– Готово!

Яркая рамка висела прямо в воздухе, и сквозь нее я отлично видела Михаэля, который стоял на другой стороне. Казалось, что я просто пройду через горящий обруч, никуда не попаду, кроме этой комнаты, и этим все мое приключение закончится: обстригу обожженные волосы и продолжу жить в свое удовольствие. Но вряд ли.

Мы попрощались с отцом, он крепко обнял меня и пожелал удачи. Просить прощения, как и вымаливать разрешение остаться, я не стала, хотя очень хотелось.

Ощущения от портала были смешанные. Крепко зажмурившись, я шагнула вперед, ощутила одновременно и жар, и холод, а также странное секундное головокружение и только потом мощный поток воздуха. Открыв глаза, я обнаружила, что оказалась на каменной площадке на вершине огромной башни.

По-видимому, это академия. Я стояла посреди смотровой площадки высокой башни, крайней в ряду колоссальных построек на километры вокруг. Башни виднелись разные: остроконечные, с пологими крышами, с площадками, как та, на которой стояла я, – и конца и края им не было видно. И все эти постройки окружены высоченными горами, на вершины которых были нанизаны облака. В своем летнем платьице я сразу же замерзла, потому что ветра в этом месте дули безумно сильно, и непонятно, как меня еще не снесло с башни первым же порывом – на высоченных каблуках сильно шатало. Пришлось разуться, и туфли тут же улетели куда-то в сторону.

Я посмотрела по сторонам, надеясь, что сейчас откуда-то выскочит преподаватель, встречающий студентов, и проводит меня в тепло, но нет. Попробовала было закричать, но ветер мгновенно сносил звуки. Одно хорошо: ругательства мои никто не мог слышать, даже я сама.

Пришлось подхватить чемодан и на окоченевших ногах двинуться по площадке в поисках двери. Я обошла ее вдоль и поперек, но ничего не нашла. Такое ощущение, будто бы меня специально заслали сюда умирать. Площадка была абсолютно пустой: ни двери, ни стула, ни какой-нибудь бочки, на которую можно сесть. Хоть бы гроб поставили, честное слово, чтобы я легла и умерла в нем сразу. Я нашла дверь вниз, но она была не просто заперта, а словно замурована: то ли Михаэль отправил меня не туда, то ли туда, но здесь очень хотят, чтобы незадачливая потенциальная студентка погибла.

Я подошла к краю площадки и с опаской взглянула вниз. Земли внизу даже не было видно, так что вариант с прыжком был отметен сразу же. Открыла чемодан и заглянула в него в поисках теплых вещей, но как только открыла крышку, в воздух сразу же взлетели какие-то тряпки, и мне пришлось быстро закрывать чемодан снова.

Минут пять я предавалась ненависти к родителям, ко всей академии и к этой башне в частности. Ноги и руки мои коченели, а нос скоро готов был отвалиться. Я обхватила себя за плечи и прыгала на одном месте, как вдруг вспомнила, что вообще-то повелеваю воздухом. Простительно об этом забыть, все-таки всю жизнь моя сила была настолько слаба, что даже стыдно было признаваться в ее наличии, но зато сейчас, если верить моментографиям из ресторана, магия меня переполняла.

Я опять подошла к краю башни. Может быть, и правда сигануть вниз? Да вот только не факт, что меня внизу будут ловить, а надеяться на силу, которой один день… Как бы облегчить себе жизнь, не создавая угроз для этой самой жизни? Я вернулась к чемодану, и порыв ветра опять меня чуть не снес.

– Папа этот самый ветер точно бы утихомирил, – пробормотала я, не слыша собственных слов, и вдруг подскочила. Да ведь я сейчас ничем не отличаюсь от отца, нужно только попробовать. Я сосредоточилась и опять постаралась высвободить силу.

Сосредоточение помогало мало: ветер бил в лицо с такой силой, что я начала подозревать, что он разумный, а я ему что-то сделала. Время не засекала, но довольно долго пришлось постоять, качаясь на ветру с глубокомысленным видом. И уже когда я совсем отчаялась, да и руки на ветру отнялись совсем, как могущественный поток выплеснулся из меня с такой силой, что я отлетела на самый край башни. Оказывается, даже без прыжка вниз можно пострадать. Пришлось постараться еще – механизм высвобождения силы был мною понят, теперь нужно просто отработать. Так решила я и опять сосредоточилась, но выброс опять получился настолько сильным, что меня отбросило в сторону. К сожалению, от края башни я вовремя не отошла, а потому улетела прямо вниз, к ее подножию.

Никогда не считала себя смелой, а в полете и вовсе чуть не обмочила платье. Летела, верещала, пугалась оттого, что не слышу собственного голоса, и снова верещала. Мне казалось, что полет длится вечно, но наконец внизу, за пеленой тумана, стало видно землю и стоящих на ней людей. Только тогда я вспомнила, что во мне куча магии и я могу распоряжаться ею по своему усмотрению.

Я напряглась, сила высвободилась, но опять как-то не так, и мне удалось лишь замедлить собственное падение. Превратиться в лепешку, да еще и на глазах толпы людей – удовольствие так себе, поэтому пришлось попытаться сделать фокус еще раз. К сожалению, никакой воздушной подушки не возникло, хотя она задумывалась. Лишь на секунду я зависла в воздухе и продолжила свое падение, но благо выровнялась таким образом, что летела ногами вниз – уже прогресс. Пришлось придерживать руками платье, чтобы мое нижнее белье не рассмотрела вся академия. Вот так я и летела: то зависая, то опять падая, да еще и прижимая платье к ногам. На землю приземлилась на собственные колени, разбив их в кровь и возненавидев весь мир разом. Ко мне тут же бросились люди – трое мужчин, одетых в длинные нелепые мантии.

– Приветствуем тебя, Лилиана Тиррос.

– Привет, – я поморщилась от боли и с трудом сдержала слезы. – Только не говорите, что вы меня ждали.

– Мы и в самом деле ждали тебя, – заявил один из подскочивших мужчин. – Ты позже всех явилась на испытание, все абитуриенты уже прошли распределение.

Я поднялась на ноги и как могла высокомернее взглянула на мужчину. Внизу, по сравнению с вершиной башни, было очень даже тепло.

– А… вы кто?

– Главный методист академии Брон Кричер, – улыбнулся мужчина. Повернулся к своим спутникам и принялся их представлять: – Декан факультета целителей Виктор Заррис и староста отделения воздуховиков Аагард Ларсон.

Я постаралась мысленно воспроизвести озвученные имена, но не смогла – слишком перенервничала, слишком больно ударилась. Мне хотелось лечь в кровать, свернуться калачиком и поплакать.

– Так вы целитель? – я обратилась к невысокому щуплому мужчине в узких темных очках. Именно его главный методист назвал деканом. – Я очень больно ударилась, вылечите, пожалуйста.

Но целитель ответить мне не успел, так как в разговор влез высокий парень, по-видимому староста.

– Впервые вижу, чтобы боевик жаловался на боль.

Так как в голосе парня совершенно отчетливо слышалась издевка, я не сочла лишним обернуться и смерить возникающего уничижительным взглядом. Староста, кстати, был довольно симпатичным: выше меня почти на голову, стройный, но не щуплый. Хотя, может быть, объемы добавляла эта дурацкая мантия… Нос длинный, узкий, зато губы четко очерченные, пухлые, а глаза зеленые, как трава. Впечатление испортила прическа – блондин, а волосок к волоску, как видно, не один час укладывался. Я вспомнила, как выгляжу – растрепанная, в помятом платье, с разбитыми коленями, и разозлилась.