Придя к твердому решению, Пиппа погрузилась в тяжелый сон, в котором ей грезились пугающие, странные сцены, несущие, однако, невероятное наслаждение. Когда наступило утро, она уже ясно понимала, что позабыть Мэтта Джордана будет не так-то просто.

Эти мысли наполнили ее сердце холодным ужасом, впрочем несколько смягченным необычным волнением, которое бушевало где-то в районе груди.

Мэтт сдержал свое обещание и пришел к Брэду на обед. Дети встретили его дружными восторженными криками, тотчас окружили и принялись приплясывать от переполнявшего их радостного волнения. Однако тут же появилась Мойра и прогнала детей наверх. На мгновение Мэтт почувствовал себя чужаком в незнакомом мире, где господствуют бурное веселье и счастье и где для него нет места. Но вот Брэд вручил ему рюмку, а Мойра, успевшая за считанные минуты привести себя в порядок и сразу удивительно похорошевшая, крепко обняла его, и отчужденность пропала. Джордан оказался своим, желанным и дорогим гостем, его сразу обволокла теплая атмосфера, царящая в семье друзей, и Мэтт смог позволить себе расслабиться.

— Мойра, ты великолепно выглядишь, — сказал он, заранее зная, что комплимент заставит ее покраснеть.

Так оно и случилось: молочно-белая кожа Мойры залилась румянцем, и она рассмеялась.

— Ты не меняешься, Мэтт, — весело отозвалась она.

Несмотря на всю невинность этого замечания, Мэтту почудился в нем скрытый намек, и он немедленно помрачнел. Ему показалось, что Мойра прекрасно понимает — он как бы замер во времени, перестал развиваться, в то время как все вокруг живут настоящей жизнью, непрерывно двигаясь вперед.

Когда же в сопровождении девушки, которая помогала Мойре по хозяйству, вновь появились дети, умытые и переодетые, и он увидел, как Брэд возится с ними, в его душе шевельнулось странное завистливое чувство. Допивая свое вино, он подумал, что, должно быть, попросту стареет. В конце концов рано или поздно каждый нормальный человек должен спросить себя: что он собой представляет и что ему нужно в этой жизни?

Почувствовав внимательный взгляд Мойры, он обернулся и улыбнулся ей. Черт возьми, почему он не женился на ней сам, позволил Брэду увести ее прямо из-под носа?

— Что скажешь, Мэтт? — негромко спросила Мойра, присаживаясь на подлокотник его кресла.

Неожиданно для самого себя он ответил так тихо, что Брэд не мог услышать его из-за детских голосов.

— Ведь мы были счастливы с тобой, правда, — ты и я?

Во взгляде Мойры выразилось удивление. Между ними с давних пор существовал невысказанный уговор никогда не вспоминать о том, что связывало их когда-то и что они значили друг для друга в прошлом. Но она сдержалась, улыбнулась и погладила его по руке.

— Да, только очень недолго, — нашла она наконец нужные слова. Однако, уловив перемену в настроении Мэтта, тут же вновь стала серьезной. — Из этого все равно ничего бы не вышло, Мэтт, мы с тобой в жизни стремились к разным ценностям.

Мэтт кивнул, уже жалея, что вызвал ее на этот разговор.

— Да, понимаю. Просто я проверял свою память. Мойра, ты добилась всего, чего хотела? — спросил он.

В этот миг к ним подбежала Ребекка и протиснулась между матерью и гостем, скорчив забавную рожицу, отчего они оба рассмеялись.

Мойра взяла девочку на руки и спокойно взглянула на Мэтта.

— И ты тоже, Мэтт, — ответила она, прежде чем повернуться и уйти.

Оставшись один, Мэтт почувствовал, что никогда в жизни не был так одинок, как сейчас. Нельзя сказать, чтобы это было приятным ощущением.

Утром первого дня репетиций Пиппа так волновалась, что за завтраком не смогла проглотить ни крошки — вместо этого она решила дать мышцам нагрузку и пробежаться. Как Пиппа сообщила родителям, партия Молли Браун была на сегодняшний день самой выигрышной ролью, в которой она могла бы проявить себя. И поскольку ее назначение на эту роль было утверждено, ей прислали для ознакомления полный текст пьесы.

Ее героиня была, как говорят, «живой сладкий пирожок» — сексапильная разбитная девица, и, несмотря на то что места в мюзикле автор отвел ей не много, для развития сюжета эта роль была одной из основных. И Пиппа твердо знала, что хорошо справится с ролью, на которую ее пригласили. Если б только ей удалось взять под контроль свои постыдные чувства по отношению к Мэтту Джордану!

Алекс подобные тревоги и волнения были абсолютно чужды. Когда Пиппа, немного возбужденная утренней пробежкой, вернулась домой, Алекс приветственно подняла бокал со свежим соком и с воодушевлением, так порой утомлявшим Пиппу, воскликнула:

— Пип, собирайся поскорее, нам ведь через час надо быть в театре, а тебе еще предстоит принять душ и переодеться!

— Ну, все это не отнимет много времени, — спокойно допивая свой сок, возразила Пиппа.

— Я смотрю, ты ни капельки не волнуешься!

— Правда? — Пиппа состроила подруге довольно кислую мину.

На Александре сегодня был ярко-оранжевый дорожный костюм, надетый поверх рубашки персикового цвета, а на ногах — терракотовооранжевые ботинки, в тон которым она удачно подобрала шарф, повязанный вокруг головы. Все это, вместе взятое, не могло не навести на мысль о том, что обладательница столь ослепительного наряда хочет произвести неизгладимое впечатление на окружающих. Пиппа подумала, что именно такого эффекта хотела добиться Александра. Ее подруга напоминала экзотическую райскую птичку.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказала Пиппа.

К ее изумлению, Алекс слегка покраснела:

— Спасибо. Я опять в поисках.

— Да что ты? А что случилось с Джонатаном?

Алекс пожала плечами:

— Дорогая, просто его время прошло.

— О! Да, я теперь вспомнила — Джонатан вернул ковер в гостиную. Он сказал, что почистил его?..

Пиппа не могла понять, почему Алекс избегает встречаться с ней глазами.

— Он… он разлил вино, когда был здесь в последний раз… Может, тебе лучше поторопиться, а?

Взглянув на настенные часы, висящие в кухне, Пиппа кивнула и направилась в ванную.

Когда Пиппа и Алекс появились в Конно, жизнь в театре уже кипела. Едва переступив порог, Пиппа почувствовала радостное возбуждение. Все здесь дышало той атмосферой, которую она так любила, — неспокойным духом вечно неугомонного актерского братства, нескончаемой театральной суматохи и суеты, казалось бы, абсолютно бесполезной, однако на самом деле целиком направленной на достижение желаемого результата. Каким-то непостижимым образом каждый оказывался на своем месте именно в тот момент, в который это было необходимо.

— Увидимся позже, — прощебетала Алекс, направляясь в танцевальный зал.

Пиппа машинально кивнула в ответ и направилась в комнату, предназначенную для репетиций сольных партий. К ее величайшему удивлению, навстречу ей тотчас поднялся Мэтт Джордан.