«Мы нашли чудесных людей, – вспоминает Бернар Бюиг. – Пилот посадил вертолет рядом со сбитой на скорую руку лачугой. Мы выгружаем багаж, наши новые друзья сооружают баню из трех остатков настила, и все купаются нагишом на виду у моржей!» У Хатанги есть и другой важный козырь: это идеальный пункт для отправки к Северному полюсу. «Вылетев отсюда, на полпути к полюсу можно дозаправиться на острове Средний, на котором размещена пограничная застава», – объясняет Бюиг. Село становится материально-технической базой небольшой организации «Широта 90°», созданной двумя французами.

Каждый год, когда возвращается солнце, дрейфующую базу «Барнео» устанавливают вблизи Северного полюса.

В 1992 году «Широта 90°» впервые фрахтует самолет Ан-2 и везет группу туристов к Северному полюсу. Следующей весной Кристиан де Марлиав сопровождает группу лыжников, высаженных на лед, чтобы пройти на лыжах последний градус, 111 километров. Сарафанное радио работает, спрос растет. Но насколько безопасно вести туристов по многолетним льдам? Кристиан де Марлиав – знаток истории освоения Арктики. Он знает, что с давних пор у советских людей есть дрейфующие научные станции: несколько палаток, небольшой трактор, чтобы расчистить посадочную полосу на льду. Суровые условия! Но еще в 1937 году трое ученых и руководитель группы Иван Папанин прожили на дрейфующих льдах в течение девяти месяцев, сделав большое количество наблюдений.[11]

Бернар Бюиг со своим компаньоном Кристианом де Марлеавом пионеры в области организации туров к Северному полюсу.

В 1993 году «Серполекс»[12], организованное французами общество с ограниченной ответственностью, представляет новый проект общественности – базу на дрейфующих льдах. Власти Хатанги оказывают поддержку. Русские в шутку называют базу «Борнео». Произносимое по-русски, название превращается в то, под которым самая близкая к Северному полюсу станция известна сегодня: «Барнео». Туризму Северного полюса дан старт.

Открытие мамонта Жаркова изменило жизненный путь Бернара.

Теперь Бернар Бюиг и Кристиан де Марлиав проводят многие месяцы в Хатанге, где они купили дом. Они исследуют тундру, населенную долганами. «Мы были единственными чужеземцами в Хатанге, – рассказывает Кристиан де Марлиав, – долгане приходили к нам, чтобы продать бивни мамонта. Сначала нас эта торговля не интересовала, не было желания спекулировать бивнями! Но нам предлагали также косточки, лопатки, огромные бедренные кости… Их было столько, что, совершенно очевидно, с этим надо было что-то делать. Связались с палеонтологами и сказали долганам, что если они найдут целый скелет, то его купят. Слух разошелся…»

В 1997 году Геннадий Жарков, долганский охотник, сообщает, что видел клоки шерсти мамонта, выступающие из вечной мерзлоты в 250 километрах к северу от Хатанги. Взволнованный Бернар Бюиг проводит радиозондаж, чтобы подготовить извлечение цельного блока льда, содержащего мумию животного. Летом 1999 года все подготовлено. Названный именем своего первооткрывателя «Мамонт Жаркова» вскоре станет известен во всем мире.

Этим же летом 1999 года с «Серполекс» связался совершенно особенный клиент: в статье, опубликованной по случаю 90-летия «завоевания» Северного полюса Робертом Пири, увлеченный предприниматель нашел информацию о компании, которая возит туристов к Северному полюсу. Ему не терпится самому туда отправиться. Сезон завершен, база «Барнео» демонтирована, как и каждый год, 1 мая, до того, как многолетние льды станут слишком хрупкими. Но Фредерик Паулсен настаивает: он готов оплатить путешествие к Северному полюсу в разгар лета.

Пункт отправления – архипелаг Свальбард[13]. Но из-за материальных и технических сложностей российские власти не позволили довести дело до конца. В середине июля Бернар Бюиг решился вызвать Фредерика Паулсена в аэропорт Руасси, когда он отправлялся вести переговоры с каналом «Дискавери» для освещения операции «Мамонт Жаркова», чтобы сообщить плохую новость. Слишком рискованное путешествие отменено. Главная забота «Серполекс» сейчас – извлечь мамонта изо льда, а не доставлять к полюсу миллиардера. Фредерик Паулсен взбешен, обмен приветствиями происходит в ледяной атмосфере.

Вскоре представляется новая возможность. Чтобы извлечь «Мамонта Жаркова» в глыбе замерзшей земли, французам понадобится Ми-26, самый мощный вертолет из всех, которые когда-либо конструировались. Человек, который может помочь с вертолетом и поддержкой властей, – не кто иной, как заместитель председателя Государственной думы Артур Чилингаров, вхожий в самую верхушку новой российской власти. Счастливое совпадение: Чилингаров хочет пригласить многочисленных друзей праздновать шестидесятилетие на Северном полюсе. Он просит французов помочь профинансировать это особенное путешествие, предложив войти в состав этой праздничной экспедиции нескольким заинтересованным туристам. Бернар Бюиг и Кристиан де Марлиав готовы, они видят возможность утешить расстроенного клиента. Фредерик Паулсен воодушевленно принимает предложение и вскоре приезжает со своими друзьями в Москву, где знакомится с Артуром Чилингаровым.

Никто и никогда еще не был на Северном полюсе в начале полярной ночи. Между тем Чилингаров родился 25 сентября – в тот день, когда солнце на вершине мира заходит за горизонт на полгода.

Апрель 2000-го: Фредерик Паулсен с воздуха обозревает безграничные льды.

Оставалось сделать непростой выбор: вертолёт Ми-26 потребляет 3 тонны горючего в час, но этого недостаточно, чтобы слетать на полюс и вернуться обратно. Русские предлагают лететь до полюса и дозаправиться прямо на льду. Кристиан де Марлиав находит это предложение чрезвычайно рискованным: машина настолько тяжелая, что для ее посадки необходима толщина льда минимум 60 сантиметров. Если Ми-26 не найдет места, где сможет приземлиться, то все закончат свои дни в ледяной воде. Он предлагает лететь до пункта назначения с автономной дозаправкой в воздухе. Французы водили своих клиентов к полюсу уже семь лет без каких-либо трудностей, их опыт таков, что русские к ним прислушиваются.