Он протянул ей нечто толщиной с кредитную карту.

– Это телефон? – Соня рассматривала абсолютно гладкую штуковину. Обнаружила лишь одно крохотное отверстие.

– Это для наушников, – предвосхитил вопрос молодой человек. – Он заряжается от радиоволн, ловит их в воздухе. У нас эта технология уже давно.

Грей окончательно смешался.

– Мы живём в каменном веке, – заключила Соня, – ладно, пойдем дальше смотреть ваши чудеса.

– Не так уж у нас их и много. Пойдем, – с энтузиазмом подхватил экскурсовод.

За исключением живых лавок, Изнанка удивляла своим сходством с Сониным миром. А если не обращать внимания на правостороннее движение, то можно было вообразить, что они гуляют в районе Пимлико. Не хватало только реки.

– Слушай, а география отличается, да?

– Не особо.

– Тогда где Темза?

– На месте, там же… Я понял! Переход с твоей стороны находится на реке, да?

– Переход? В смысле, ворота?

– Переход. Это вроде дыры в реальности, – поправил ее Грей и полез в карман. – Чёрт, вышивку оставил в номере. Придется на словах. Для того чтобы посмотреть на изнанку, тебе надо либо вывернуть изделие, либо перевернуть его. Или же, что гораздо практичнее, проделать в нем отверстие. Пойдем к реке, – вернулся к теме Темзы Грей. – Я всегда хожу к ней, когда надо подумать или принять какое-то решение.

– И я! Мне всегда казалось, что вода уносит из головы весь мусор, и остается только нужное и значимое.

– Точно! И проблема становится прозрачной, а решение – очевидным!

– Вот! А Тимоха говорит, что я всё придумываю и это просто грязная вода.

– Кто такой Тимоха? – Вроде в голосе Грея проскользнули нотки ревности, но Соня решила, что ей показалось.

– Это мой младший брат. И он там с ума сходит. А я никак не могу сообщить ему, что со мной всё в порядке?

– Есть только один способ связи между уровнями, но он сложный. И, кроме того, твой брат, – вот теперь Соня точно уловила облегчение в голосе, – должен точно знать место и время связи.

– Точно место и время… Господи, это перо?!

– А ты отлично соображаешь! Да, перо, но исключительно перо ворона из заповедника Ока.

– Опять это Око. Это какая-то организация? Типа правительства или полиции?

– А ты почти попала с обоими предположениями. Про что рассказывать дальше? Про Око или про переход?

– Давай про переход. Стой! – воскликнула вдруг Соня и резко затормозила. Похоже, это начало входить у неё в привычку. – Тот человек, в парке, в Сохо, он сказал, что опоздал! Он знал, куда и когда упадёт перо. Он что, с Изнанки?

– Макс. Его зовут Макс, – в голосе Грея засквозил холод. – И да, он отсюда.

– Ты его знаешь? Почему ты мне сразу не сказал? Ладно, потом. Если он попал к нам, то, – у девушки перехватило дыхание, – я… я смогу вернуться домой?

– Да.

– Грей! Почему ты до сих пор молчал?

– Потому что я не знаю, как открывается переход! – простонал Грей, в голосе его сквозило отчаяние пополам с бессилием. – Я могу рассказать тебе кучу теории и истории, но не практики. Я не хотел тебя обнадеживать.

– Так, это не проблема. Если мы открыли дверь сюда, откроем и обратно. Тем более с твоими знаниями, – Сонины глаза загорелись азартом новой загадки.

– А ведь ты права. Пойдем, мы уже практически у реки.

– Ага, идём. Ты остановился на отверстиях.

– Да. Отверстие – это и есть переход. Но сначала появляются Иглы. Их так назвали, потому что они протыкают ткань реальности. Как-то очень вычурно звучит. Если по-человечески, то это строение, как правило, замок или церковь. Оно появляется одновременно на обоих уровнях. Есть куча теорий, научных трудов о том, где и когда возникает Игла. Но доказательств нет, можно только гадать. Как только заканчивается строительство, формируется переход. Каждая Игла несет в себе инструкцию, как его найти и открыть.

– Тауэр! Наша Игла – это Тауэр!

– Наша тоже, Иглы идентичны, помнишь? Чего нельзя сказать о переходах. Это как-то связано с пространственно-временным полем, точнее, с суперпространством. Только не спрашивай о подробностях.

– Бр-р-р, тёмный лес. Я правильно понимаю, что переход на Изнанке и на Изначальном уровне находится в разных местах?

– Правильно. Поэтому наш – не на берегу.

– Значит, нам надо в ваш Тауэр!

– Тут могут возникнуть проблемы, – парень замялся. – Лучше я тебе покажу. Так будет нагляднее.

– Как с вышивкой? – поддела его Соня.

– Как с вышивкой, – согласился Грей. – Не зря мы решили идти к реке. Мадемуазель любит речные прогулки?

– Ещё как!

– Тогда я приглашаю мадемуазель совершить небольшой круиз по Темзе. Не соблаговолит ли прелестница спуститься к причалу? – Галантно поклонившись, Грей протянул девушке руку.

– Месье крайне любезен, – изобразив подобие книксена, ответила Соня и оперлась на предложенную руку. – Похоже, у вас тут тоже Средневековье было страшно романтичным.

– Это как посмотреть, – кавалер ушёл от ответа. – Прошу на борт.

Соня не верила своим глазам. У причала был пришвартован автомобиль. Вот прямо настоящий: с колесами, правда, задранными вверх, рулем, креслами и зеркалами. Эдакий кабриолет без крыши. Но на воде! И их тут было полно. Вроде нашей парковки у торгового центра, но водоплавающей. Видимо, лимит бурного удивления был исчерпан, девушка притихла.

– Вопросов не будет? – поинтересовался Грей.

Соня лишь отрицательно помотала головой. Так же молча она села на пассажирское сиденье и принялась наблюдать, как Грей управляется с этим… с этой… штуковиной. Приборная панель похожа на обычную автомобильную, только датчиков раза в три больше. И два рычага: один посередине, как в машине, а второй прямо на боку. Судя по всему, один для плавания, другой – для вождения. И экран странный: наполовину навигатор, наполовину – непонятные разноцветные волны. Раздался скрежещущий звук. Соня завертелась, пытаясь определить источник.

– Всё в порядке, это якорь, – успокоил её капитан.

Они поплыли. Живительная сила Темзы, над которой так смеялся Тим, делала своё дело. Соня почувствовала лёгкость, она уже не плыла по реке, а парила над ней. Нырнула под мост, другой, а вот и Воксхолл.

– О, у вас тоже есть МИ6? – спросила она, но даже не расслышала ответа Грея.

Они летели дальше. Обернувшись, в брызгах она разглядела маленькую радугу, и снова мосты: Ламбет, Вестминстер, Ватерлоо, даже угловатый Миллениум на месте. Казалось, они поплыли ещё быстрее. Святой Павел и шекспировский «Глоуб», искрящаяся на солнце игла Шарда и виднеющийся вдалеке Гёркин. А это что?