова болит. — отмахнулся Миха из которого видимо выветривался алкоголь, приводя его в крайне дурное настроение.

— Пить меньше надо.

— Кто ж знал, что тревогу объявят едва я за стол, сяду.

— Ты же к дяде ходил?

— Ну так он и разрешил в честь Нового года, немного. А потом, эх… Потом такие перспективы обломались.

— Опять девушка?

— Угу.

— А эта твоя Бацанка?

— Тут как