хотела на кучку мажоров, они такие же как и ты. Сидели всей толпой и смотрели на меня как на мусор, я не хочу больше в этом участвовать! — отрываюсь от подоконника, и бросаю взгляд на Шевчука и останавливаюсь от страха. Его лицо исказила гримаса неодобрения вперемешку со злостью.

— Что ты сейчас сказала про моих друзей? — надвигается на меня с бордовым злым лицом. — Ты совсем о них нечего не знаешь и не смей о них вообще говорить! Не устраивают условия? Хочешь уйти? Так проваливай, на сильно тебя держать никто не станет! Счёт за сорванную сделку ты знаешь, и если просрочишь платёж, разбираться с тобой буду уже не я — давит на меня своей тяжёлой энергетикой.

Шевчук вжал меня в подоконник и наши лица настолько близко, что я чувствую его запах, мужской, дикий, совсем не привычный для меня. Внутри что-то словно щёлкает и мне очень хочется в эту секунду протянуть руку и разгладить хмурый лоб, провести по щеке, чтоб подушечки пальцев покалывало от немного отросщей щетины, но рык около моих губ откидывает бредовую идею и я отталкиваю его от себя, но он словно китайская стена и с места не сдвинулся.

— Но прежде чем ты уйдёшь отсюда навсегда, я тебе кое что покажу. Пошли! — хватает меня за руку, которую тут же обжигают его грубые прикосновения. И… и мне становится страшно, ну не отправит же он меня сейчас на улицу на ночь глядя, ну в самом деле, должно же быть в нем хоть что то человечное.

— Отпусти! — шиплю я ему в спину.

— Отпущу конечно, когда посчитаю нужным!

Антон приводит меня в зал, и наконец-то отпускает мою руку.

— Садись на диван, — складываю руки на груди и продолжаю стоять. Не хочу подчинятся ему. Надоел.

Шевчук ухмыляется и в эту же секунду хватает меня за талию и усаживает на большой диван рядом с собой. Сидит так близко, что наши плечи прикасаются друг с другом, отодвигаюсь от него немного, а Антон улыбается смотря в свой смортфон и что то листая.

Наконец то протягивает мне телефон, принимаю его и он начинает мне рассказать о своих друзьях, о их жизни, про учебу, дружбу, тех девушек, при этом всем показывая мне фотографии.

Я и подумать не могла что у Марка и Василины такая история, гонки, ненависть, а потом безумная любовь и дети. У Никиты с Лесей немного проще, но тоже любовь и семья, недавно родилась дочка Марьяна, такая же рыженькая как и Олеся. А то, что девочки были в детском доме я вообще до сих пор в шоке. Даже стыдно, что повела себя так.

— А теперь подумай о том, что ты мне сказала, — поднимается с дивана и забирает телефон из моих рук. — Если ло сих пор хочешь уйти, двери открыты, только скажи и такси я тебе оплачу. Если же в твоей тупой голове что то отложилось после моего рассказа и ты всё таки остаёшься, то начинай уже включатся в игру.

Стоит передо мной, а я смотрю на него снизу вверх и стараюсь не зацикливаться на его голое тело, но как же трудно отвести взгляд. И почему такой красивый мужчина но такой чёрствый тип. Хотя за друзей он и меня порвал бы на мелкие кусочки.

— Вижу ты не куда не собираешься… — говорит больше для себя — прекрати на меня пялиться, а то подумаю что уже потекла. — поднимаю глаза на лицо Антона и вижу что он улыбается, и я точно понимаю, что эта улыбка может свести с ума любую. — Но это тебе никогда не будет принадлежать, — зачем-то уточнил.

И мне действительно нравится, то что я сейчас вижу, но ответить честно не могу, да и смысл если поймана с поличным.

— Пошел ты! — поднимаюсь с дивана и хочу уйти.

— А я и пойду, и очень энергозатратно проведу эту ночь, ну ты понимаешь о чём я, — поигрывает бровями.

Закатываю глаза и ухожу за оставленным чаем на кухню, а когда возвращаюсь слышу из его комнаты, дверь которой сейчас приоткрыта обрывки разговора.

— Детка я скоро буду. Встречай меня в чулках и том белье, что я тебе не давно отправлял курьером, всё остальное я возьму сам. Сегодня я злой.

Морщусь, слушать дальше вообще никого желания, поэтому просто ухожу в свою комнату и принимаюсь за книгу, которую недавно купила. Романы всегда успокаивали мои нервы, ведь в книгах которые я читаю, всё складывается куда лучше чем в жизни и хеппи энд обязателен.

Я настолько сильно погрузилась в книгу, что даже не слышала как он покинул квартиру, а сон не шёл от слова совсем, просто сгорая от любопытства я вышла из своего убежища на экскурсию, ну а что? Мне все таки тут жить.

Первой от гостиной была моя комната, соседняя чуть меньше но сделана в том же стиле что и моя. Спасибо Шевчуку, что не выделил мне вообще кладовую. Следующей спальней была комната Антона, я помнила, что мне нельзя туда заходить, но любопытство пересилило здравый смысл. Всего одним глазком и сразу уйду, — подумала я открыв дверь.

Комната по площади не уступает гостиной, большая кровать, на которой бы поместились бы человек пять точно, встроенный шкаф купе, который я конечно же открыла. Белоснежные рубашки висят в ряд. Я провела кончиками пальцев по ним и открыла следующую дверцу. Аккуратно сложенные футболки по цвету, нижнее белье, естественно известного бренда, чуть ниже носки. И все это сопровождается очень прекрасным ароматом. Его.

Быстро закрываю все дверцы и подхожу к панорамному окну из которого видно весь ночной город. Вид из окна завораживает, я бы точно хотела здесь проснуться, чтоб солнечные утренние лучи меня ласково будили попадая тонким лучиком на лицо. Так как моя комната находится с теневой стороны.

Открываю последний шкафчик в компьютерном столе и офигеваю от увиденного. Много, точнее очень много презервативов, самые различные игрушки, от наручников, до плёток, разных размеров силиконовые… фу… Он что извращенец? Сверху на столе лежала фотография сложённая вдвое. Беру её в руки и разворачиваю. На меня с фото смотрит женщина лет сорока пяти может старше, она даже чем-то схожа с Антоном.

Слышу как звонит домофон, вздрагиваю и кладу фотографию на место, а шкафчик со всякими непотребностями закатываю с громким хлопком. Блин.

На последок осматриваю комнату ещё раз и покидаю её.

Смотрю в экран на домофоне и виду знакомое лицо. Вспоминаю где я его видела