концов двадцать тысяч франков уж не Бог весть какая сумма для богатого плантатора.

— Для богатого плантатора — может быть. Но для масса Генри это огромная сумма. При жизни отца он не сможет ее выплатить. Он не выручает почти ничего со своей плантации, он даже проживает больше, чем получает. Ах, будь прокляты эти карты! Они годятся только для таких людей, как Нат Брадлей. К счастью, масса Генри с тех пор не играл — и то утешение.

То, что мне рассказал негр, возбудило мое любопытство еще больше. Несмотря на нежелание показаться ему нескромным, я не мог перестать его спрашивать.

— А часто бывает мистер Брадлей у твоего господина?

— Это зависит…

— От чего?

— От времени года.

— Ты хочешь сказать, что он чаще бывает в какое-то одно время года?

— Да.

Джек становился уже неразговорчивым. Приходилось допытываться и выжимать из него слова.

— Вероятно, он бывает чаще тогда, когда у него здесь дела?

— Вероятно. Летом он бывает редко, раз или два за все время. Но зимой — другое дело. Говорят, у масса Брадлея бывает в это время много дел в Новом Орлеане.

— Но если б у него было много дел, так ему некогда было бы бывать здесь.

— А он находит время, — сердито заметил негр.

— Как же и когда?

— Да, по правде сказать, когда сестра масса Генри здесь, так и он бывает

— вот что!

Хотя я и был к этому приготовлен, но все-таки это поразило меня настолько, что я насилу мог скрыть это от моего собеседника. Немного справившись с собой, я спросил с беззаботным видом:

— Он, вероятно, жених мисс Вудлей?

— Может — да, а может и нет.

Я счел неосторожным продолжать свои вопросы. Впрочем, мне и самому тяжело было говорить об этом.

Да и что для меня была мисс Вудлей? Чувствовал ли я к ней что-нибудь, кроме искренней дружбы? К чему мне было вмешиваться в дела, которые меня не касались? Корнелия Вудлей — не ребенок. Если она позволила любить себя этой подозрительной личности или даже сама любит Брадлея — к чему мне-то ввязываться? И она и ее братья были мне чужими. Я не имел права давать им советов, и из их ласкового приема вовсе не следовало, что они должны руководствоваться моим мнением.

Конечно, мне лучше всего было избежать всякого вмешательства в это дело, а для этого оседлать лошадь и уехать.

Это несколько изменило бы мою программу, но этого требовали обстоятельства. Перспектива увидеться снова с мисс Вудлей, такая приятная прежде, теперь была для меня тяжела. Обещание, которое я ей дал, не имело особой важности, и я легко мог его не сдержать, да и она не должна была особо на это обижаться.

Эти грустные размышления были прерваны восклицаньем моего спутника:

— Когда говорят о дьяволе, то видят его хвост. Однако теперь мы, может быть, увидим и ангела.

— Ангела? Что ты говоришь, Джек?

— Посмотрите туда: что вы там видите, масса?

— Пароход.

— Ну, так вот на этом пароходе и находится ангел. Я уверен, что она там.

— Ничего не понимаю.

— Да что же тут непонятного, масса? Видите, пароход остановился около плантации масса Генри?

— Да.

— Значит, на нем есть пассажиры, которые хотят здесь высадиться. В Новый Орлеан мы зерна не посылаем, так, значит, это и есть мисс Вудлей. Я вам говорю! Посмотрите, и пароход этот «Чироки», он ходит вверх по Кумберленду и доходит до Нашвиля.

Негр не ошибся. Десять минут спустя пароход прошел мимо нас, и я прочел его название, написанное крупными буквами над колесами.

А по приезде на плантацию я прежде всего узнал, что туда приехала мисс Вудлей и что с нею от Нашвиля ехал Нат Брадлей.

Глава 11

ВРАЖДУЮЩИЕ ГОСТИ

Действительно, мистер Брадлей приехал вместе с мисс Корнелией и был принят как желанный гость.

Мне едва удалось, несмотря на все усилия, скрыть свое недовольство. Однако я стал несколько сдержаннее, когда решил на другой же день распроститься с моими хозяевами, которые мне были прежде так симпатичны. Теперь же один вид их заставлял меня страдать.

Брадлей уехал с плантации до наступления ночи. Он высадился здесь, потому что на его земле не было пристани. Его вызывали зачем-то в Винсбург, и, возвращаясь оттуда, он встретил на пароходе мисс Вудлей.

Все это я узнал из разговора с хозяином, но поверил этому мало. Не было никакого сомнения, что в Винсбург Брадлей ездил вовсе не по делу, а чтобы встретить мисс Вудлей. Распростившись с Генри, Брадлей уехал, взяв лошадь у своего должника. Он обещал вернуть ее на другой день. Я твердо решил уехать до его возвращения.

Но подумать об этом было гораздо легче, чем исполнить. Редко случается, чтобы бабочке удалось улететь от огня, не сгорев. Так было и со мной.

Известие о моем отъезде было воспринято мистером Генри с удивлением. Так быстро и неожиданно уехать! Он и слышать ничего не хотел! Это, говорил он, было бы для него крайне неприятно. Он только что собирался сделать в честь моего приезда большую облаву на медведя.

— Надеюсь, вы не огорчите меня?

— Правда, ведь вы не уедете? — спросила меня мисс Вудлей, когда мы на