Прошлым летом Валер был уверен, что больше ее не увидит. Но вот она появилась снова, только на сей раз не на его зов приплыла, а на зов Лёнечки, которого прошлым летом даже спасать не хотела!

Может быть, она одичала за год и всё забыла, в том числе приказ Урана подчиняться Валерке? Или решила, что, потеряв своего настоящего хозяина, теперь может выбирать нового по своей воле и подчиняться тому, кому захочет?

А что, с этой лодки станется! Ведь она живое существо. Но спасибо, что вообще явилась!

Лёнечка обернулся к ошеломленной команде с выражением неприкрытого торжества, но тотчас его бледная, остроносая, голубоглазая, полуприкрытая прядями соломенных растрепанных волос физиономия приняла обычное отрешенное выражение.

– Чего это она взяла да и приплыла? – словно оправдываясь, пробормотал Лёнечка. – Я ее и звать-то не звал. Просто подумал о ней – а она уж тут! Встала передо мной, как лист перед травой!

Надо было наблюдать лица Азанде, Витки Сейтмана и Альфы!.. Ганка и Валюшка видели лодку Урана раньше, поэтому они как-то держались, а эти трое буквально остолбенели, хотя Азанде и Витки Сейтман все-таки были колдунами, то есть должны бы привыкнуть к чудесам, а Альфа на службе всякого небось навидался. И тем не менее все трое были, прямо скажем, в шоке. Даже ворчливый илю онемел!

Наконец Альфа кое-как очухался и спросил у Лёнечки, как если бы он и впрямь был хозяином лодки:

– Ну что, можно грузиться?

Тот пожал плечами, покраснев от смущения, и пробурчал что-то, означающее согласие.

Лодка смирно ждала, приткнувшись к мосткам кормой. Ишь ты, встала именно так, чтобы в нее удобнее было садиться!

Лёнечка не без опаски подал пример, забравшись первым в утлое суденышко. Банки [14] были еще сырыми, на дне плескалась вода: лодка-рыба не успела просохнуть.

Вслед за Лёнечкой осторожно прошла Валюшка, потом прыгнул Валер, потом, опираясь на его руку, легко перескочила в лодку Ганка, причем Валеру показалось, что в этот момент куртку на его спине подожгли.

«Это Валентина уставилась!» – сообразил он, вспомнив, как ревниво косилась та на Ганку все утро. И про то, как прошлым летом стащила и спрятала Ганкин портрет, вспомнил…

Наверное, Валентина рассчитывала, что Ганка не поедет на Остров.

Ну и зря рассчитывала! Придется ей это перетерпеть! Зато как обрадуется, когда они все втроем – она, Валер и Лёнечка – останутся на берегу ждать возвращения «переговорщиков с Островом», как Валер про себя называл Ганку, Азанде и Витки Сейтмана.

Ему не хотелось размышлять о том, что будет после, когда эти «переговоры» закончатся и все вернутся в Городишко. Он забыл спросить об этом у Марии Кирилловны, а сейчас сердце так и сжалось: неужели Ганка снова исчезнет? Неужели осуществленное невозможное станет самым обыкновенным невозможным?!

Было так тяжело даже подумать об этом, что Валер просто вытолкал эти мысли из головы и принялся наблюдать за дальнейшей посадкой.

Витки Сейтман вскочил в лодку ловко и легко. Сразу было видно, что ему не раз приходилось выходить в море. Вот только лицо его сразу сделалось озадаченным, когда он обнаружил, что в лодке Урана нет ни весел, ни мотора…

– Помоги нам, Один! – пробормотал Витки Сейтман, с на-деждой взглянув в небо.

Тем временем Азанде с самым решительным видом подошел к краю мостков и занес было ногу, чтобы опустить ее в лодку, но тут же на его черном круглом лице отобразился настоящий ужас – и он замер, будто окаменел.

– Ну, в чем дело? – нетерпеливо спросил Альфа.

– Мы там не поместимся! – взвизгнул Азанде.

– Тут полно места, – возразил Валер, причем не соврал: в лодке каким-то непостижимым образом стало гораздо просторней, чем было вначале. Поскольку вряд ли пассажиры уменьшились в размерах, приходилось признать, что в размерах увеличилось эта некогда утлая посудина.

– Пусть ваши боги хранят вас от того, чтобы этим плаванием причинить мне вред или, сохрани и помилуй великий Мнибо Макумба, создатель и повелитель всех азанде, укоротить мою жизнь! Тогда вам придется очень плохо! – взвизгнул африканец. – Колдун, умерший неестественной смертью, превращается в злого духа – агириза. Эти агириза ненавидят людей, а больше всего – путешественников, которых они сбивают с пути, навлекают на них болезни или ссорят по пустякам. Так что, если не хотите заблудиться на Острове или быть съеденными крокодилами, не заставляйте меня садиться в это ужасное мокрое корыто, которое так сильно качается из стороны в сторону!

– Вот уж чего на Острове нет и никогда не было, так это крокодилов, я точно знаю! – усмехнулась Ганка, однако на Азанде это не подействовало: он по-прежнему качался на краю мостков, стоя на одной ноге.

– Не задерживайте посадку, уважаемый Азанде! – сердито сказал Альфа и довольно-таки неуважительным пинком отправил чернокожего колдуна вперед.

Валер и Витки Сейтман ловко подхватили его и усадили рядом с Валюшкой. Азанде возмущенно вращал глазами и пыхтел, но главное, что он уже оказался на месте и деваться ему было некуда – разве что в воду, на которую он косился с нескрываемым страхом. Вслед за африканцем в лодку влетели два увесистых рюкзака (видимо, с провизией и дополнительным снаряжением для членов экспедиции), которые были надежно уложены на корме, а потом Альфа махнул рукой:

– Я остаюсь на связи! А вам семь футов под килем! – И с силой оттолкнул лодку Урана от мостков.

Видимо, лодке-рыбе это не понравилось. Она строптиво вильнула кормой, да так резко, что оба рюкзака, только что заботливо уложенные, свалились в воду и камнем пошли ко дну. Альфа встревоженно ахнул, но было поздно: лодка Урана рванула вперед с такой скоростью, словно у нее был и сверхмощный мотор, и парус, надутый попутным ветром, и весла, на которых сидели чемпионы мира в гребном спорте.

Пассажиры лодки увидели, как Альфа, стоявший на мостках, и сами эти мостки, и весь пустынный городишкинский берег с обветшалым дебаркадером мигом скрылись из виду, зато Остров надвинулся с пугающей быстротой, словно подпрыгнув к лодке. А потом, оказавшись на стремнине, она проворно опрокинулась набок, бесцеремонно выкинула людей в воду – и резко ушла на глубину.

* * *

* * *