проклятие, — согласилась она. На ее губах играла легкая, благодарная улыбка, когда Джейси повернулась к стойке с очень дорогими куртками.

Глава 7

Джейси потрогала куртку и обдумала задание, которое ей дали: веселиться и тратить чужие деньги.

Почему ей так трудно принимать в подарок хорошие вещи? Ну, потому, что одно дело — принимать подарки, а другое — быть объектом благотворительности.

Она отказалась от дорогой куртки и огляделась, стараясь отыскать отдел распродаж. В таких местах, наверное, не бывает распродаж. Тем более сейчас пик зимнего сезона.

Она взяла серую куртку, пухлую и теплую, но унылую, и показала ее Тревору.

— Нет, — сказал Тревор, едва взглянув на куртку.

— Почему нет? Она вроде бы ничего.

Он подошел, взял у нее куртку и повесил обратно на вешалку. Джейси стало не по себе оттого, что кто-то принимает за нее решения и явно решил ее побаловать.

«Не позволяй этому человеку испортить тебе жизнь!» — приказала она себе. Хотя ей было интересно, какую куртку он для нее выберет.

Он просмотрел куртки, снял одну из них с вешалки.

— Она такая яркая, — пискнула Джейси, протестуя довольно неуверенно, потому что куртка была необыкновенной. Белая с яркими мазками переливчатого павлиньего изумрудно-зеленого цвета и потрясающего синего оттенка. Такое мог надеть только очень смелый человек.

Джейси считала, что такая куртка не для нее, а для тех, кто любит жизнь и умеет веселиться.

— Она подходит для опытного лыжника, который хочет, чтобы люди смотрели на него.

— Ты преувеличиваешь, — сказал он. — Ну а что такого, если люди будут смотреть на тебя? Ты будешь выглядеть совершенно очаровательно, тренируясь на склоне.

Совершенно очаровательно? Такой считает ее Тревор? Она так же очаровательна, как щенок золотистого ретривера?

— Цвета слишком яркие, — настаивала Джейси.

— Да? Ты забыла о том, какой у тебя чемодан?

Хотя она сказала ему, что это была стратегическая покупка, чтобы легче найти чемодан среди багажа других пассажиров, это не вся правда. Чемодан понравился ей по той же причине, что и диван. Он олицетворял собой беззаботность, к которой она стремилась.

— Выбор куртки — то же самое! — произнес Тревор.

— Я не вижу связи.

— Я не смогу потерять тебя на склонах, как ты не смогла бы потерять свой чемодан в зоне выдачи багажа.

Джейси потряс его выбор. Он сделал его не потому, что считал ее смелой и очаровательной, а не робкой и замкнутой. Он просто был практичным!

— Разве можно потеряться на склонах? — спросила она, стараясь говорить непринужденно.

— Конечно. — Тревор перебирал верхнюю одежду и теперь держал в руках яркие лыжные брюки в тон куртке, на которые смотрел, оценивающе прищурившись.

— А как это? — не унималась Джейси. — Пропасть на несколько минут?

— И такое бывает. Ты же видела, какая там погода. Что скажешь об этом? — Он показал ей лыжные брюки.

Если они уменьшат ее шансы потеряться, то она их наденет.

— А можно вообще пропасть, попав в ледяной плен? — спросила она. — Я слышала о таком в новостях.

— Я не позволю тебе стать темой новостей, Джейси.

— Кое-что невозможно контролировать, ты же знаешь.

— Да, — проговорил он с ноткой горечи в голосе, — я знаю.

Джейси сказала себе, что Кейтлин послала ее на эту миссию не для того, чтобы напоминать Тревору о прошлом. Она должна была уговорить его — раненого медведя — выбраться из пещеры на солнечный свет.

— Медведи! — сказала она. — Ты видел медведей во время катания на лыжах?

Задав новую тему, какой бы абсурдной она ни была, Джейси добилась именно того, чего хотела. Лицо Тревора посветлело, он улыбнулся.

Но радость Джейси была недолгой — ее испугал его ответ.

— Я их видел, — серьезно произнес он. — Они не любят ярких цветов.

— Ты дразнишь меня?

— Да, — признался он.

Ей нравилось, когда он дразнил ее.

— Но я на самом деле видел медведей, когда катался на лыжах. Только не в это время года. Их можно встретить весной.

Джейси запомнила, что нельзя кататься на лыжах весной.

Он посмотрел на свои часы:

— Нам лучше поторопиться, если мы собираемся немного покататься сегодня.

Они вместе выбрали шапки, носки и перчатки, и Джейси пошла в примерочную.

Оказавшись там, она уставилась на одежду и поняла, что хорошо повеселилась. Прямо как ребенок в кондитерской.

— Сразу надень все, что тебе понравится! — крикнул он через закрытую дверь. — Следующая остановка — «Лунный свет».

Когда она вышла из раздевалки, Тревор улыбнулся.

— Ты потрясающе выглядишь. Как будто ты всю жизнь каталась на лыжах и готова выиграть золотую медаль.

Тревор подошел к Джейси вплотную, и ее сердце замерло. Ей вдруг показалось, что он ее поцелует. И она решила: если он попытается поцеловать ее, она не ответит на поцелуй. Он — муж Кейтлин!

На самом деле Джейси возненавидела бы его, если бы он попытался ее поцеловать. И она наверняка залепила бы ему пощечину. Они — просто друзья! Она не сможет уважать ни его, ни себя, если они перейдут границы дозволенного.

Как оказалось, опасения Джейси были беспочвенными, потому что Тревор не собирался ее целовать. Он даже не планировал заправлять ей за ухо выбившуюся прядь волос. Он просто подошел к ней и быстро оторвал ценники с каждого предмета одежды.

— Подожди на улице, пока я расплачусь, — сказал он.

Джейси следовало возразить. Но ей было приятно, что Тревор хотел защитить ее от шока, связанного с расходами. Кроме того, она так разволновалась, думая о поцелуях, что не могла говорить.

Выйдя из магазина в новой яркой одежде, Джейси обнаружила, что произошла удивительная метаморфоза. Снег все еще шел, но больше не пугал ее. Теперь она стала частью красочной толпы отдыхающих. Оглядевшись, она поняла, что одета точно так же, как люди на улицах — в ярких куртках и шикарных шапках.

Итак, теперь им предстоит поездка в «Лунный свет». Три дня и две ночи с парнем, который был истинной причиной ее радости.

Им придется забраться в гондолу. Закрытая тележка подъехала к их машине, когда они припарковались на стоянке для постояльцев отеля. Весь багаж выгрузили, а потом их отвезли на небольшую станцию у подножия гигантской горы.

Стальные гондолы двигались по горе, как муравьи — в определенном порядке.

— Сколько здесь гондол? — подавленно спросила она Тревора.

— Я думаю, эта канатная дорога — одна из самых больших в мире. Наверное, пять миль. На ней не меньше ста пятидесяти гондол.

— Это большая нагрузка.

Он сжал ее руку в перчатке:

— Здесь не было ни одной аварии.

Джейси не успокаивалась. Они будут в